За полгода до официального открытия галереи–пристройки в Национальном художественном музее провели первую экскурсию. Специально для корреспондентов «СБ»Парадный вход в главную галерею страны останется с улицы Ленина. На втором этаже старого корпуса прорубят арку сразу в третий ярус новой пристройки. Новоселье намечено к Дню белорусской письменности. Однако уже сегодня можно не только побродить по пустующим залам, но и заказать экскурсию. Пока виртуальную. Стена, которая закрывает от посетителей новый храм муз, до сих пор завешана картинами. В пустые залы приходится подниматься по служебной лестнице. В коридорах еще трудятся рабочие — красят, штукатурят, стелют паркет и кладут мраморные плиты на бетонные каркасы. Все будет не просто красиво, а изысканно. Блестяще!
За очень скромными, конструктивистскими стенами достраиваемого здания музея (в сравнении со старым корпусом, украшенным роскошными карнизами, портиками и скульптурами) обнаруживается итальянский «палаццо». Все в белых тонах, колонны завершаются кубами в древнеегипетском стиле, ниши отделаны маленькими коричневыми кирпичиками, которые и создают главную изюминку интерьера.
Михаил Бакланов — замечательный зодчий, но когда после войны по его проекту построили Государственный художественный музей БССР, уже тогда в нем было тесновато — и экспонатам, и людям.
По новому проекту весь второй этаж баклановского корпуса займет коллекция русской живописи — богатейшая в бывшем Союзе. А новое здание отдадут под древнее и современное белорусское искусство, до сих пор скромно представленное в музее. Соцреализм нам покажут на четвертом этаже «палаццо». От Пэна до Селещука — так коротко можно описать экспозицию отечественной живописи и скульптуры ХХ века. Отдельного «греческого зала» не предусмотрено, зато впервые вместе выставят японские кимоно, нэцке, китайский фарфор, индийские ткани, изделия из бронзы стран Юго–Восточной Азии.
Как и чем украсят новые интерьеры, можно представить уже сегодня. Дизайнер Елена Матросова и визуализатор Дмитрий Коневега в технике 3 D разрабатывают виртуальный проект экспозиции. До сих пор трехмерное изображение использовали в кино для создания спецэффектов. Художественный музей впервые поставил «ноу–хау» на службу прекрасному.
— Когда мы пытались что–то изменить в экспозиции, приходилось бесконечно перетягивать тяжелые предметы с этажа на этаж, из хранилищ в выставочные залы, при этом что–то падало, рвалось, билось, — говорит Надежда Усова, заместитель директора музея по научной работе. — Сейчас творческим поиском занимаемся на экране компьютера. Новое здание еще достраивается, а мы его уже наполнили экспонатами.
