Правила выживания в открытом море

Балтийские порты заинтересованы в белорусских грузах
Балтийские порты заинтересованы в белорусских грузах

В наше время промо–туры устраивают не только для того, чтобы победить на «Евровидении». В профессиональной раскрутке часто нуждается государство. Законы те же, что и при зажигании звезд или продвижении на рынок стирального порошка. Снимаются ролики — «Евроньюс», если кто не заметил, вовсю рекламирует Кипр, Румынию. Созываются пресс–конференции. В последнее время собственным имиджем, причем именно в глазах белорусов, озаботилась Латвия. Продюсерский центр, в данном случае латвийское посольство, пригласило белорусских журналистов в Вентспилс, чтобы они оценили местное море с точки зрения конкурентоспособности. Как известно, значительная часть наших товаров — особенно это касается такого стратегического экспорта, как калийная соль и нефтепродукты, — попадает за границу морским путем.

В советские времена «пирог» делился просто — Вентспилсский порт получал свой лакомый кусок по разнарядке. Но времена изменились. Подросли и окрепли конкуренты — Клайпеда, Таллин, Калининград, Санкт–Петербург. За белорусский рынок между соседями развернулась настоящая борьба.

Долгая дорога в дюнах

Бизнес — не спорт, и здесь иногда приходится держать удары ниже пояса. Яркий пример. Не секрет, что деловой человек охраняет свою репутацию, почти как девушка невинность. Когда этой зимой в прессе появились публикации, что Вентспилс замерз, в Латвии всерьез задумались: как отмыться от «черного пиара»? Это был чувствительный удар для порта, который называет свою гавань последней незамерзающей на Балтике — все, что севернее, хоть на короткое время, но покрывается льдом, а значит, требует на перевозку дополнительных затрат. Латвийский посол Майра Мора, которая перед отправлением из Минска вышла посидеть с нами на дорожку, настойчиво советовала нам лично убедиться, что гавань не замерзает (дело было в марте, и на дворе еще лежал снег). «Моржей» среди нас не оказалось. Но при одном взгляде на акваторию стало ясно, чем Вентспилс издавна притягивал к себе чужестранцев. Морем...

Латвийцы сами называют свою страну транзитной. Когда по бескрайним советским просторам отмаршировал парад суверенитетов, латвийским портам пришлось думать, как сохранить свои позиции. Вентспилс, например, начал глубоко копать в прямом смысле слова. С 1998 года сюда заходят самые большие суда, которые вообще могут протиснуться сквозь узкие проливы в Балтийское море.

Так Вентспилс дал фору всем остальным балтийским портам. Большие грузы, как известно, позволяют сэкономить на перевозке. Например, по маршруту Вентспилс — Роттердам эта экономия составляет 1 доллар с тонны. Если груз идет еще дальше, например в Китай, цифра возрастает до 5 долларов. А, как известно, основной потребитель миллионов тонн белорусского калия находится в том же Китае, а также в Бразилии и США, а значит, преимущество это отнюдь не виртуальное.

Впрочем, есть одно «но». От Беларуси Вентспилс находится все–таки дальше, чем та же Клайпеда. Затраты на перевозку до литовского порта уже как бы по определению должны быть меньше. Следовательно, нужно считать, что, где и когда выгоднее. Да и вряд ли кто–то будет спорить, что ради диверсификации — а свобода рук в таком деле очень важна — Беларуси выгодно приставать и к другим причалам.

«Дружба» врозь

В лучшие годы порт переправлял по 38 миллионов тонн грузов. Последним таким лучшим был 2001 год. А затем в отношениях между Россией и Латвией наступила «засуха», нефтепровод «Дружба» иссяк. Насколько этот шаг был экономически оправдан? Трудно сказать. В Латвии все абсолютно уверены, что главную роль в закрытии нефтепровода сыграла политика. В России несколько иная аргументация. Там, по–моему, тоже вполне справедливо посчитали, что необходимо развивать собственную портовую систему, построили Приморск и наглухо закрутили вентиль. Порожнюю «Дружбу» теперь демонстрируют таким, как мы, туристам в качестве исторического экспоната, мол, еще один памятник латвийско–российской «дружбы».

Тем не менее Вентспилс держится на плаву. Пессимисты предсказывали, когда пересохнет источник благосостояния города, завянет и сам город–сад. Да, он уже не первый, но в то же время далеко не последний. А более всего в глаза бросается, с какой надеждой смотрят в Вентспилсе в сторону Беларуси. Пожалуй, я еще не встречал иностранцев, которых бы так интересовали успехи нашей экономики. Чем больше мы произведем, тем больше заработают латыши. Это своеобразный залог хороших отношений между нашими странами.

Свободное плавание по заранее начерченному маршруту

Управляющий портом Имантс Сармулис делится секретом успеха своего детища: «Вентспилсский порт — свободная экономическая зона». Этот статус многое объясняет, и красивое слово «свободный» не зря отображено в официальном названии. Порт — налоговый льготник. Здесь, по словам Сармулиса, самые низкие на Балтике портовые сборы и ставки фрахта.

Продлить срок действия закона о свободных портах в центральных органах ЕС, признается Сармулис, было непросто. Проблема в том, что «старая» Европа ревниво относится к конкурентам с Востока. Там считают, что налоги нужно уравнивать. Пока же они значительно ниже в новых странах Евросоюза, что дает здешнему бизнесу преимущества на общеевропейском рынке. Именно из–за этого, к слову, Франция оказалась на грани провала референдума по Европейской конституции.

Дайдаизм — модное течение в искусстве

Говорят, что в последнее время Вентспилс сильно похорошел. Инвестиции льются сюда рекой, еще более полноводной, чем Вента.

Девушки на каблуках — единственные недовольные тем, что все дороги в городе вымощены брусчаткой. «Вентспилс — первый город в Латвии, который получил европейские деньги на строительство дорог», — гордо объясняет наш гид и подхватывает разговор о деньгах Евросоюза. Он был не первым и не последним, кто затевал со мной этот разговор. В то время как англичане пересказывают друг другу прогноз погоды, латвийцы делятся способами выбивания денег из Брюсселя.

Здесь не скрывают, что если раньше ездили пробивать суммы в Москву, то теперь — в общеевропейскую столицу. После вступления Латвии в ЕС стали доступны так называемые фонды выравнивания (уровни развития «новых» и «старых» стран слишком разнятся). А это сотни миллионов евро, на которые у новичков глаза горят, как у Скруджа Макдака. По заявкам Вентспилсский порт к 2007 году планирует получить от ЕС более 30 миллионов долларов.

Главное, как здесь говорят, — правильно написать заявку. Это умение возведено в ранг искусства. Броня брюссельской бюрократической машины слывет чуть ли не самой непробиваемой в мире. Поэтому молодых «искусствоведов», получивших образование на Западе или дома по заграничным лекалам, в городе холят и лелеют.

Рафинированная экономика

Вентспилс — действительно особый город. Безработица всего 7 процентов — остальным об этом остается только мечтать. «Чистая» средняя зарплата значительно выше средних для Латвии 150 латов. А плата за все услуги, связанные с жильем (основная статья расходов для большинства жителей страны), одинаковая — 60 латов. Кроме того, самоуправление располагает достаточными средствами, чтобы доплачивать пенсионерам и малообеспеченным. Так что не стоит удивляться, что Вентспилс — единственный город Латвии, где после распада СССР наблюдается прирост населения.

Не потерял он и свою промышленность. Правда, производят–то другие, он лишь переправляет. Остальной Латвии повезло меньше.

Государственный секретарь министерства экономики Каспар Герхардс рассказывает, что некоторое время назад правительство одобрило законопроект об окончании приватизации. В государственной собственности практически ничего не осталось.

Многие предприятия ее не пережили. Как, например, известный РАФ. Тем не менее просчет приватизации Герхардс признает только в том, что не всегда объекты передавались новому собственнику быстро. Госсекретарь приводит в пример все тот же РАФ: мол, ждали, пока предложат более высокую цену, но никто денег так и не дал. Некролог этому и другим подобным предприятиям у чиновника шаблонный: они создавались в СССР и были изначально нежизнеспособны. Разумеется, с этим можно было бы поспорить, но уже поздно.

Впрочем, нам, видимо, не стоит драматизировать ситуацию. Беларусь и Латвия действительно придерживаются разных экономических моделей. У каждой есть свои достоинства и недостатки. Но именно потому, что они разные, они дополняют друг друга.

Беларусь занимает 9–е место среди торговых партнеров Латвии. Г–н Герхардс, являющийся сопредседателем белорусско–латвийской межправительственной комиссии по экономическому сотрудничеству, не скрывает удовлетворения от того, что экономические отношения между странами улучшаются. За 2004 год почти в два раза увеличилась торговля — до 420 млн. долларов (336 — импорт из Беларуси). «И я вижу еще много возможностей для развития этого успеха», — говорит он.

Много внутренних экономических вопросов Латвии сейчас находится в компетенции Брюсселя. В то же время у Латвии появилась возможность влиять на общеевропейскую экономическую политику. «Мы всегда в Брюсселе говорим, что нужно создать условия для улучшения экономических отношений с Беларусью. Так, мы недавно участвовали в поддержке вопроса по снятию демпинговых санкций по удобрениям», — подчеркивает Герхардс.

Но основная ответственность за развитие связей лежит все–таки на самом бизнесе. Президент компании «Лидо» Кирсонс Гунарс открыл сеть своих ресторанов по всей Европе. Он сам начинал когда–то официантом, и его «ноу–хау» состоит в том, что он «знает, как надо обслуживать людей». Не так давно свое «Лидо» появилось и в Минске. Причем Гунарс не собирается останавливаться на достигнутом, и Беларусь значится в его дальнейших планах.

Милости просим!

Управляющий портом Имантс Сармулис говорит, что вступление Латвии в ЕС открыло перспективы для белорусских предприятий. Никто не запрещает создавать совместное производство и ставить на товар лейбл «мэйд ин ЕС». Товар считается еэсовским, если не менее 40 процентов его произведено в Латвии. Позже в Риге в министерстве экономики мне приводили примеры такого сотрудничества — а именно производство тракторов.

Еще одна далеко ведущая лазейка — европейские кредиты. Теперь уже «своим» латышам кредиты у европейцев бери — не хочу. На совместную белорусско–латвийскую компанию эта «благодать» тоже распространяется. «Так что милости просим», — говорят в Латвии.

В «Калия паркс», который переправляет дальше в мир наши удобрения, даже разработали специальную программу действий для белорусов, где изложены различные варианты совместных проектов. К примеру, Беларусь вполне может в перспективе обзавестись собственным перегрузочным терминалом в Вентспилсе. Затем. Наша страна, как известно, производит не только калийные удобрения, но и азотно–фосфорные. В Вентспилсе их вполне можно было бы смешивать и сбывать эти комбинированные удобрения на открытом рынке ЕС. Ну и, наконец, Вентспилс отлично подходит для реализации идеи создания собственного белорусского флота. Таким образом можно было бы частично сбросить с бизнеса ношу в виде посредников.

Не учи ученого

В мэрии Вентспилса нашу группу встречает Айварс Лембергс, председатель городской думы и Вентспилсского свободного порта. Если верить СМИ, то он является обладателем третьего состояния не только в Латвии, но и во всей Балтии. Наконец–то я могу задать политический вопрос, деловые люди все как один «в политику не вмешиваются».

Лембергс умеет расставлять приоритеты: «Я не считаю правильным, если такое маленькое государство, тем более сосед Беларуси, будет учить ее, как правильно себя вести». Собственно латвийская демократия, по словам мэра, имеет недолгий опыт — неполных 15 лет. «Это мое личное мнение», — оговорился Лембергс. Но на носу у политика были муниципальные выборы, так что «личное» вряд ли идет вразрез с общественным.

Он честно признает: «Наша торговля зависит от политического фактора». И, по собственному признанию, доволен тем обстоятельством, что Беларусь не выдвигает Латвии претензий из–за неграждан или по другим вопросам. «Может, наши столичные политики этого не понимают, но я это очень ценю», — сказал он.

А я в этот момент подумал о том, что не везде это ценят. Вот белорусский МИД делает заявление о том, что международные конференции в литовской столице противоречат духу добрососедства, но не добиваются при этом желаемого результата. Так, может, в Вильнюсе поймут более сухой, нежели дипломатический, язык бухгалтерии? Может, стоит разок осторожно намекнуть, как это умела делать известная героиня Нонны Мордюковой?..

Вентспилсские же бизнесмены рассказывали мне о своей негативной реакции на нелицеприятные высказывания своего министра иностранных дел Артиса Пабрикса в адрес Беларуси. А когда я припомнил о проведении одной из подобных конференций в Риге, то на меня замахали руками, мол, это было всего один раз и уже давно в прошлом.

Общая кухня

Ситуация с русским языком по сравнению с тем, что было 5 — 10 лет назад, заметно изменилась. Тогда на улице после нескольких неудачных опытов я предпочитал «который час?» спрашивать по–английски. В этот раз проблем с общением на более привычном для меня языке не было. Русские учат своих детей латышскому (правда, не всегда по собственной воле), чтобы у последних не было проблем с работой. В то же время один мой собеседник латыш, молодой бизнесмен, рассказал, что специально для своей дочки нанял русскоговорящую няню, чтобы девочка с детства училась говорить на двух языках. По тем же прагматичным причинам. Среди «новых латышей» это последний писк моды. В общем, пока политики по инерции ссорятся, простой народ уже давно со смехом следит за их публичными перепалками.

Как и по всей Латвии, почти половина жителей Вентспилса — русскоязычные. Белорусская диаспора Вентспилса — 2,5 тысячи. Как и во всех крупных городах Латвии, здесь есть белорусская «суполка». Я помню, когда был несколько лет назад в Риге, посещал даже белорусскую школу. В Вентспилсе, как с сожалением признают, для нее не набралось достаточно желающих. Но возможность была.

Вентспилсское общество белорусов взяло для названия красивое белорусское слово «Спадчына». Белорусский ансамбль выиграл здесь фольклорный конкурс и теперь финансируется из городского бюджета. «А «Калия паркс» сшил нам костюмы, так что мы напрямую заинтересованы, чтобы отношения развивались», — как бы в шутку, но с долей правды говорят участницы коллектива. Народное лобби может многое...

В том, что Беларусь присутствует в жизни Вентспилса, я еще раз убедился, уезжая из города. В глаза бросилась вывеска кафе белорусской кухни. Драники оказались самые что ни на есть настоящие, наши.

Минск — Рига — Вентспилс.
Заметили ошибку? Пожалуйста, выделите её и нажмите Ctrl+Enter