Правду в глаза лучше всего говорить на ухо?

Преступники знают практически все о людях, с "помощью" которых угодили за решетку.
Преступники знают практически все о людях, с "помощью" которых угодили за решетку. Причем знают на законных основаниях. В протоколы допросов следователи кропотливо заносят подробные данные о свидетелях: имена, фамилии, рабочие адреса... Даже домашние телефоны. Еще до суда обвиняемых обязательно знакомят с этими документами, их же пристально изучают адвокаты... По требованию защиты возможны даже очные ставки. Словом, перед криминалом свидетель - как на ладони. Такова жесткая норма процессуальной буквы закона. Правда, она же обязана и защищать свидетелей от возможных посягательств.

Брали Алексея Пекаря в подземном переходе на площади Ванеева. Оперативники в штатском налетели неожиданно, сбили с ног, сорвали куртку... Жестко, конечно, но задержанный - дважды судимый, профессиональный карманник, сбытчик наркотиков, да и сам героин употребляет. Такой запросто и ножом пырнуть может.

- Изверги, что вы делаете, - закричала, не разобравшись, какая-то бабулька. Со стороны действительно было похоже на бандитские разборки: все в кожаных куртках, вязаных шапочках... Вокруг стала собираться митингующая толпа зевак.

- Уголовный розыск, - один из оперативников показал красную книжечку удостоверения. - Пожалуйста, поприсутствуйте понятыми при изъятии наркотиков у этого гражданина, - он показал на Алексея, лежащего на полу в наручниках. После такого предложения любопытных как ветром сдуло.

- Он же нас потом в подворотне прирежет, - причитали старики, стараясь поскорее убраться подальше от места происшествия. Хотя в 6 вечера переход на Ванеева - место оживленное, но на поиск двоих понятых ушло добрых минут 20. Никто из добропорядочных граждан не хотел "впутываться" в криминальное дело.

Не горел желанием давать показания и таксист, возивший Алексея по городу. Пришлось применить хитрость: сообщить в таксопарк, что водителя разыскивают в связи с подозрением в совершении ДТП. Только в кабинете оперативников таксист узнал истинную причину интереса милиции.

- Не буду ничего говорить, - наотрез отказался он. - Я на Ангарской живу. Там в каждом доме "наркотой" торгуют. Его дружки отмороженные потом мне нож ночью всадят. Кто двоих детей кормить будет?! Вы можете гарантировать безопасность мне и моей семье?

Что ни говори, но в нашей стране свидетель попадает между молотом и наковальней. Боишься криминальной мести, молчишь - подпадаешь под уголовную ответственность за укрывательство преступления или отказ от дачи показаний. До возбуждения дела, как правило, не доходит: чтобы прервать молчание свидетелей, достаточно одних ссылок на соответствующие статьи. Правда, разговор получается бессодержательный. Как с тем таксистом

: - Не видел... Не запомнил... Не заметил... Не обратил внимания...

Вроде и свой гражданский долг исполнил, и лишнего ничего не сболтнул. И от разных там уголовных статей отбрехался. За склероз, глухоту и невнимательность никого в тюрьму еще не сажали. Вот только следствию от таких ответов с приставкой "не" ни холодно ни жарко. Информации-то все равно никакой.

В России аналитики уже бьют в набат: необходимы срочные меры по защите свидетелей. Иначе правосудие превратится в фикцию. Там ежегодно из 10 миллионов очевидцев преступлений каждый четвертый по ходу следствия меняет свои показания. Естественно, в пользу обвиняемого. Оно и понятно, ибо по крайней мере каждый десятый свидетель получает в свой адрес угрозы о физической расправе, которую бандиты и учиняют с особенно несговорчивыми. В результате разваливается около двух процентов уголовных дел. Причем из-за отсутствия правдивых показаний остаются безнаказанными в первую очередь те злоумышленники, кто совершил тяжкие или особо тяжкие преступления.

В Америке давно поняли - преступники "играют" без правил и прописанная декларативно в законодательстве неприкосновенность свидетеля вряд ли их смутит. Поэтому там, как известно, действует специальная федеральная программа по защите свидетелей. Попасть в нее непросто, решение принимает сам генеральный прокурор. Но "признанных" помощников правосудия государство полностью берет под свою опеку. Возможна смена паспорта, охрана полицейскими - в некоторых случаях даже пожизненная, смена места жительства и работы... Вплоть до пластической операции, полностью изменяющей внешность. Причем все издержки, даже моральные, с лихвой компенсируются из федерального бюджета. Программой уже воспользовались 16 тысяч человек, и ежегодно на их нужды выделяется сто миллионов долларов. Истинная сумма затрат - государственная коммерческая тайна.

Аналогичные программы действуют во многих европейских странах. Причем в некоторых случаях предусмотрена и охрана преступников. Например, в Англии суд дал возможность исправиться двум 12-летним подросткам, задушившим двухлетнего ребенка. После освобождения из спецучреждения им полностью заменили анкетные данные, обоснованно опасаясь мести родителей погибшего малыша. В Италии пожизненных секьюрити-карабинеров получают даже преступники, давшие показания против заправил мафии.

Когда читаешь об иностранном опыте, возникает чувство жгучей зависти к благополучным буржуям. И самое обидное, что мы мало в чем проигрываем в законодательном плане. Белорусский Уголовно-процессуальный кодекс, по мнению специалистов-теоретиков, не хуже американского защищает свидетелей от различных посягательств. Этой проблеме в родном УПК посвящена целая глава. Четко прописаны всевозможные меры безопасности: замена паспорта, физическая охрана, круглосуточное наблюдение при помощи технических средств, прослушивание телефонных переговоров... Косвенно санкционированы и другие, более "крутые", меры.

Однако закон - это лишь декларация. Теория мертва без практики. А вот именно с последней и туговато. Основная проблема - отсутствие средств. Поэтому о пожизненной охране, смене места жительства и пластической операции за счет государства можно только мечтать. Более-менее активно применяются процессуальные меры защиты свидетелей, которые не требуют капиталовложений. Например, "легендизация" анкетных данных. Согласно специальному секретному постановлению прокуратуры, в протоколы допросов и другие документы может заноситься вымышленная информация о свидетеле. Под этой выдуманной фамилией он и будет фигурировать в деле. А в суде будет выступать либо на закрытом заседании, либо с маской на лице. Возможно и освобождение от явки в суд. Тогда показания свидетеля зачитает один из заседателей. Настоящие лицо и фамилию очевидца преступления будут знать только прокурор и судья. Остальных к свидетелю и близко не подпустят. Было даже несколько случаев, когда заменяли паспорта людей, бывших единственными свидетелями убийства или разбойного нападения. Впрочем, все эти меры не особенно новы и использовались в экстренных случаях еще при Советском Союзе. Например, заменили все паспортные данные сыну Чикатило.

Словом, не подкрепленный финансами УПК действен только наполовину. С этой проблемой уже столкнулись в России. После многолетних дебатов со скрипом приняли специальный закон: на первую его редакцию наложил вето Борис Ельцин еще в 1997 году. И тут оказалось, что на защиту пяти тысяч человек - именно такую минимальную цифру определили аналитики - необходимо свыше 3,8 миллиарда рублей. И снова вернулись к "малобюджетным" способам защиты. Правда, в московском управлении по борьбе с организованной преступностью недавно появился специальный отдел по защите свидетелей. Но это скорее опыт, чем повседневная практика. Под "надзор" взято пока только три человека. Капля в море.

Правда, как сообщили в управлении информации и связей с общественностью МВД Беларуси, проблема защиты свидетелей в нашей стране стоит не так остро, как у соседей. Все-таки уровень преступности не столь высок. По крайней мере в управлении криминальной милиции случаев реальных угроз, а тем более насилия над свидетелями за последнее время не фиксировали. Для их безопасности пока хватает и процессуальных мер защиты. Разрабатывается сейчас и специальная программа, которая должна четко определить механизм применения соответствующих статей УПК, распределить обязанности по защите свидетелей между силовыми ведомствами, определить источники финансирования этих мероприятий. Словом, есть надежда: в недалеком будущем и наш свидетель сможет спать спокойно.
Заметили ошибку? Пожалуйста, выделите её и нажмите Ctrl+Enter