Участники: доктор исторических наук Эммануил Иоффе, ученый секретарь Белорусского государственного музея истории Великой Отечественной войны Валерий Надтачаев, кандидат филологических наук, писатель и журналист Виктор Шимолин, кандидат исторических наук, архивист Анатолий Великий, журналист Герман Москаленко. Модератором выступил кандидат исторических наук, доцент, декан факультета философии и социальных наук БГУ Вадим Гигин.
 Эммануил Иоффе.
|
 Валерий Надтачаев.
|
 Виктор Шимолин.
|
 Анатолий Великий.
|
 Герман Москаленко.
|
 Вадим Гигин.
|
Эммануил Иоффе: Дело в том, что до сих пор в освещении этой темы много белых пятен. Даже в указе от 29 октября 1943 года о награждении (присвоении звания Героя Советского Союза Елене Мазаник, Марии Осиповой и Надежде Троян. — Прим. ред.) многие активные участники операции не отмечены. Немало сомнений и версий по поводу обстоятельств ликвидации Кубе. Да и сама оценка этой фигуры неоднозначная, в определенных кругах наблюдается ее идеализация. Очень печально, что фамилии одного из основных организаторов операции — командира специальной бригады ГРУ Генштаба Давида Кеймаха (Димы), который вручил Марии Осиповой мину и погиб в подбитом немцами самолете за 8 дней до убийства генерального комиссара Белоруссии, не оказалось в Указе Верховного Совета СССР от 29 октября 1943 года.
Виктор Шимолин: Сегодня надо говорить об исторической памяти, то есть шире смотреть не только на личность Кубе и оккупационную политику. К сожалению, все больше появляется молодых людей, которые действительно не знают ни имен многих Героев Советского Союза, ни подвигов, которые они совершили. Но это наша история, она должна жить в памяти поколений. Без нее не будет патриотизма. К сожалению, все чаще предпринимаются попытки переписать эту историю, расставить иные акценты. Недавно я посмотрел свежий документальный фильм, в котором говорится, что всю подготовительную часть операции по уничтожению гауляйтера провела Надежда Троян.
Известны рассуждения о неоднозначности оценки самой личности Кубе. Журналист, драматург, в молодости редактор антисемитского журнала, оказавшись в Беларуси, он, мол, меняет свою позицию. В качестве примера приводят его выступление на совещании гауляйтеров в Вильно, где вдруг он заявил, что немцы недостойны быть нацией Гейне и Гете, если будут продолжать уничтожать евреев. Такая вот метаморфоза или же перемена внутреннего состояния? Соратники по партии упрекали Кубе в пристрастии к композиторам–евреям Оффенбаху и Мендельсону. В то же время Кубе совсем не протестовал, когда в газовые камеры отправляли нетрудоспособных евреев. За те два года, что он находился в Белоруссии, были уничтожены сотни тысяч мирных жителей.
В.Г.: Есть версия: если бы Кубе не убили в сентябре 1943 года, то в июле 1944 года он отправился бы на виселицу вместе с участниками заговора 20 июля (заговор военных вермахта с целью убийства Гитлера и свержения нацистского режима. — Прим. ред.). Сразу объясню, почему с ней не согласен. Среди участников того заговора не было партийных функционеров. Это был заговор военных. Однако из Кубе лепят чуть ли не лидера некоей мягкой оппозиции Гитлеру.
Анатолий Великий: Что касается оценки личности Кубе, говорить надо четко: это высокопоставленный нацистский функционер, беспрекословно выполнявший приказы из Берлина и принципиально от них не отступавший. И я не думаю, что он мог оказаться в оппозиции к Гитлеру.
Почему до сих пор такой интерес к операции «Возмездие»? Возьмите хотя бы тот факт, что к ней привлекались двенадцать спецгрупп. Это были хорошо экипированные, прошедшие спецподготовку мужчины. Но никто из них не справился с заданием. А три хрупкие женщины, которые раньше даже мины в руках не держали, смогли это сделать. Сегодня говорят: вот им за это присвоили звание Героя, а немцы за неделю около 2 тысяч человек взяли в качестве заложников и расстреляли. Но вспомните, когда чешские патриоты взорвали наместника Богемии и Моравии обергруппенфюрера СС Рейнхарда Гейдриха, в течение дня там были расстреляны три тысячи человек.
В.Г.: Зловещим символом той расправы стала трагедия в Лидице.
А.В.: Именно. То есть здесь речь идет не о местечковых операциях, а о масштабном европейском антифашистском сопротивлении, частью которого стала акция по уничтожению Кубе.
В.Г.: Полагаю, что расстрел заложников — целиком и полностью на совести немецких оккупантов.
Э.И.: В документах и литературе встречал разные цифры расстрелянных минчан после убийства Кубе — 300, 2.000, 5.000, 10.000.
В.Н.: Безусловно. Те же айнзацкоманды с первого дня войны без всякой привязки к партизанам уничтожали коммунистов, евреев, мирное население.
Несколько слов о «метаморфозе» Кубе. Была стратегическая линия нацистской Германии, и он как функционер высокого уровня не ставил ее под сомнение. Известный план «Ост» предусматривал сокращение населения Беларуси до определенного числа, а остальные подлежали порабощению. Кубе четко выполнял эту установку. И говорить, что к кому–то он хорошо относился, не приходится. Все преступления, которые здесь совершались от имени нацистского режима, так или иначе на его совести.
В.Г.: Тут еще вот какой момент. Нелюбовь к Кубе части нацистского руководства была обусловлена довоенными интригами, в которые он оказался вовлечен. В частности, в попытки дискредитировать прямо или косвенно Бормана (Мартин Борман — начальник партийной канцелярии НСДАП в 1941 — 1945 годах. — Прим. ред.). Был суд над Кубе, он был временно отстранен от высоких должностей. Но при всем этом Гитлер вспомнил о нем, когда встал вопрос о назначении генкомиссара в Белоруссии. То есть он оставался в нацистском кадровом реестре высшего порядка.
Герман Леонидович, вы журналист, краевед, но в эту тему глубоко вникли. Чем вас, неисторика, привлекли те события, личность самого Кубе?
Герман Москаленко: Личность Кубе меня мало интересует. Кубе — это враг, партизаны и подпольщики относились к нему именно так. А врагов надо уничтожать. Поэтому все рассуждения на тему «надо, не надо и зачем» — это не из той оперы. С этой темы началось мое глубокое погружение в историю Минского подполья. На мой взгляд, это одна из наиболее громких его диверсий. И надо учитывать моральное воздействие: даже был приказ, что немцам запрещается появляться на некоторых улицах. Потому что «руины стреляли». Психологические последствия на оккупационную администрацию и войска, которые здесь стояли, были неоспоримы. Минское подполье показало свою силу.
В.Г.: Вспомним и знаменитые купаловские строки: «Партызаны, партызаны,/ Беларускiя сыны! За няволю, за кайданы/ Рэжце гiтлерцаў паганых,/ Каб не ўскрэслi век яны!»
В.Н: После первого разгрома Минского подполья весной 1942 года по результатам немецкого следствия был подготовлен интересный документ. Он широко представлен в Национальном архиве, я приведу две цитаты. Речь идет о Военном совете партизанского движения и о спецгруппах НКВД. Итак, «штаб ставил перед собой задачу отравить генерального комиссара, заражать колодцы и водные сооружения в Минске, выслеживать военные объекты. Изъято несколько бактериальных культур...». И далее: «из Москвы было получено указание об убийстве генерального комиссара гауляйтера Кубе. Арестованный Глухов Григорий (подпольщик, впоследствии казненный) достал яд, который должен был передать завербованной партизанами женщине. Она работала посудомойкой в кухне генерального комиссара. Покушение не удалось, потому что было не ясно, как положить яд в пищу, которую получит генеральный комиссар, а не русские, работавшие в генеральном комиссариате и питающиеся из этой же кухни. Яд был уничтожен. Также был план убить генерального комиссара во время его поездок...» То есть уже в начале 1942 года немцы отметили факт, что русские, как они тогда всех тут называли, готовили уничтожение гауляйтера Кубе.
В.Г.: Важно отметить, что такие акции происходили и в других странах Европы. Кроме упоминавшегося уже Гейдриха (тоже, кстати, творческая личность: на скрипке играл, фехтовал), мы знаем о несостоявшемся убийстве Николаем Кузнецовым гауляйтера Восточной Пруссии и рейхскомиссара Украины Коха. Любопытно, что украинская ОУН приписывает себе убийство начальника штаба СА (штурмовые отряды) Лютце, хотя это не подтверждается вообще никакими документами. У Королевской армии Югославии на родине (четников) был целый план ликвидации пособников нацистов. То есть абсолютно разные по идеологической окраске вооруженные группы использовали схожую тактику. И никто не рассматривал это как террор, а только как справедливое возмездие.
Возвращаясь к Кубе... Эммануил Григорьевич, у вас есть своя версия, верно?
Э.И.: По моим подсчетам, было 12 попыток ликвидации Кубе. И до сих пор в литературе даже приводятся разные даты взрыва. Я когда–то уже писал в «СБ», что есть в Национальном архиве краткий отчет командира спецгруппы при Центральном и Белорусском штабах партизанского движения майора Степана Казанцева, адресованный генерал–лейтенанту Пантелеймону Пономаренко. В нем сообщается, что генеральный комиссар Белоруссии Вильгельм Кубе погиб от мины, заложенной под матрац его кровати узником Минского гетто, бывшим комсомольцем Левой Либерманом 1923 года рождения, работавшим в квартире Кубе чернорабочим. Я проверял эти сведения. Лева Либерман в самом деле существовал. Нашел в архиве, что среди евреев, работавших в здании генерального комиссариата и квартире В.Кубе, были люди по фамилии Либерман. И никто не доказал, что отчет командира спецгруппы Степана Казанцева — фальшивка.
В.Н.: Но в том отчете Казанцев ничего не утверждает. Он ссылается на донесение подпольщика Захара Гало и дает свою оценку тех сообщений: «Возможно, доля правды в них есть. Когда все материалы будут приобщены к общему делу, станет ясно, где правда. Я же на месте, не имея сведений о деталях, не могу высказать окончательное решение». Понятно, что он писал так, чтобы обезопасить себя. А теперь посмотрим на хронологию. Когда теракт проведен? В ночь на 22 сентября. А Гало встретил своего товарища по комсомолу Петю (знакомого Левы Либермана) 19 сентября. Сложно поверить, чтобы чекисты без проверки отдали малознакомому человеку и мину, и деньги — 1.200 марок. А на проверку и подготовку времени не было. Такое только в вестерне возможно. Как говорил Станиславский: «Не верю!»
Э.И.: Но эта версия тоже имеет право на жизнь.
В.Н.: Возможно, но к моменту написания отчета не было в живых ни Либермана (попал в облаву в гетто и погиб), ни Гало. Перепроверить эту версию было невозможно. К слову, перед заброской Казанцеву был выделен денежный фонд, золотой фонд, и финансисты, естественно, требовали отчета.
Э.И.: Однако соперничество ведомств в этой операции имело место.
Герои Советского Союза — Мария Осипова, Надежда Троян, Елена Мазаник.Э.И.: Сегодня пишут, что Мазаник была активной подпольщицей. А это не так. Точнее было бы отметить, что она была связана с активной подпольщицей Марией Осиповой.
В.Н.: Но по факту она стала подпольщицей.
Э.И.: Ряд исследователей замалчивает роль Николая Хохлова. И еще. Ряд историков отмечает, что Кубе спасал немецких евреев. В действительности он спас только одного еврея — Карла Левенштайна. Своего однокашника. Левенштайн был адъютантом кронпринца, участником Первой мировой войны, морским офицером, а затем — банкиром, членом евангелической христианской партии. По ходатайству Кубе его перевели в Терезиенштадт, где он был начальником охраны лагеря и дожил до освобождения.
В.Ш.: Я назвал две причины необходимости обсуждения этой темы. Но есть и третья причина. Эта операция стала классикой жанра, легендой в истории спецслужб всего мира. А значит, она постоянно будет воспроизводиться в разных жанрах — в книгах, кинофильмах и так далее. Ведь новое поколение интересуется драматургией этого неординарного сюжета — отношениями, чувствами героев. Мне рассказывали, когда еще на улице Энгельса стоял особняк, где убили Кубе, из Москвы приезжали сотрудники спецслужб и изучали место и ход этой громкой ликвидации.
А.В.: Мы в основном ссылаемся на партизанские документы, отчеты спецгрупп. Но есть большой пласт немецких документов. Кто их изучал?
Г.М.: Наиболее известный немецкий документ по нашей теме — отчет особой большой комиссии. Главная проблема, что оригинал его пока не найден. Есть несколько вариантов перевода отчета немецкого следствия. Местами они радикально отличаются друг от друга — по содержанию и фактуре. Они сделаны с микрофильма, так называемых «александрийских пленок», которые после войны оказались в США. Потом были переданы немецкой стороне. Часть из них куплена нашим архивом. Возможно, при переводе в оригинальный текст внесены некоторые «дополнения». В частности, Мария Осипова называется главным организатором акции, и совсем не упоминается Николай Похлебаев. Вероятно, это связано с тем, что в 1950–х годах была попытка «сделать» Осипову главным руководителем Минского подполья. Ведь не случайно в знаменитом фильме «Часы остановились в полночь» подпольем руководит женщина — Ганна Ивановна Черная. А Черная — это был подпольный псевдоним Марии Борисовны Осиповой.
А.В.: В 1979 году из ГДР в КГБ была прислана заверенная немецкая копия отчета этой комиссии. Он есть в Национальном архиве. В нем написано, где была заложена мина, какие повреждения получил Кубе при взрыве, однозначно исполнителем называется Елена Мазаник. Возможно, в немецком архиве хранится оригинал этого документа, и его можно было бы получить.
Г.М.: В фактах, о которых вы говорите, никто не сомневается. Есть детали, которые не очень понятны, с некоторыми из них не соглашались сами участницы операции — Мария Осипова и Елена Мазаник.
А.В.: Мы говорим об одном и том же. Нужен серьезный сравнительный анализ вариантов этого документа. К слову, многие участники этой операции никак не отмечены и даже забыты: Мария Грибовская, Татьяна Мазнякова.
В.Г.: Главные моменты акции нам известны: Мазаник взорвала Кубе, получив мину от Марии Осиповой. А какова роль Троян? Еще один сюжет. Дескать, Осипова угрозами заставила Мазаник подложить мину и та согласилась только когда Мария Борисовна пообещала вывезти родственников и детей ее младшей сестры Валентины Щуцкой в отряд Димы. Что правда, что неправда?
Э.И.: Заслуги Троян общеизвестны. Хотя сама она публично не выступала с воспоминаниями, от встреч с журналистами отказывалась, мемуаров не оставила.
А.В.: Нет ее воспоминаний и в Национальном архиве.
Э.И.: Но говорить, что ее «пристегнули» к этому делу, неправильно.
Г.М.: Троян вела свою линию. В книге Николая Долгополова «Надежда Троян» опубликован допрос этой разведчицы в Москве, который 23 октября провели народный комиссар госбезопасности СССР Меркулов и его заместитель Кобулов. По тексту видно, что Троян вышла на Мазаник через Татьяну Калиту, некоторое время тоже работала у Кубе. Они вели разговор о том, чтобы отравить Кубе. В начале сентября из Москвы самолетом доставили яд. Он был замаскирован под немецкое лекарство. Мазаник поначалу согласилась, но потом стала избегать встреч. Позже сама Елена Григорьевна говорила, что у нее возникло подозрение, что Надю подослало гестапо. Троян предложила ей крупную сумму немецких марок. А откуда такие деньги у партизан?
В.Н.: Метод работы через прислугу вполне логичный и самый надежный. А в случае Кубе — единственный вариант. Мазаник одна из всей прислуги жила в городе, а не в особняке. На Мазаник давили и Троян, и Николай Хохлов, который был связан со спецгруппой Юрия Куцина. Хохлов не нашел контакта с Еленой Григорьевной. Не получилось это и у Троян. А вот Осипова — Черная или Цапля, которая выглядела, как простая сельчанка, смогла найти нужные аргументы.
В.Г.: Почему у Мазаник и Осиповой после войны сложились крайне напряженные отношения?
Э.И.: Никто на этот вопрос четкого ответа не дал. Но антипатия была, хотя они и жили буквально в одном жилом квартале.
Г.М.: Мы говорим об участии в этой операции трех женщин — Мазаник, Осиповой, Троян. И почти не вспоминаем о младшей сестре Елены — Валентине Щуцкой. Стоит упомянуть, сама Мария Борисовна говорила, что Мазаник убедил принять правильное решение Николай Похлебаев через младшую сестру Валентину. У Валентины немцы расстреляли мужа, о чем не мог не знать Николай. Это Валентина потом ходила в отряд Димы на встречу с командованием, чтобы убедиться, что предложение Похлебаева и Осиповой — не провокация СД.
В.Г.: Бытует версия, что к убийству приложили руку немецкие спецслужбы. Если не сами организовали, то как минимум знали (и лично Готтберг), но бездействовали.
Э.И.: Впервые эту версию озвучил польский историк белорусского происхождения Юрий Туронок. Действительно, как иначе немцы за неделю нашли и арестовали всех участников акции, которые остались в Минске, — Похлебаева, семью Дрозда, Грибовскую? Значит, знали.
А.В.: В некоторых документах указывается о причастности адъютанта Кубе Вильденштейна к операции. От него якобы Мазаник узнавала обо всех перемещениях генерального комиссара. Накануне покушения он ведь был в командировке в Белостоке, и как Мазаник узнала, когда он вернется?
Г.М.: Не исключено, что Мазаник использовала Вильденштейна втемную. Ведь до сих пор неясно, как она пронесла мину в охраняемый особняк и как попала в спальню, куда доступ ей был запрещен? История про платок, которым она накрыла мину в сумочке, похожа на миф.
В.Г.: Немцы знали, что она до войны была связана с НКВД.
Э.И.: А ее муж возил наркома НКВД Матвеева. Она не скрывала, где он работал.
В.Н.: Мы говорим о немецком следе. Я в эту версию не верю. Кто должен был отдать приказ о ликвидации генерального комиссара Белоруссии, выдвиженца Гитлера? Кто этот сумасшедший в рейхе? А зачем его нужно было устранять? Готтбергу он и так ничем не мешал.
В.Г.: Будто бы Готтберг хотел ужесточить оккупационную политику.
Г.М.: Политика объективно ужесточалась. В сентябре Красная Армия начала освобождать территорию Белоруссии: к ноябрю вышла на подступы к Рогачеву —– Бобруйску. Немцам нужно было зачищать тылы действующей армии.
В.Ш.: Когда мы писали с Вячеславом Селеменевым книги «Охота на гауляйтера», «Охота на палача», «Убийство Вильгельма Кубе», то пытались найти доступ к архивам СД. Но сделать этого не удалось по многим причинам. Однако из тех документов, с которыми я познакомился, стало понятно, что агентурная работа у немцев была поставлена хорошо. И в исторических исследованиях остаются вопросы: каким образом немецкой следственной комиссии Бондорфа удалось оперативно раскрыть имена участников акта возмездия; как Мария Осипова сумела обыграть СД, неоднократно избегать вражеских засад, облав, провала.
В.Н.: Если подпольная группа активно действует, то рано или поздно на ее след выйдут, она автоматически оказывается под ударом. И здесь уже все зависит от выдержки, дисциплины, находчивости подпольщиков и даже везения.
В.Г.: Что ж, в целом можно подвести итог: каноническая версия правдива. Она подтверждена документально. Есть, конечно, нюансы в деталях. Но смелость и мужество участниц этой операции никто под сомнение не ставит, свои геройские звезды они заслужили. А Вильгельм Кубе, палач белорусского народа, заслужил участь, на которую был обречен.
