Перечень товаров (на что распространится параллельный импорт) формирует Минпромторг на основании предложений федеральных ведомств. «Цель механизма — удовлетворить спрос на товары, содержащие результаты интеллектуальной деятельности», — объяснил легализацию параллельного импорта российский Премьер-министр Михаил Мишустин.
По заявлениям Минпромторга, в данный перечень войдет продукция, которая «необходима для насыщения потребительского рынка». Многие российские эксперты прогнозируют, что в разрешительный список попадут помимо потребительских товаров и критические компоненты. В частности, тайваньские чипы, японские сенсоры, европейские и американские авиазапчасти и другая продукция, являющаяся сегодня критическим импортом, но попавшая под прямой запрет поставок как в Россию, так и в Беларусь.
Противники такого подхода соглашаются с его выгодами, но указывают и на риски появления на рынке подделок — некачественных и даже опасных. Некоторые даже считают, что могут вернуться 90-е, когда в клетчатых сумках челноки завозили в страну огромное количество товаров неизвестного происхождения. От кроссовок и трикотажа до техники и электронных блоков управления. В этих суждениях есть доля истины. Но параллельный импорт в современном исполнении не предполагает просачивание контрафакта. Требование российского правительства: товары должны быть настоящими, бренды — подлинными, произведенными на нормальных (не подпольных) заводах и фабриках. И в целом ввозятся они в Россию легально. С соблюдением таможенных и контрольных процедур (включая гарантию соответствия всем нормам технического регулирования, в том числе и по безопасности), пакетом сопроводительной документации. Кроме того, импортер продукции должен обеспечить гарантийное обслуживание и нести всю ответственность за качество поставленных товаров. Словом, новый подход отличается от существующего только одним: не требуется разрешения от правообладателя интеллектуальной собственности.
По большому счету, Россия не создала прецедента. В международной практике достаточно примеров, когда принцип исчерпания исключительного права на интеллектуальную собственность действует в различных странах. Возможность применения данного принципа предусмотрена законодательством США, Сингапура, Южной Кореи и ряда других государств. Правда, в каждом из них действуют свои условия и исключения в этом вопросе.
По мнению российских экспертов, отмена исключительного права позволит обойти запрет западных компаний на поставки их продукции в Россию. Проще говоря, если западная компания объявила об уходе с рынка, ее товар можно купить в другой стране, а затем ввезти на российскую территорию для продажи без разрешения этой компании. В части практической реализации принятых норм открывается уникальный шанс в первую очередь для российского малого и среднего бизнеса, а также предпринимателей из других стран ЕАЭС. В том числе и Беларуси. Именно на мобильность, креативность и умение предпринимателей обходить барьеры делается ставка в противодействии санкциям.
К слову, в соответствии с нормами ЕАЭС товар, импортированный с разрешения (а теперь и без разрешения) правообладателя в любую страну-участницу, может потом свободно продаваться на территории всего ЕАЭС. Проще говоря, товары из вышеуказанного списка параллельного импорта уже сейчас могут беспошлинно поступать с территории России в Беларусь и другие страны — члены союза. Идею легализации параллельного импорта активно поддержали маркетплейсы (в частности, OZON и Wildberries), которые убеждены, что такой подход принесет плюсы как для потребителей, так и для бизнеса в целом.
Однако есть и другие мнения. Основные негативные риски связаны с возможным ущербом для локализованных внутри страны торговых марок и ростом контрафакта. Для Беларуси этот довод имеет прямое отношение к производству автокомпонентов и бытовой электроники. Для полноты картины отмечу еще одну особенность белорусского законодательства. В Беларуси действует административная ответственность за ввоз оригинального товара без разрешения владельца товарного знака по части 2 ст. 10.15 КоАП. Незаконное использование объектов интеллектуальной собственности чревато штрафом от 10 до 30 базовых величин с конфискацией товара или без. Причем конфискация не зависит от того, в чьей собственности находится продукция.
Таким образом, независимо от оценки полезности вышеуказанной российской новации для белорусского бизнеса (и, как следствие, его правоприменения на своей территории), наше Правительство вынуждено будет на него реагировать, причем в сжатые сроки.
Георгий ГРИЦ, ректор ГУО «Институт повышения квалификации и переподготовки руководителей и специалистов промышленности «Кадры индустрии»
