Стартовала первая государственная программа реабилитации для людей, зависимых от алкоголяВ советские времена разговор с любителями «зеленого змия» был короткий, а суд — скорый. «Не будь тряпкой, возьми себя в руки! Не можешь — кодируйся. Не хочешь — в ЛТП!». Сегодня общество кое–как примирилось с тем, что алкоголизм — это болезнь, одна из тяжелейших в психиатрии. Но посыл остается прежним: «Брось пить!» Хотя специалисты уверены: бросить пить — это треть дела, главное — вновь не начать. Как — учит «Радуга», первая оригинальная белорусская программа, которую в Минском наркологическом диспансере готовили 8 лет.
По мнению автора программы, заведующего медико–психологическим отделением диспансера Вячеслава Цырлина, феномен алкоголизма до сих пор остается у нас недопонятым: «Зависимый человек — не плохой, не слабовольный. Он попадает в «капкан»: у организма неодолимая психологическая тяга к тому, что уже является для него ядом. Поэтому вывести из запоя, «закодироваться», бросить пить — не выход. Болезнь–то никуда не делась! Лишившись привычного «лекарства от жизни», спиртного, человек подсознательно чувствует себя рыбой, выброшенной на берег. Долго так продолжаться не может. Нужно выбирать: или вернуться в привычную среду, или стать как минимум земноводным. А это очень сложно — стать другим. Мы пытаемся в этом помочь».
— Алло! Мне срочно, срочно нужно с вами встретиться...
Девичий голос на том конце провода сбивчиво объясняет Вячеславу Михайловичу: наркоманка, выписалась из Новинок, хочет попасть в программу... У девушки, назвавшейся Марией, этот шанс теоретически есть: в «Радугу» берут зависимых не только от алкоголя. «Совершенно не важно, из–за какого вещества человек стремится ходить по жизни в розовых очках, — считает Вячеслав Цырлин. — Алкоголь — наркотик легальный, героин — нелегальный. А болезнь, собственно говоря, одна. В каком–то смысле с наркоманом даже проще: он свою проблему признает, а зависимый от алкоголя скрывает до последнего. И до тех пор, пока он упорствует, помочь ему невозможно, потому что нельзя лечить то, чего нет». Но чем дольше Вячеслав Цырлин слушает Марию, тем меньше уверенности, что в программу ее действительно возьмут. Прошло уже два дня с момента выписки — это значит 99 процентов из 100, что девушка опять употребляла наркотики. Брать «сорвавшегося» — большой риск, прежде всего для других пациентов. Ведь они, эти 12 человек, 28 дней в больничных стенах пытаются забыть о прошлом и строят новый хрупкий мостик в мир, робко «пускают корни». Их, без преувеличения, рабочий день расписан по часам — телесно–ориентированная терапия, динамическая группа, интерактивные лекции, занятия с консультантами из общества «Анонимных алкоголиков» и т.д. и т.п. Отдельно на стенде вывешены правила, обязательные для всех и для каждого. Одно звучит как–то по–школьному — «выполнять письменные задания». Оказывается, это чрезвычайно важный момент лечения — собственной рукой изложить историю своей болезни или написать письмо от той здравомыслящей половинки твоего «я», что борется с зависимостью, к той, безумной, что парализует твои усилия...
Больше, чем 12 человек, одномоментно в «Радугу» взять не могут. Иначе 5 психологам и 2 консультантам трудно обеспечить максимум внимания каждому, потому что нет на свете двух людей, у которых бы алкоголизм протекал одинаково. Здесь никого не допрашивают — можно назваться любым именем. Никого не держат — уйти можно в любой момент. Но можно и вернуться: один человек уже изъявил желание пройти повторный курс. А всего в программе успело поучаствовать около 50 больных от 18 лет до 50. Мизер, конечно, если учесть, что в Минске только на наркологическом учете 42 тысячи пациентов. Вячеслава Цырлина это не удивляет: «На самом деле зависимых, конечно же, больше в несколько раз. Это такая болезнь, которой болеть хочется. И зря вы думаете, что ее жертвы — те, кто обретается у магазинов и подъездов: 97 процентов больных — вполне благополучные люди. Специальные исследования показали: в каждом социальном срезе процент зависимых от алкоголя примерно одинаков. Безусловно, в идеале такие программы должны существовать в каждом регионе. Однако для этого требуются не только средства, но и знающие, подготовленные специалисты».
Кстати, о средствах. «Радуга» — программа платная. Месяц реабилитации — около миллиона рублей. Медики считают: по–другому нельзя. Это своего рода тоже терапевтический момент: если человек ничего не платит, он ничего и не ценит. А алкоголики и без того уверены, что им все вокруг должны. К тому же белорусская государственная реабилитационная программа стоит раз в 5 дешевле, чем где бы то ни было. В США, скажем, участие в аналогичном проекте обходится в 20 тысяч долларов. Но туда все равно стремятся все, включая голливудских звезд. И хотя более тонкого и гуманного средства от алкоголизма, видимо, еще не придумано, врачи не обольщаются: сработает оно где–то у половины пациентов. Классическая ситуация со стаканом воды. Один скажет, что он наполовину пуст, другой — что наполовину полон, и это действительно победа, если каждый второй зависимый начнет жизнь с чистого листа.
Справка «СБ»
Почему «Радуга»? Это аббревиатура трех слов — радость, духовность, гармония. Узнать больше о программе можно по телефонам: 250–90–62, 250–96–70.
Цифра
В Беларуси на учете в наркологической службе стоит более 296 тысяч человек. За год их число увеличилось на 4 процента, причем женщин — на 15 процентов.
