Какую цель преследуют те, кто громит памятники?

Учитывая уровень и характер борьбы, развернувшейся во многих странах с памятниками, задумываешься о том, каким будет последний из них. Очевидно, это будет памятник всем памятникам, имевшим место быть до славной поры их полной ликвидации. Но когда неизбежно придет такая пора, было бы только кому его сносить и торжественно докладывать прогрессивному человечеству: «Последний памятник снесен, и нас ждет светлая эпоха без памятников». Ну а то, что «памятник» от слова «память», не сильно напрягает разрушителей всех мастей.

Когда сносили памятники в погибающем СССР, к этому относились с иронией и насмешкой. И памятники были «отжившие», то есть коммунистические, и славяне отличались бескомпромиссным характером по отношению к своему прошлому. Словом, до основания разрушаем и начинаем на этом месте строить новый мир. Когда недавно сносили памятники сатрапам и прочим диктаторам вроде Саддама Хусейна, тоже царили благодушие и эйфория, связанные с соответствием происходящего действа образцам великой западной демократии. Аркан на шее у памятника (да и прототипа) — зримое проявление и гуманизма, и веры в то, что справедливость торжествует.

Ситуация изменилась, когда памятники начали крушить в США. Здесь сложно давать оценки, ведь мир давно привык к общенациональному согласию и единству самой главной нации в мире. Имевшие место ранее бунты и межрасовые столкновения объявлялись «случайностью», «эпизодом» на фоне тех действительно важных достижений в области как межнациональных отношений, так и иных сфер, традиционно вызывающих конфликты в иных странах. А нынче читаем в сводках каждый день: там–то под покровом ночной темноты вывезли памятник героям Гражданской войны, сражавшимся на стороне Конфедерации. Там–то вместе с историческими персонажами гражданской войны убирают памятник Ленину, не пользующийся популярностью. Где–то снимают памятные доски — от греха подальше, причем критерии выдвигаются самые немыслимые. Скажем, генерал Ли отличался жестокостью. Из этого следует, что его противники все были белыми и пушистыми, как Деды Морозы. И насилия не допускали в принципе.

Одно из объяснений происходящему — США в очередной раз натолкнулись на следствия своей собственной политики. Например, одобрительное отношение к разрушению памятников советской эпохи в Украине — это, конечно, малозначащая деталь для американского обывателя. Но он уже привык к мысли, что памятники отвечают за все и с ними себя можно вести так же, как с реальными врагами. Разрушение символов прошлого признано законным, демократическим, в чем–то даже веселым: в самом деле, когда бетонная или чугунная тень великого человека падает лицом вниз и на нее набрасываются мстители разного рода с молотками, разве не интересно наблюдать?

Кто–то уже традиционно адресует все претензии Д.Трампу: делает не то, провоцирует общество, реакция не та, принимает сторону не тех групп населения. Хотя слабо верится, что конфликт разросся до степени войны с памятниками за те несколько месяцев, которые этот республиканец запомнит надолго. Видимо, ситуация противоборства в стране выходит на новый уровень, и стоит ожидать, что впереди времена, по сравнению с которыми ночная депортация чугунных столпов прошлого покажется детской забавой.

На днях был опубликован доклад одного из борцов с памятниками в Украине. Доложено, что страна «зачищена» от коммунистической символики, что Ленина нет нигде. Плохо скрытое торжество здесь совершенно беспочвенно: как будто с ликвидацией памятника навсегда уходят время и идеи, которые он символизирует. Типичный пример — ситуация с династией Романовых в России. Следуют фильмы, водружают памятные доски, поэтизируют монархию и ее последних представителей. Впрочем, как это ни парадоксально, идет и параллельный процесс: восстановлены на зданиях центральных московских улиц памятные доски, посвященные Л.Брежневу, Ю.Андропову и иным видным деятелям советской эпохи. А известный соцопрос окрестных жителей по поводу метро имени Войкова: предлагалось изменить после ремонта название, дескать, «изверг», запятнавший себя кровью «безвинных жертв». И что в итоге: большинство, причем подавляющее, живущих там москвичей высказалось за сохранение старого названия.

Можно понять мотив исторической, политической мести у тех, кто громит памятники. Но сложно понять, какая стратегическая цель при этом преследуется. Память можно топтать ногами, уничтожать, глумиться над ней. Люди привыкают к мысли, что памятник — это вроде кучи металлолома, что сдернуть его с пьедестала ничего не стоит, и если бы при этом соблюдался консенсус, если бы общественное мнение было едино по этому поводу. А то ведь новый виток обид, непонимания, выяснения отношений. Что на просторах бывшего СССР, что в США, здесь нет разницы. Редкий случай того единства, в котором никто не хочет признаться.

Борис ЛЕПЕШКО, доктор исторических наук, профессор.