Польский фильм «Потоп» снимался в том числе и в окрестностях Минска

После них хоть «Потоп»

Трапеза шляхтича XVII века не могла оставить равнодушным белоруса века XX. 45 лет назад на наши экраны вышел польский фильм «Потоп». Сцена обильного поглощения главным героем — лихим воякой Кмицицем в исполнении Даниэля Ольбрыхского — и его боевым окружением пальцем пиханых колбас, вяленых кумпячков да жареных гусей навевала на грустные параллели с потихоньку начинавшими пустеть прилавками родных магазинов. Масштабный польский проект снимался в том числе и в окрестностях Минска, а воспоминаниями о месяцах, проведенных на белорусской земле, режиссер «Потопа» Ежи Гоффман не раз охотно делился с польскими журналистами. К сожалению, в Беларуси эти моменты мало известны…


Трилогия Генрика Сенкевича «Огнем и мечом», «Потоп» и «Пан Володыевский» — хрестоматия каждого поляка. Для белоруса, интересующегося историей, эти увесистые тома, безусловно, не менее познавательное чтиво: о годах Речи Посполитой, о казацкой удали времен Богдана Хмельницкого, о шведском потопе и ожесточенном противостоянии с турками. Среди книг трилогии особняком стоит именно «Потоп», рассказывающий о перипетиях войны, судьбы и любви нашего земляка — оршанского хорунжего Кмицица. Фигуры в некоторой степени даже реальной, не сугубо вымышленной. Насколько в «Потопе» рассказано правды о нем, а сколько пришлось на художественный вымысел Сенкевича, дело другое. Но не будь жанровых приемов, не будь захватывающих приключений на фоне бурных исторических событий, не стала бы эта книга столь популярной. И уж точно не дошло бы до ее экранизации… Кино вышло знаковым, самым масштабным польским фильмом на долгие годы, едва не перехватившим в 1975‑м статуэтку «Оскара» у «Амаркорда» легендарного итальянца Федерико Феллини.

Для режиссера Ежи Гоф­фмана Беларусь была по‑своему близка. Здесь под Ленино его отец Зыгмунт Гоффман начал боевой путь в рядах польской дивизии имени Тадеуша Костюшко. Здесь на «Беларусьфильме» работал близкий друг по учебе в московском ВГИКе режиссер Александр Карпов. О боевом крещении поляков под Ленино Гоффман снимет фильм «До последней крови», а другая кинолента, «Знахарь», растрогает сердца многих воссозданными картинками Западной Белоруссии… Действие «Потопа» начинается на землях Великого Княжества Литовского, а стало быть, лучшего пленэра, чем Беларусь, для натурных съемок искать не нужно.

«Итак, Беларусь! Какая прекрасная возможность обогатить ландшафт, разнообразить людские типажи! И кроме того, чем дальше на восток, тем безопаснее зима. Мы мечтали о великих снегах», — такими были первые эмоции режиссера, когда стало ясно, что снимать значительную часть фильма будут в Беларуси. «Два года спустя мы лишь посмеивались над собой, вспоминая эти мечты, когда сценограф Войцех Кшиштофяк заливал пену на крышу Водоктов. Белорусские кинематографисты приняли нас гостеприимно. Настолько гостеприимно, что мне приходилось совершать почти подвиги, дабы не оказаться слабаком в традициях, присущих пану Заглобе (герою трилогии и большому любителю застолий. — Прим. А.Б.)…»

Место для съемок выбирали долго. Перед тем как отправиться в путь, гостям показали много документальных фильмов, отснятых на минской киностудии. В своих воспоминаниях Гоффман не скрывал восторга от пейзажей и приключений, сопутствующих поискам: «Увидел кадры Налибокской пущи — весенний разлив Немана и огромные дубы, стоящие наполовину затопленными водой. Подумал, это был бы прекрасный кадр — шведы, идущие по такому пейзажу. Коллеги с белорусской студии сказали, что завезут нас туда. Поехали на двух «газиках» директор фильма Вилек Холлендер, оператор Ежи Вуйтек, я и «советская сторона».

Изгиб Немана, пейзаж сумасшедший! Говорю: «Если бы еще на моторной лодке увидеть все это со стороны воды». Внезапно слышим такое: па, па, па. Наш проводник говорит: «Сейчас будет моторка». И в этот момент из‑за изгиба появляется плывущий танк, на котором «загорали» раздетые солдаты. Оказалось, въехали в самое сердце огромного танкового формирования, которое размещалось там уже несколько лет… Не будь мы официальной делегацией киностудии, кто знает, может, и след бы наш сгинул. А так сказали только: «Вас тут не было. Мы ничего не знаем, вы ничего не знаете».

Красивых мест было множество: болота, луга, лес кругом замечательный, — но доставить туда кинематографическое оборудование в начале семидесятых можно было разве что на вертолетах. А предстояло еще построить декорации, среди которых будет разворачиваться действие фильма.

Сегодня место неподалеку от Смолевичей, около живописного озера, спрятанного от посторонних глаз перелеском, известно многим любителям кино. Именно здесь в начале семидесятых разместилась натурная площадка киностудии «Беларусьфильм». Еловый и смешанный лес, болотистые топи, озерная гладь, рельеф, позволяющий играть высотой, узкоколейная железная дорога… Прикоснуться к реальному миру кино нынче можно во время тематической экскурсии. Благодаря знакомству школьного учителя географии мне посчастливилось оказаться там, где снимали кино, еще в середине восьмидесятых. Мы, восьмиклассники, отправились в поход выходного дня. Добрались на автобусе. Вместо палаток нас разместили в землянках, в которых снимали кино про партизан. А наутро отвели на главную площадку, где около озера разместились деревянные домики — колоритные декорации сельского быта. Домики эти, кстати, стоят до сих пор, оставаясь одним из символов нашей киноплощадки. В этот день нам повезло полазить по танкам и другой технике, которая отметилась в кино. На броне даже десять лет спустя после съемок можно было отыскать поистертую надпись‑название, раскрывающую секрет: «Долгие версты войны». Телевизионный трехсерийный фильм по произведениям Василя Быкова в начале семидесятых снимал режиссер Александр Карпов, тот самый близкий друг Ежи Гоффмана. Тогда же работники киностудии, проводя для нас, школьников, импровизированную экскурсию, среди фильмов, снимавшихся здесь, упоминали и польский «Потоп». Фактически польские кинематографисты стали одними из первых, кто запечатлел здешние пейзажи для большого экрана.

«В Беларуси мы возвели Волмонтовичи, Водокты и Любич (шляхетские подворья. — Прим. А.Б.). Толстые деревянные балки были для нас слишком дороги, поэтому сценограф Войцех Кшиштофяк предложил гипсовые слепки. Местные запротестовали — гипс не выдержит здешней зимы. Но мы настояли на своем, и они еще лет пятнадцать снимали фильмы в этих декорациях».

Для первых съемок Семен Тульман, директор фильма с белорусской стороны, собрал несколько сотен статистов. Режиссер Виталий Кондратов подобрал прекрасные людские типажи. О погоде можно было только мечтать! Тяжелые тучи выглядели необыкновенно живописно, но старые, слабочувствительные к свету объективы, с которыми работали поляки, были не в состоянии качественно зафиксировать эту красоту. Почти весь отснятый материал в итоге пришлось выбросить…

Разного рода проблемы преследовали съемочную группу на протяжении всего производства. В дальнейшем изрядно поиздевалась над кинематографистами погода. Когда во время очередного простоя в Польше из Минска позвонили и порадовали наличием снега, большой польский десант из 37 вагонов (!) вновь двинулся в Беларусь. Однако по прибытии изменчивая наша зима встретила Гоффмана и компанию оттепелью. Пришлось ждать снега в минской гостинице. Вспоминая о тех временах, режиссер рассказывает несколько баек:

«Жили мы в отеле, который можно было заселять лишь наполовину. Когда дул ветер с одной стороны, надо было перемещать постояльцев на другую сторону, поскольку стены пропускали холод. Проектировали его иностранцы, но, видимо, для климатических условий Испании.

Тадеуш Ломницкий (в фильме одна из ключевых ролей — пан Володыевский. — Прим. А.Б.), ожидая съемок, стучал в потолок, где жил каскадер Лех Адамовский, который спускался к нему, и они вместе отправлялись за водкой. Однажды ночью раздался громкий стук в дверь. Стоит на пороге Богуш Билевский, один из компании Кмицица. Весь в крови. Спрашиваю: «Что случилось?» Оказалось, пил водку в ресторане. За два столика от них разместились чешские летчики со своими советскими коллегами. Богуш подошел к ним и грубо пошутил…»

Под Минском снималось большинство зимних и осенних сцен фильма, здесь же был отснят и один из самых главных эпизодов — поединок на саблях между Кмицицем и Володыевским. Эта дуэль в Польше до сих пор считается классикой жанра. В 2014 году, создавая для нынешнего молодого поколения сокращенную версию фильма «Потоп. Redivivus», режиссер только эту сцену сохранил в нетронутом виде. Вот как сам Гоффман рассказывает об этом эпизоде:

«Май 1972 года в Минске был холодным. Статисты отказывались входить в воду. Хоть ты моржей ищи. Актеры не имели моржовой закалки, но были подписаны договоры. Некоторые роптали. Однако когда Тадеуш Ломницкий влез в ледяную воду по шею, авторитет «полковника Володыевского» сделал свое дело. Штурм Любича и поединок Кмицица с Володыевским остались в воспоминаниях команды как бесконечные дни проливного дождя из пожарных брандспойтов. Поливали они не только актеров, но и всех вокруг. Были это дни, когда мы на съемочной площадке бесконечно слышали крик Кондратова «Давление!». Костюмеры без перерыва сушили костюмы. А на следующий день их снова обливали водой».

Следующей зимой польская команда снова приехала в Беларусь, чтобы завершить недоделанное ранее. Однако ясное небо и яркое солнце — не то, что требовалось для оставшихся сцен. И опять было туго со снегом. Ведь по сценарию Кмициц и его компания нападают на шляхетские усадьбы в метель. Сегодня подобную проблему оперативно решили бы с помощью снежных пушек, однако в начале семидесятых о подобной технике мало кто вообще имел понятие. На помощь привезли, как называли их кинематографисты, ветродуи — старые, без крыльев самолеты. В итоге снег и лед собирали по окрестностям, подвозили на армейских грузовиках, а потом солдаты лопатами бросали их под работающие авиационные пропеллеры! Сложно? Зато метель на экране выглядит совсем как настоящая.

Все страдания, которые пришлось пережить авторам ленты, не прошли даром. Картина получила признание критиков и зрителей, была номинирована на «Оскар» как лучший фильм на иностранном языке. В Польше вышло несколько книг и воспоминаний, рассказывающих о том, как в эпоху развитого социализма снималась эпоха средневековых войн. Неунывающий по жизни Ежи Гоф­фман свои воспоминания озаглавил просто: «После меня хоть «Потоп»… Для белорусов, сегодня все больше интересующихся историей, «Потоп» и спустя почти полвека, безусловно, остается одним из самых нерядовых иностранных фильмов. Тем более снятых среди прочего в нашей стране. Специалисты могут спорить о трактовке событий и персонажей в книге Сенкевича и ее масштабной экранизации. Но ведь лучше спорить об истории, чем вообще ее не знать!..

Рядом с Павлинкой и Корчагиным

Декорации, созданные для «Потопа», пришлись впору и белорусскому фильму «После ярмарки». Режиссер Юрий Цветков использовал их с добродушного согласия Ежи Гоффмана во время съемок комедии по мотивам знаменитой купаловской «Павлинки». Любопытно, что на большой экран «После ярмарки» вышел раньше, чем «Потоп». Поляки еще долго занимались съемками других эпизодов и монтажом картины.

Одним из важных обстоятельств съемок «Потопа» в СССР была возможность использования кавалерийского подразделения «Мосфильма». Батальные конные сцены снимались под Киевом. Дело продвигалось ужасно медленно. На студии имени Довженко платили за дни, а не за выполненную работу. Чтобы отснять яркий эпизод атаки крылатых гусар, полякам пришлось прождать две недели, оплачивая кавалеристам их ничегонеделание… Лишь много лет спустя Гоффман узнал, что в это самое время режиссер Николай Мащенко снимал картину «Как закалялась сталь». И под это дело у него незаметно «одалживали» коней.

ЦИФРЫ И ФАКТЫ

• Съемки «Потопа» длились 535 дней.

• В ролях первого плана было задействовано около 70 актеров и около 350 в эпизодических.

• На роль главной героини Оленьки Белевич было 3 тысячи кандидаток.

• Для батальных сцен было изготовлено 2 тысячи пик, 1,5 тысячи мушкетов, 700 сабель, 300 костюмов знаменитых крылатых гусар. Большинство военных костюмов и оружейной амуниции было изготовлено под руководством Ежи Шеского (Беньямина Шескина), в 1938 — 1940‑х годах работавшего в гродненском кукольном театре сценографом и актером.

• В фильме задействовали почти тысячу коней, в главной батальной сцене приняли участие 3,5 тысячи статистов и около 500 кавалеристов.

Минск — Вильно — Минск

По популярности в СССР Даниэль Ольбрыхский, наверное, не имел конкурентов среди польских актеров. Однако мало кто знает, что детство он провел в небольшом городке Дрохичин неподалеку от белорусской границы. Перебравшемуся в школьные годы в Варшаву Даниэлю одноклассники еще долго припоминали его кресовый диалект, заметно отличавшийся от привычного столичного говора. Его мать до войны училась в Виленском университете и была близко знакома с будущим нобелевским лауреатом писателем Чеславом Милошем. Работа под Минском дала прекрасный шанс посетить места, о которых сентиментально рассказывала мама. «Когда было свободное от съемок воскресенье, брал с собой Тадеуша Ломницкого — пана Володыевского, получали мы пропуск на «Беларусьфильме» , и я возил в Вильно Тадеуша, который не знал города, а я знал из маминых рассказов и вполне подходил для провод­ника».
Полная перепечатка текста и фотографий запрещена. Частичное цитирование разрешено при наличии гиперссылки.
Заметили ошибку? Пожалуйста, выделите её и нажмите Ctrl+Enter