Из серии «Ожидание»
Свой юбилей мой давний приятель Николай, живущий ныне отшельником на берегу одного из наиболее красивых озер Браславщины — Струсто, отмечал месяц назад. Тогда навестить его не довелось. А вот сейчас целый ряд факторов поднимал меня в неблизкую дорогу.
Во-первых, Николай все еще ждал меня и обещал роскошную рыбалку. Во-вторых, в больницу с двусторонней пневмонией попал другой мой приятель, можно сказать, даже друг — Александр, которому я намеревался высказать все, что думаю по поводу случившегося с ним. Он, опытный рыбак, умудрился неделей ранее искупаться в ледяной воде…
К тому же мне хотелось обстоятельно побеседовать с тем же Николаем, проработавшим всю сознательную жизнь водолазом на спасательной станции, о моем неожиданном открытии — почему тонут и всегда будут тонуть рыбаки, особенно те, кто увлекается подледным ловом. Не берусь судить, насколько научную подоплеку имеет это открытие, но убежден, что как гипотеза оно имеет все основания быть принятым. Кто знает, может, именно она, эта гипотеза, остановит хоть часть таких «самоубийц», которые не могут справиться со своей пагубной страстью.
Чтобы выехать на второе кольцо, а затем и на Витебскую трассу, необходимо часть пути преодолеть вдоль берега Минского водохранилища. Так бывало не раз, а сейчас особенно остро всплыли в памяти воспоминания о том мрачном дне, когда утопленников доставали одного за другим прямо на моих глазах…
В то воскресное утро я намеревался хорошенько выспаться, но звонок разбудил уже в половине седьмого. Начальник спасательной службы Анатолий Голуб, мой хороший знакомый, предложил поехать с ним и Борисом Черновым, тогдашним руководителем республиканского ОСВОДа, к месту трагедии, разыгравшейся накануне на Минском море. В субботу достали шесть трупов, но в такие дни рано темнеет, и поиски еще примерно пяти или трех отложили на завтра. Многих накануне спасли. Работали спасатели отчаянно, можно сказать, героически. Помогали и летчики. Рассказывали, что один из тех, кого уже почти подняли на лестнице, спущенной с вертолета, не удержался замерзшими руками и упал в ледяную купель. Выплыть не получилось.
У станции толпились родственники тех, кого накануне не успели достать. Жуткие сцены можно было увидеть, когда очередного утонувшего рыбака подвозили к станции. Перед моими глазами до сих пор незабываемая картинка: сижу на пустом берегу в машине, а рядом лежат двое бедолаг. За ними еще никто не приехал…
Тогда я работал репортером в «Советской Белоруссии» и оперативно опубликовал все, что пришлось пережить. Но кажется, что только сейчас, спустя несколько десятилетий, мне открылась тайна того, как увлечение или, скорее, страсть приводит таких фанатов к печальному итогу.
Наверное, никого так часто и столь серьезно не предупреждают об опасности на льду, как любителей зимней рыбалки. Но они тонули и тонут, тонут… И, вероятно, не из-за жадности. Не едят они эту рыбу! Да, полезное для здоровья времяпрепровождение на свежем воздухе. Да, наркотик, когда в душу вливаются приятные волны от того, что добыл симпатичную рыбешку. Но те, кто никогда не испытывал подобных ощущений, недоумевают: как можно рисковать жизнью ради таких, пусть даже приятных душе и телу, эмоций?
И вот тут я, как мне думается, подошел к неожиданному открытию. А они не рискуют! Отнюдь. Уверены, что именно они и именно в данный момент ничем не рискуют. Уверены, что ничего не случится. Что все предусмотрели. Они как бы измерили свой порог опасности. Тогда почему же так часто ошибаются?
Дело в том, что, как мне думается, у каждого из нас есть своеобразный, только нам свойственный порог опасности. Мы его осознаем и соответственно поступаем в каждой конкретной ситуации. Разница лишь в том, что у каждого из нас этот порог, будучи неосязаемым, как сейчас принято говорить, виртуальным, имеет строго определенные границы. Беда приходит к тем, у кого эти границы «от и до». И она не настигает тех, у кого есть запас… Двигатель того же автомобиля рассчитан на определенное количество часов работы. Но ведь работает и больше! Почему? Есть запас. Так создали инженеры. Но ведь не все двигатели выдерживают даже то, что им запрограммировано…
Еще проще. Есть люди, которых не страшат продукты с истекшим сроком годности. И что-то не слышно, чтобы кто-то из-за них умер. Ну разве что употребил совсем испорченный товар. Опять-таки — производители предусмотрели, по-своему пролонгировали и отодвинули порог опасности. На всякий случай…
Не такая ли картинка наблюдается и с нашим человеческим порогом опасности? Но тут есть одна великая закавыка. Этот порог надо знать, уметь его ощущать. Одни из нас делают это без всяких усилий. Другим так и не дано понять, где та черта, за которую им лично нельзя ступать ни при каких обстоятельствах — там ждет бездна. Смерть, и этого надо элементарно бояться.
Об этом я и говорил со своим другом Александром в больнице. Он рыбачил с компанией на озере Медведно, когда решил более коротким путем пройти на берег и взять в машине термос с чаем. Кажется, не рисковал, ибо знал, что здесь неглубоко. Но провалился. Правда, только по пояс. Растерся, переоделся. Казалось, пронесло. Но через два дня началось мощное воспаление легких. Спасли. А что дальше? Выход один. По-любому надо прочувствовать свой порог опасности и не переступать больше ту самую черту. «Только тогда у тебя будут все шансы дожить до глубокой старости», — сказал я своему другу на прощание. По глазам видел, что задумался, согласился…
Николай, румяный от легкого морозца, колол на дворе дрова. Поздоровались, по-мужски обнялись. Почувствовал, что для своих «юбилейных» он еще очень даже крепок. Вообще-то отшельником его можно назвать лишь условно. В Браславе — жена, дети и внуки. Но Николай очень дорожит родительским домом на берегу изумительного по красоте озера Струсто. К тому же одного из самых рыбных на Браславщине. При первой же возможности приезжает пожить здесь и порыбачить недельку-другую. Все минувшие годы был самым смелым водолазом на спасательной станции. Многих спас. Доставал утонувших, когда никто из его товарищей уже не надеялся отыскать мертвого человека. Крепкий, статный. Местные инспекторы из рыбоохраны частенько обращались к нему за помощью. Браконьеров Николай терпеть не может, потому никогда не отказывал.
Мы начали с ухи, а неподалеку уже румянился сочный шашлык. Николай не торопился соглашаться с моим открытием. Похоже, примерял его на себя.
Даже в хороших гостях не люблю задерживаться. На другой день засобирался в дорогу. Струсто — в пяти километрах от самого Браслава, и потому здесь всегда много рыбаков. Их и сейчас было немало. В этот день они ничем не рисковали. Лед крепкий. Но южный ветер обещал тепло и осадки. Уже через день-другой все резко может поменяться.
Прощаясь, Николай слегка задержал мою руку и сказал: «Насчет порога ты, пожалуй, прав. Во всяком случае, мой опыт человека, связавшего всю жизнь с озерами, это подтверждает. Его надо чувствовать…»
Проезжая мимо самого большого озера этих мест — Дривяты, вспомнил, как здесь провалилась под лед машина с двумя парами. Мужчина и женщина утонули, а вот второй паре удалось добраться до берега. Тогда много говорили о той нашумевшей истории. Уже забыли. И вот вновь вижу легковушку на льду… А ведь сколько жизней уже унесла вода только на этом спокойном озере…
Ветер усилился, и «дворники» с трудом успевали очистить стекла от мокрого снега. Неторопливо, но настойчиво наплывал туман. Подумал, что уже в ближайшие дни лед начнет терять силу. И вновь буду с тревогой следить за сводкой о происшествиях на холодной воде…
