Хроники планирующих лыжниковСпорт, популярность которого лишь немного уступает хоккею или теннису, турниры, собирающие сотни тысяч болельщиков, готовых отдать за любимое зрелище более чем ощутимые суммы, пятизначные призовые гонорары... Это прыжки с трамплина. Спорт, в европейской зимней классификации прочно держащий второе место сразу за биатлоном. Но то — Европа. У наших же любителей спорта до недавнего времени летающие лыжники ассоциировались в основном с торчащими в «Раубичах» «вышками». Причем в действии их видели лишь считанные единицы. На этом фоне появление в олимпийском Турине сразу двоих прыгунов с надписью «BLR» на комбинезонах выглядело немного удивительно. Еще удивительнее слышать прогнозы на следующие Игры, где ребятам наказано попасть чуть ли не в элитную десятку. Смогут ли, и каких еще сюрпризов стоит ждать от наших «летунов»?
Полный потенциал
«Спортивная карьера у Максима Анисимова и Петра Чаадаева только начинается, а перспективы профессионального роста у обоих огромные, — считает главный тренер директората национальных команд по зимним видам спорта и заслуженный тренер Беларуси по лыжному двоеборью Леонид Чащин. — Думаю, к Олимпиаде в Ванкувере ребята смогут их реализовать». Слова Чащина невольно подтвердил и главный тренер российской сборной — немец Вольфганг Штайерт, еще в прошлом году пригласивший переехавшего в Беларусь из России Петра Чаадаева обратно. Пообещав, между прочим, место в сборной. Тот, правда, отказался. «Я считаю, что здесь можно точно так же добиваться результатов, — считает тренер — отец юного дарования Валентин Чаадаев. — Более того, нынешним летом мы пригласили сюда еще пятерых российских ребят — сдаваться не собираемся». Хочется надеяться, что в своей оценке Чаадаев не ошибся и новые «белорусы» не окажутся очередными «туристами». Впрочем, ответ на этот вопрос мы сможем получить не сегодня и даже не завтра. Оптимальный возраст для прыгуна с трамплина — 25 — 26 лет, а тем же Максиму Анисимову и Петру Чаадаеву — «старожилам» сборной — пока еще нет и 20.
Цена победы
А что же наши? Конечно, «легионерская» практика в нашей стране действует уже не первый год и подняла из пучин не один вид спорта, но превращение национальной команды в своего рода фарм–клуб сборной России тоже, согласитесь, не лучшее решение проблемы. Увы, иных способов спасти отечественную школу прыжков на сегодня, похоже, не существует. По большому счету, ее, школы, почти не осталось. Времена, когда лыжники рассекали воздух и над Витебском, и над Могилевом, давным–давно прошли. Сегодня мы имеем две столичные школы, одну — в Плещеницах и единственную базу в «Раубичах».
От нее, базы, толку, правда, немного. «Ни один из установленных здесь трамплинов не соответствует международным требованиям, — заявляет Валентин Чаадаев. — И дело не только в отсутствии освещения, системы заливки и современной электроники. Сам профиль построенных в 70–х годах раубичских «верблюдов» безнадежно устарел: даже в своем лучшем виде они сгодятся лишь для начальных групп». Но других трамплинов нет и вряд ли будут: реконструкция всех проблем не решит, а 5 — 7 миллионов евро на новый трамплин можно даже у Деда Мороза не просить — бесполезно. Особенно с учетом того, что расходы эти никогда не окупятся: даже в куда более благополучных в прыжковом плане Норвегии или Австрии постройку таких сооружений предпочитают считать скорее инвестициями в повышение популярности страны и здоровье нации, чем коммерческим проектом.
Тайна «К–68»
По мнению тренеров, на подготовку спортсмена, с которым не стыдно было бы показаться «на люди», нужно как минимум 10 лет. Это при наличии всех необходимых условий. Сколько лет нужно прибавить к этому сроку применительно к нашим реалиям, я решил выяснить, посетив тренировку юных прыгунов из плещеницкого УОР. К трамплинам шел со смешанными чувствами. С одной стороны, необычен уже сам вид летящего на фоне желто–красного осеннего пейзажа лыжника, а с другой — слишком живы в памяти рассказы наставников о том, как пару лет назад у ребят прямо в полете отстегивались двукратно пережившие свой эксплуатационный век лыжи. Они и сейчас, бывает, пытаются жить своей жизнью: прошлой зимой отстегнувшаяся во время чемпионата страны лыжа улетела прямиком в судейскую ложу. Но на этот раз без подобного «экстрима» удалось обойтись: все 5 прыгунов — «экс–российский» резерв национальной команды — совершили мягкую посадку. Правда, думать о том, что сказали бы западные сверстники о наших юных лыжниках, глядя, как они тормозят после приземления на смешанных с осенней грязью и травой опилках, почему–то не хотелось.
«В других странах «летний» вариант склона торможения давно представляет собой аккуратный газон, а у нас уже который год новые опилки подсыпать не могут», — сокрушается тренер Владимир Алалыкин, в свое время работавший с Максимом Анисимовым. Впрочем, опилки — не самая главная беда белорусских прыгунов. Есть еще раздевалки, в зимний период превращающиеся в холодильник, лыжи и ботинки, уже не один год просящиеся «на пенсию», протертые до дыр комбинезоны, привязанная к трамплину веревка, заменяющая флюгер, и ступени... 510 (!) ступеней, ведущих на вершину раубичского «К–68». Умножьте это число на 8 — 10 прыжков, наденьте неудобные ботинки и комбинезон, положите себе на плечо длиннющие лыжи и представьте, о каком мышечном тонусе может идти речь уже к середине тренировки... «Здесь был подъемник, — продолжает экскурсию Владимир Александрович. — Но когда стали строить рампу для фристайлистов, его убрали. Попутно и склоны приземления у «детских» трамплинов засыпали: как теперь готовить ребят, непонятно...» Рампа, к слову, оказалась «неправильной» и совершенно бесполезной для тренировок национальной сборной. Впрочем, подобных примеров в Раубичах немало. Из трех трамплинов летом может работать только один — самый большой. Зимой — только два поменьше: без специальной сетки снег не задерживается на «летнем» покрытии «К–68». «У нас в последнее время еще одна беда прибавилась, — горько усмехается тренер, — туристы. То они разбирают на сувениры дорогостоящее покрытие, то, минуя замки и решетки, забравшись на верхотуру, спускают по керамическим «лыжням» бутылки из–под шампанского, выпитые там же, засыпая склон битым стеклом...»
Что было и как надо
Леонид Чащин в прыжках с трамплина далеко не новичок. Одних регалий на троих хватит. Потому и проблемы, с которыми приходится бороться, Леонид Дмитриевич знает прекрасно. «Ситуация тяжелая, но небезнадежная, — делится впечатлениями Чащин. — В этом году, кроме перспективных спортсменов, мы привезли в Беларусь и тренера Романа Керова. Своих специалистов у нас почти не осталось, так что его опыт окажется очень кстати». В следующем году руки должны наконец дойти и до реконструкции многострадального трамплина. Пока одного — «детские» вновь отложены на потом. Тогда же, если повезет, лыжники планируют получить обратно спортзал и раздевалки, стараниями прежнего руководства спорткомплекса перепрофилированные в... прачечную и цех по изготовлению мебели. Ныне, кстати, не действующие...
«Сегодня прыжки с трамплина стремительно набирают популярность, но со временем нам вполне по силам заявить о себе на этом празднике спорта, — говорит на прощание Чащин. — После раубичского трамплина смело можно переходить на «К–120» — базовой подготовки хватит. Главное, чтобы о нас вспомнили «наверху» и помогли оживить наш спорт. А свое дело мы сделаем!»
Фото Виталия ГИЛЯ, "СБ".
