У нас во дворе есть общий знакомый. Лет ему около тридцати. Может, он по паспорту и Константин Львович, но все зовут его Костей. Служит Костя дворником, обеспечивает чистоту и порядок. Как–то незаметно он стал частью моей жизни.
Уж и не помню, в каком году я обратил на него внимание. Ну трудился человек, зимою сгребая снег, а осенью листья, двигал мусорные баки, помогал коммунальникам сваливать отходы в машины. Что тут интересного? Разве мало у нас дворников в стране. Но как–то тащил я домой мешок с картошкой. «Давайте подсоблю», — раздался голос. Я — мешок на асфальт, рядом — молодой парень в форменном комбинезоне. «Спасибо», — попробовал я было отказаться, но тот уже схватился за мешок сбоку, я — с другого, так мы бульбу и доставили до самых дверей на двенадцатом этаже. «Спасибо огромное, — поблагодарил я и естественным образом предложил: — Сколько я вам должен?» Незнакомец покраснел, шмыгнул носом, что–то буркнул и пошел к лифту. Следующим утром «пришлось» с ним поздороваться и снова поблагодарить. В ответ то же бурчание. На следующее — опять «здравствуйте — здравствуйте». Потом я узнал его имя. «Костя! — прокричала ему напарница. — Не забудь к десяти в контору зайти!» И со следующего дня стал здороваться с ним называя имя.
Спустя какое–то время нам привезли большой телевизор. Отцу моему нельзя поднимать тяжести, и я уж размышлял, как половчее договориться с поставщиком о дополнительной услуге. Но Костя опередил мой порыв, и телевизор поднимали в квартиру мы вдвоем. Я завел старую песню — как отблагодарить, реакция последовала приблизительно та же. И еще были похожие случаи.
Добавлю, что дворик наш всегда ухоженный, в какое бы время суток ты в нем ни появлялся. Иногда казалось, что Костя вообще не ложится спать. Пришлось мне очень рано ехать на вокзал — дворник уже что–то прикручивал к карусельке на детской площадке. «Блаженный, — вдруг однажды услышал я от дворничихи такую его характеристику. За ней последовало дополнение: — Всем жильцам помогает, денег не берет, всех подменяет, работает, словно трактор «Беларус». Говорят, он то ли в Новинках лечился, то ли ложится туда периодически. Но добрый, тихий, не пьет...» Дама громко вздохнула о чем–то своем, поругала прохожего за окурок, брошенный им мимо урны, и поковыляла куда–то внутрь микрорайона.
«Ага, — наконец сложился у меня кубик Рубика. — Теперь понятно все это бескорыстие и отзывчивость дворника. Небось, и деньги Косте близкие не доверяют: мало ли на что он потратит. Потому и отвык от них». И с того момента здороваться с Константином я начал несколько вынужденно, невольно отводя взгляд. А он все продолжал мне улыбаться как старому знакомому. И незамедлительно реагировал на зов жильцов, если кому из них требовалось подсобить...
Исчезновение Кости я не замечал долго. И до того бывали дни, когда наши пути не пересекались, но тут пауза уж сильно затянулась. Любопытство взяло вверх, и я поинтересовался у сослуживцев «блаженного», где пропажа. «Мать у него заболела. Взял отпуск за свой счет. Ездит он к ней чуть ли не каждый день в больницу. Такие дела...» После этих слов что–то накатило на меня, сердце сжалось в комочек... И вспомнилось одно летнее утро. Я как обычно «летел», да так, что чуть не споткнулся о лавочку, на которой сидел Костя. Он, запрокинув голову, прищурившись, смотрел на солнышко. И чувствовались в нем такое спокойствие, такая умиротворенность, что я подумал про себя: наверное, так выглядит абсолютно счастливый человек... «Здравствуйте, Костя, — поприветствовал я. — Виноват, чуть вас не сшиб». Тот привычно покраснел и что–то буркнул...
С тех пор прошло больше года. Дворник не объявлялся и, казалось мне, навсегда ушел из моей жизни. А на прошлой неделе я едва не опоздал на экспрессный автобус — в арке меня остановил женский крик: «Костя! Кто за тебя лед у третьего подъезда долбить будет?!» Я оглянулся и вернулся во двор. «Бегу, бегу, — мимо меня, прихрамывая, просеменил дворник в форменной робе. — Здравствуйте». Это был Костя. И как–то внутри у меня разлилось летнее тепло. «Теперь полный порядок!» — сказал я себе и поспешил на работу.
