Разумеется, данный подход не означает отказа от военного присутствия США в третьих странах, что наглядно демонстрирует та же миссия в Афганистане, откуда Вашингтон уходить вовсе и не собирается. Однако он существенно видоизменяет идеологическое обоснование внешнеполитических действий США. Проповедуемый Трампом подход можно определить как политический реализм, и он полностью соответствует тому мировоззрению, с которым эксцентричный миллиардер шел на выборы. Это мировоззрение основано на национальном эгоизме и следовании узконациональным интересам во внешней политике. Трамп открыто провозглашает: ему нет дела до чужих стран и их политических режимов и он готов сотрудничать со всеми, невзирая на особенности политических систем и идеологий, если это соответствует американским интересам. Но точно так же это означает и то, что США могут стереть в порошок любого, если сочтут это необходимым.
Однако меняет ли что-то принципиально такая смена риторики во внешней политике сильнейшей страны мира? Действительно, вплоть до прихода к власти Трампа идеологическая составляющая действий США на международной арене была сильна. Со времен холодной войны США выступали в качестве лидера «свободного мира», распространение ценностей и идеалов которого, как считалось, способно осчастливить все человечество. Соответственно, и продвижение этих ценностей мыслилось как одна из главных внешнеполитических миссий США. Осуществляться такая политика могла двояко, как путем поддержки «ненасильственного сопротивления» неугодному «недемократическому» режиму, так и путем прямой военной интервенции, как это было в Югославии и Ираке.
С другой стороны, под прикрытием мессианской риторики в политике ценностей США всегда присутствовал циничный и прагматичный реализм. Вашингтон слишком часто закрывал и продолжает закрывать глаза на недемократический характер власти во многих союзных ему странах либо способствовал приходу к власти весьма далеких от демократии сил (как, например, Аугусто Пиночет в Чили). Не говоря уже о том, что реальные итоги «демократических преобразований» в большинстве случаев оказывались весьма далеки от ожидаемых.
Пожалуй, можно привести считанные примеры, когда под эгидой США действительно удавалось провести успешные демократические преобразования и выстроить эффективную экономику. Это послевоенная Германия, Япония и Южная Корея. Все эти страны были достаточно малы и слабы, а также зависимы от США в военно-политическом отношении, чтобы не представлять угрозы мировой гегемонии Вашингтона. При этом пропагандистский эффект их успехов имел огромное значение во времена холодной войны, способствуя расшатыванию социалистического лагеря и создавая витрину буржуазно-демократического «рая». Однако проблема в том, что распространить этот опыт дальше не получилось, да и не входило в планы, поскольку подорвало бы фундамент самой мировой капиталистической системы, основанной на привилегированном контроле избранных стран над основными мировыми ресурсами и технологиями. Именно поэтому «демократические преобразования» в других странах и регионах в лучшем случае не приносили существенных изменений, а в худшем плодили новую нестабильность.
В конечном счете это обернулось дискредитацией демократической миссии США, которая все чаще стала восприниматься как лицемерие, прикрывающее эгоизм мирового гегемона. От этой лицемерной ширмы и пытается избавиться Трамп. Он не революционер и не собирается менять правила игры. Но он за «честный капитализм», основанный на суровом законе джунглей и не обещающий процветания всем. Однако американские элиты, похоже, пока не готовы к такого рода честности.
vs.shimoff@gmail.com
