НА выборах мы  голосовали не столько за кандидатов на пост руководителя страны, сколько за свое будущее, которое ассоциируем с действующим Президентом Александром Лукашенко. Причем  люди отдали свои голоса тайно по процедуре, но оглушительно по результатам. И впервые в нашей новейшей  истории западные наблюдатели, несмотря на некоторые критические замечания, все-таки отметили существенные положительные сдвиги, что с удовлетворением констатировала и глава  Центризбиркома Лидия Ермошина. Что сегодня происходит во взаимоотношениях с Евросоюзом, а главное – чего ожидать?

Об этом наш корреспондент беседует с директором  Информационно-просветительского центра «Актуальная стратегия» политологом  Александром ШПАКОВСКИМ. 

— Во взаимоотношениях с Западом у нас, к сожалению, присутствует негативная инерция. И она  в большей степени, конечно, сформирована по вине другой  стороны – Европейского союза и США.  Почему? Мы, будучи небольшим государством, просто-напросто не можем себе позволить конфликтные отношения со столь серьезными партнерами.  Евросоюз – самый крупный для нас рынок – порядка 500 миллионов,  мы соседствуем с тремя государствами альянса. Плюс Украина подписала  с ним соглашение  о зоне свободной торговли. Так что мы кровно, можно сказать, заинтересованы в сотрудничестве, политических, торговых и гуманитарных контактах.   

— В отношениях с Беларусью европейцы всегда выдвигали на первый план ценностную повестку.

— Евросоюз пытался диктовать нам, каким образом должна быть выстроена наша политическая система,  как мы должны управлять экономикой, и вообще, какими принципами должны руководствоваться во внешней политике.

— Безусловно. На Западе превалируют неолиберальные. У нас иной подход. Только 24 года назад распался Советский Союз, и мы не можем через колено ломать менталитет, мировоззрение людей и сразу вписаться в западный контекст. А знаете каков он, чего они от нас требуют? Так называемой десоветизации. Это значит, отказаться от советской истории, пересмотреть взгляд на Великую Победу 45-го года, отказаться от Хатыни и тому подобное, что для белорусов категорически неприемлемо. Они требуют деиндустриализации. Западные либеральные экономисты утверждают, что ряд наших промышленных предприятий неэффективны, поэтому их надо закрыть, а людей каким-то образом перепрофилировать. Мы же понимаем, что если это сделать, то огромное количество их окажется на улице. 

— Более того, мы доказали, что эти предприятия можно и нужно не только сохранять, но и развивать. При всех непростых внешних условиях некоторые из них даже контролируют и на мировом, а тем более российском, свою серьезную  долю рынка.

Конечно, мы понимаем, откуда идут посылы о ликвидации промышленного потенциала Беларуси. Это конкуренты, те же самые западные корпорации, которые желают предприятия контролировать и отжать под себя. Приведу простой пример. Московский завод «Москвич» сначала обанкротили, а затем на этих площадях открыли «Рено».

— Вот это и есть ценностная повестка, которая для Беларуси неприемлема, поэтому и взаимоотношения с Западом в целом напряженные. В 1998 году с нами прервали переговоры  по подписанию Договора о партнерстве и сотрудничестве, отношения Беларуси и Евросоюза не регулируются никакими правовыми документами, мы живем по нормативной базе советского времени, и, естественно, выборы, проходящие в Беларуси, всегда оценивались негативно. 

—  Они видят в этом опасность восстановления единства на постсоветском пространстве, и, естественно, никому не хочется иметь конкурента рядом со своими границами. Точно так же  негативно они воспринимают Евразийскую интеграцию. ОБСЕ именно с тех пор негативно оценивает наши выборы. 

Мы постоянно приглашаем их наблюдателей. В этом году выборы прошли сверхдемократично, максимально приблизившись к стандартам, принятым у них. Более того, многое, что есть в нашем законодательстве в западных  так называемых цивилизованных странах, не применяется. Например, в Америке миссию ОБСЕ в отдельных штатах вообще не пустили на избирательные участки, а губернатор штата Техас, помните, заявил, что если они приблизятся на 30 метров, полиция их арестует. 

— А я приведу другой пример. Как говорится, все хотят жить, как в Швейцарии. Так вот в этой стране голосуют по почте. Здесь также, в принципе, невозможно отследить, насколько свободным является волеизъявление граждан. Абсурд, но  все упирается именно в политику.

— На Беларусь стали смотреть  другими глазами после кризиса в Украине, когда наша страна взяла на себя миротворческую миссию. Когда в Минск приехали Меркель и Олланд, стало понятным, что у Беларуси появилась другая роль. Как точно отметил глава МИДа Владимир Макей в интервью одному из западных агентств, нам в течение нескольких лет кивали на Украину как на пример демократии. И что, то что сегодня происходит в братской нам стране, хоть отдаленно смахивает на демократию? Поэтому Западу приходится корректировать свою риторику. Сегодня европейцы не могут не видеть, что раз уж не получилось поломать или перевернуть нашу систему, то надо договариваться. О чем, кстати, наш Президент постоянно говорил и на чем настаивал.

 Как мне кажется, это лежит в основе оценки БДИПЧ  ОБСЕ.  Они проявили большую вменяемость, объективность и не стали врать в отношении итогов голосования. Абсолютное большинство голосов набрал действующий Президент, а для альтернативных кандидатов были созданы равные и свободные условия. 

germanovich@sb.by