«Железные занавесы» современностиКак полагают, понятие «железный занавес» ввел в политический оборот Уинстон Черчилль во время своей известной фултонской речи, 60–летний юбилей которой мы не столь давно отмечали. Как представляется, понятие пережило и своего создателя, и ту эпоху, которой оно, собственно, принадлежало.
«Железные занавесы» современности, конечно, не покрывала Изиды, но что–то общее с этим мифологическим образом все же имеется. В частности, то, что они невидимы. Не гремят невидимые железные ворота, не скрипят несмазанные петли, нет сонного стража, открывающего калитку, чтобы проехал некто, имеющий право это сделать. Ничего этого нет. А есть жесткая — поистине железная — непроходимая стена, которая время от времени видоизменяется, время от времени приобретает иной оттенок, но тем не менее не меняет своего качества — остается железной стеной.
Конечно, сложно предложить некую выстраданную, апробированную временем и вычищенную до позитивистского блеска классификацию такого рода «занавесов». Нет такой классификации, не существует. Но есть и многими ощущается очень остро наличие такого рода барьеров — между мирами, цивилизациями, народами, а если «опускаться» по этой логической лесенке еще ниже, то и между отдельными людьми. Но мы не будем столь конкретны. Попробуем определить те препятствия, которые преграждают человечеству, народам путь в благословенный Эдем. И пусть для каждого этот рай имеет свои качественные характеристики.
Когда–то интеллектуалы, политики вели нескончаемые теоретические споры о характере и сути «железного занавеса» между социалистическим миром и миром капиталистическим. Взошли настоящие звезды такого рода дискуссии: З.Бжезинский, Г.Киссинджер, Г.Арбатов, В.Зорин, А.Бовин, В.Фалин и многие другие талантливые авторы. Сегодня появились новые имена, изменилась ситуация, но исчезли ли «железные занавесы»? Склонен полагать, что нет, не исчезли. Разве что меняются критерии, на основании которых мы можем делить тех, кто по одну сторону этого занавеса, и тех, кто по другую его сторону.
Например, критерий цивилизационный. Есть цивилизация западная, а есть восточная. Есть ценности, менталитет, которые не могут «объединяться», не могут «переплавляться» в нечто единое целое. Именно поэтому такого рода противостояние между цивилизациями носит «вечный» характер. Еще критерий: конфессиональный. Есть мир христианский, а есть мир мусульманский. Тема шикарная для современных публицистов, поскольку здесь, в этой теме, есть все: и умирающие страдальцы за идею, и безвинные жертвы, и бесконечные войны, и герои, и свои Иуды Искариоты. Которые тоже, как ныне известно, меняют «окрас»: выводятся из–под известного библейского определения предательства.
А разве не скрипят и сегодня перья, услужливо предлагая нам новые водоразделы между людьми: по признаку принадлежности к различным расам, по критерию «богатые — бедные», по признаку «НАТО и не–НАТО», «демократия и не–демократия»? Разве не навязывается единственное, цивилизационное, демократическое, а в итоге «западное» понимание того, что такое хорошо, а что такое плохо? Старый вопрос Понтия Пилата, обращенный к бродячему проповеднику Иешуа, с их точки зрения устарел, покрылся пылью времен, поскольку все давным–давно известно: и что есть истина, и где ее надо искать.
Но такого рода «правда» однозначно опять делит мир на некие новые полярные составляющие, возводит очередной «железный занавес», поскольку правда в обществознании никогда не может быть одна, а истина есть процесс, но никак не данность.
Позволю предположить, что возведение того или иного «железного занавеса» есть проявление, с одной стороны, силы, а с другой — бессилия. Не спешите хулить социальную диалектику. Дело в том, что в свое время Трумэн, Черчилль и иже с ними, почувствовав прелесть обладания «ядерной дубинкой», попробовали использовать ее (пусть виртуально, политически) для давления на противника. Но это было и проявлением бессилия, поскольку последовал адекватный ответ, в результате которого человечество увидело край земли.
Какой из сказанного следует вывод? Только один: не надо позволять оглушать себя сладкозвучным сиренам «единого мира», «общечеловеческих ценностей», «единого всечеловеческого морального кодекса» etc.
Недавно завершившийся форум Движения неприсоединения, о котором «СБ» подробно рассказывала, — прямое свидетельство приведенным тезисам. Президент заявил о необходимости движения к многополярному миру, это верная, единственно правильная стратегия, поскольку альтернативой ей выступает только система «занавесов». Конечно, в какой–то степени призыв к многополярному миру выступает как социальный идеал, но если мы обратим внимание на ту социальную энергию, которую демонстрируют ныне и Китай, и Беларусь, и Венесуэла, многие иные страны, то станут понятными те гуманистические надежды, которые возникают при осмыслении этого процесса.
Разрушить существующие «занавесы» можно только одним способом: признанием реального паритета национальных предпочтений, отказом от навязывания «своего» понимания ценностей, уважением прав народов на собственный политический выбор.
В 1952 году на весь мир прогремело так называемое «дело Жака Дюкло». Секретарь ЦК Французской компартии был арестован по обвинению в шпионаже в пользу СССР. Доказательством же были голуби (символ мира «по–коммунистически»), которые вез в своей корзинке руководитель компартии в силу национальных гастрономических пристрастий. Это — пример тупости, бесплодности «занавесочного» мышления. Мы ничего не добьемся ни для себя лично, ни для наших государств, народов, если будем пользоваться подобного рода аргументами. Да, «железные занавесы» — реальность. Но, как известно, они построены человеческими руками. Ими же они могут быть и разрушены.
Фото РЕЙТЕР.
