ЕС и Великобритания вошли в новую стадию отношений — «после развода»

Уже и не милые, и не тешатся, зато бранятся, как и тогда, когда жили семьей. ЕС и Великобритания вошли в новую стадию отношений — «после развода». Началась она непросто и, похоже, так же непросто продолжится.

Лондон понизил статус посла ЕС: в других странах его приравнивают к послу государства, а в Великобритании приравняли к послу от международной организации. Объяснили просто: ЕС не государство. Формально — действительно так. Ответ от «не государства» последовал быстро: первая же встреча британского посла в ЕС была отложена «на неопределенное время». Хотя на самом деле, конечно, на вполне определенное — пока конфликт не будет улажен. Раньше две стороны не были представлены послами, у них это впервые. У них сейчас многое впервые. 

Нидерландские пограничники изымают у водителей британских фур сэндвичи с ветчиной, объясняя тем, что ввозить мясо на территорию ЕС запрещено. Британские пограничники просят у граждан ЕС подтвердить место жительства, хотя по соглашению это еще не требуется. Пограничники ЕС ставят в британские паспорта штампы о пересечении границы, хотя, как правило, этого не делают. У них это впервые, а у меня почти дежавю: во время работы над проектом «Без железного занавеса» мне рассказывали, как после разделения Чехословакии пограничники двух стран вдруг перестали понимать язык друг друга. Больше 40 лет по телевидению новости и масса других программ шли на двух языках, все прекрасно все понимали без изучения, а тут вдруг — «Не понимаю!». Так что история стара, как развод. 

Но это пакости мелкие, хотя и не лишенные символизма. Есть проблемы куда чувствительнее. По данным аналитической компании Cboe Global Markets, в январе объем торговли акциями на биржах Амстердама подскочил по сравнению с декабрем в четыре раза до 9,2 млрд евро в день, а в Лондоне упал в два раза, до 8,6 млрд. Разница пока не велика и касается только отдельных аспектов финансовых услуг, но тенденция обозначена четко: деньги — чувствующие дуновение всех политических ветров — стали чувствовать себя в Лондоне не слишком уютно. Почему? Потому что, договариваясь о разводе, ЕС и Великобритания больше внимания уделяли рыбной отрасли, чем сфере услуг. Почему — понятно: лозунг про то, что «мы вернем власть над нашими морями и их рыбными запасами», был одним из основных в кампании за брексит. А договор с ЕС о торговле, подписанный в ночь на Рождество, не включает услуги. Между тем в 2019 году финансовый сектор давал 7 % ВВП Великобритании, и Лондон долгие годы был одной из важнейших финансовых столиц мира. Это и деньги, и престиж, и политический вес. Но деньги любят тишину и спокойствие, и перед брекситом британская (!) банковская группа Barclay’s вывела в Ирландию активы на сумму 265 млрд долларов, JPMorgan Chase перевел 230 млрд в Германию. И даже крупнейший британский банк HSBC перевел большую часть своих приносящих доходы подразделений в Гонконг. Я помню, как обиделись на меня клерки в Лондоне, когда я назвала их заведение «Гонконгско-шанхайская банковская корпорация», а ведь именно так переводится аббревиатура HSBC. Напрасно обиделись — сейчас они сами возвращаются к истокам. 

Зато британские музыканты бьют тревогу: боятся, что не смогут вернуться к европейским зрителям. В связи с этим они даже освоили формат открытого коллективного письма, опубликовав в газете The Times обращение, подписанное 110 музыкантами, среди которых Эд Ширан, Элтон Джон, Стинг и даже сторонник брексита лидер группы The Who Роджер Долтри. Просят правительство денонсировать соглашение, иначе Европа станет «зоной, свободной от британских музыкантов». Оказалось, что теперь для гастролей им нужно оформлять рабочие визы в каждую страну ЕС, а ведь раньше они колесили по Европе, не думая ни про какие визы. Каждый большой концерт — это десятки людей, задействованных в его организации. Бумажной работы стало в разы больше, и она стоит серьезных денег. 

Брексит, как показывает опыт его первых месяцев, вообще стоит серьезных денег. 

plesk@sb.by