Подвиг забвению не подлежит

Человек предполагает, а Бог располагает. Планировал поездку в Калинковичи – не получилось. Грипп надолго лишил возможности отправиться в путь-дорогу и не позволил накануне 60-летия Победы побывать в деревне Надеждино, встретиться с Владимиром Смолером. Где ты, друг юности, сейчас? Много лет о тебе не слышал, ничего не знаю. Прости, что так вышло. Владимир Смолер много лет работал в Калинковичской районной газете «Сцяг камунiзма». Агроном по образованию, он хорошо писал, квалифицированно освещал сельскохозяйственную тематику. Его журналистскому мастерству были подвластны и очерк, и публицистика. Помню интересную, яркую статью Владимира Смолера о славной дочери белорусского народа Надежде Денисович. К сожалению, незаконченную статью. Публикация материала-исследования о поистине героической жизни и смерти юной подпольщицы-партизанки Надежде Денисович в районной газете была прекращена тогда по звонку из высоких инстанций. Но обо всем по порядку. Уже на пятый день вероломного нападения гитлеровцев на страну Советов коварный фашистский сапог давил-утюжил тротуары столицы Беларуси. А вот до юго-западных территорий республики, до городов и райцентров, расположенных вдоль Припяти, немцы дошли только к концу августа 1941 года. К этому времени райкомы партии, военкоматы, другие службы и органы сумели создать подпольные группы для борьбы с врагом, базы, заполнить склады-схроны оружием, военной амуницией, что потом очень пригодилось народным мстителям. Владимир Смолер, решив изучить данный вопрос, послал запрос в центральный партийный архив. Из Москвы пришло подтверждение, что Калинковичским райкомом КПБ для борьбы с врагом на оккупированной территории была утверждена боевая группа из трех человек. Руководить группой поручили Надежде Денисович. Ей исполнилось тогда 19 лет. Учительница, кандидат в члены партии. Владимир Смолер показывал мне тот документ. Где сейчас это бесценное свидетельство? Уже к весне 1942 года Надежда Денисович командовала внушительным партизанским отрядом. Сопротивление фашистам крепло и ширилось. Гестапо стало принимать ответные меры. Калинковичи – крупный железнодорожный узел, важный стратегический пункт. Столкновение противоборствующих сторон разворачивалось по всем писаным и неписаным законам войны. Жесткое, бескомпромиссное. О мужестве, богатырской силе воли, беспримерном героизме Надежды Денисович лучше всяких слов говорит эпизод, ставший последним в ее жизни. Враги подстерегли Надежду возле родной хаты. Скрутили, когда девушка на рассвете постучала в окно. Ее здесь ждала засада. Без предательства, видимо, не обошлось, так как следователи гестапо знали о ней многое. И то, что именно Надежда Денисович – руководитель подполья. И то, что она, единственная, знает о месторасположении складов с оружием. И то, что список бойцов отряда только у нее. С улыбками, показным великодушием, увещеваниями-обещаниями не причинять зла фашисты предлагали поделиться тайнами-сведениями и уходить подобру-поздорову на все четыре стороны, в милые ее сердцу леса и долы. Оккупанты многократно твердили, что от согласия принять их условия зависит не только судьба Надежды, но и жизнь ее отца, матери, братьев и сестер. Родные, близкие, дорогие люди были рядом, под охраной. В состоянии глубокой печали ждали своей участи. Более чем горькой, как оказалось. Надежда молчала. Не проронила ни слова, не поддалась на угрозы врага. И тогда… Всю семью фашистские изверги стали губить-рушить на ее глазах. Поочередно. У стены родной хаты, на горячую землю подворья падали сраженные пулями младшие сестренки, братишки, старшие сестры и братья. Семьи в ту пору были большие. Надежда окаменела, когда навели винтовку на отца… С приглушенным стоном она упала, как подкошенная, когда передернулись затворы, повернулись стволы в сторону матери… Надежду Денисович расстреляли через несколько дней после казни ее родителей, близких. Односельчане ужаснулись, истово молились, падали в обморок, когда увидели свою, еле передвигающую ноги молодую учительницу в окружении плотной цепи карателей… Полуголая… На груди – пятиконечная звезда, красная от крови, вырезанная фашистским кинжалом… Без носа… Без глаз… Без ушей… Мученица. Святая. Героиня. Героиня воистину. В 60-е годы Владимиру Смолеру запретили продолжать печатать очерк о светлом образе Надежды Денисович. Несмотря на документы, свидетельства очевидцев и участников подполья и партизан. Несмотря на то, что после войны Президиум Верховного Совета БССР откликнулся, уважил просьбу местных жителей и переименовал родную деревню Надежды Денисович, дав ей название Надеждино. Несмотря на то, что Всесоюзный староста Михаил Калинин еще в 1942 году подписал указ о награждении Надежды Денисович (посмертно) боевым орденом. Почему Беларусь лишили яркого, вдохновляющего будущие поколения на подвиги символа, животворящего примера преданности долгу, любви к Родине? Кто и зачем нанес коварный удар по патриотическому наследию? Причина, мне думается, стара, как мир, и до примитивности банальна. Ее истоки – в черной зависти, обычной склоке, клевете, фарисействе, неблагодарности злых, подлых, мерзких душ, если оные вообще есть у некоторых представителей рода человеческого, в чем я лично очень сомневаюсь. Беды вселенские не от души, а от бездушия. Бездуховности. Бесовщины. В какую бы тогу эта нечисть не рядилась. После войны, в 50—60-е годы в республике начался, как теперь говорят, разбор полетов. Кое-кто из бывших партизан и подпольщиков стремился приписать себе больше подвигов, героических дел и поступков в сражениях с врагом, чем они совершили в действительности. Потихоньку-полегоньку, тихой сапой, а то и дерзкой атакой, с открытым забралом кое-кто из здравствующих начал теснить с пьедесталов тех, кто уже не мог себя защитить, дать отпор наглецам, потерявшим совесть. Среди некоторых выживших победителей борьба продолжалась (уже, разумеется, подковерная) за награды, посты во всех эшелонах власти, за привилегии, почести, блага и, если уж смотреть дальше, за место в истории, за пирог славы. В многочисленных изданиях, мемуарах выпячивались, выдвигались в первые ряды, под лучи прожектора одни имена и фамилии и замалчивались, предавались забвению другие, нередко более достойные. Надежда Денисович попала именно в такой мутный водоворот, так как мешала какому-то важному партсовчиновнику сиять отраженным светом. Редактору районной газеты вежливо посоветовали прекратить печатать очерк Владимира Смолера. Редактор просьбе внял. Против силы не попрешь. Но если у нас «Никто не забыт и ничто не забыто» (а это действительно так), то нужно вернуться к истории гибели славной дочери белорусского народа. Это был яркий подвиг во имя великой Победы, во имя Родины. А подвиг забвению не подлежит.