Известная художница вернулась из столицы в Белыничский район и черпает вдохновение в сельских пейзажах

Подсолнухи позируют на Мичурина

Искусствоведы называют ее работы «примером душевной живописи». Сельские пейзажи и натюрморты Ларисы Журавович хранятся в главных музеях и галереях Беларуси, в частных коллекциях СНГ и близкого и дальнего зарубежья — Польши, Великобритании, Германии, Швейцарии, Австралии. В 90-е годы за серию цветных офортов «Осень. Земля и люди» на Всесоюзной выставке дипломных работ Лариса Викторовна получила бронзовую медаль Академии художеств СССР. А спустя несколько лет художница, в свое время окончившая Республиканскую специализированную среднюю школу-интернат по музыке и изобразительному искусству имени Ивана Ахремчика, учившаяся в престижных творческих академических мастерских у народного художника Георгия Поплавского, оставила Минск и вернулась на родину — в Белыничи. Где и живет по сей день. В гости к талантливому человеку, в 2016 году награжденному нагрудным знаком «За ўклад у развіццё культуры Беларусі», я и напросилась. В дом на улице Мичурина, который для Ларисы Журавович и ее мужа Вячеслава Астафьева — и дом, и дача, и творческая мастерская.


ЗДЕСЬ пахнет стружкой и свежеиспеченными пирожками. Пока хозяин Вячеслав Владимирович мастерит деревянные рамки для картин жены, она замесила и отправила в духовку тесто:

— Пирожки я научилась печь недавно. Теперь время от времени балую гостей.

«Пушистые», с мясом, творогом, повидлом… Повидло, кстати, грушевое, свойское.

Как только Лариса и Вячеслав начали строить дом, сразу заложили большой сад: яблони, груши. Лариса Викторовна вспоминает:

— Выросла на природе, в своем доме и в бетонных коробках всегда чувствовала себя неуютно. Когда меня, тогда еще десятилетнюю девочку, пригласили на учебу в столицу (комиссия из республиканской школы-интерната имени Ивана Ахремчика колесила по провинциальным городкам и селам в поисках одаренных детей), я разревелась. Не от радости, что выбрали именно меня, а от страха. Мне совсем не хотелось уезжать из родных Белыничей. Но родители, всю жизнь работавшие на земле, настояли. Думали, приживусь в столице, буду счастлива, ведь в большом городе и возможности большие. Но я после института недолго там задержалась. Рассудила: если мой источник вдохновения — сельский быт, родная природа, что мне делать в каменном городе? К тому же серьезно заболел отец, надо было помогать маме по хозяйству. Оно у нас было большое: корова, свиньи… В Минске ночью снилось, как мама несет корове свежее сено, я даже запах его ощущала. Тосковала очень.


Вернувшись в родные Белыничи, Лариса Викторовна поначалу жила в отчем доме. А когда вышла замуж, перебралась с супругом на съемную квартиру. Пока ютились «в четырех стенах», мечтали о собственном доме: чтобы пить чай на природе, вдыхая аромат цветущих яблонь, любоваться закатом, ходить босиком по росе. Чтобы у каждого была своя мастерская.

Говорят, если чего-то очень хочешь, тебе помогает небо. Лариса и Вячеслав купили участок на Мичурина — 23 сотки, построили дом. Ремонт окончательно еще не завершен, но место уже теплое, обжитое. На участке два десятка яблонь и груш. Разных сортов: «имант», «белорусская сладкая», «авенариус», «любимица клаппа»…

«ИМАНТ» — любимые яблоки Вячеслава Владимировича:

— Они крепенькие, крупные — размером с кулак, с приятной кислинкой. И хранятся хорошо. С нашего сада мы собираем тонну яблок и тонну груш. Часть оставляем себе на зиму, часть Лариса пускает на варенья и повидло. Остальной урожай раздаем — родным, друзьям, гостям-радиолюбителям. Одному с Камчатки как-то несколько сумок «иманта» загрузили.

Радиолюбители из разных городов Беларуси, России и даже Германии приезжают в деревню Вольница Белыничского района на слет. Вячеслав Астафьев — радиолюбитель со стажем. Причем один из немногих, кто собирает антикварную радиоаппаратуру не на продажу, а для души. В его личной коллекции около 200 старинных патефонов, радиоприемников и телевизоров. Некоторые раритеты выпущены еще в 20-е годы прошлого века. Эта уникальная коллекция украшает мастерскую Ларисы Викторовны. А в одной из жилых комнат супруги нередко заводят по вечерам проигрыватель, слушают пластинки Визбора, Миансаровой. У супругов богатейшая фонотека. Сотни старых пластинок с записями Бернеса, Утесова... Есть уникальные дореволюционные патефонные пластинки с церковными песнопениями московского хора храма Христа Спасителя, взорванного в 1931-м и восстановленного лишь в 90-е годы. А раритетные пластинки чудом уцелели. Слушать их на ретроаппаратуре — истинное удовольствие, ведь у нее особый звук, более теплый, мягкий.


А вот писать под музыку Лариса Викторовна не любит:

— Начинаешь рисовать не свою эмоцию, а саму музыку. Поэтому я предпочитаю творить в тишине, так лучше слышишь себя.

Ее натурщики — простые сельчане, белорусская природа, колоритные избы, печки, выросшие на грядках тыковки, васильки в полях, сирень, прислонившаяся к деревянному плетню. Для многих картин, что и сегодня хранятся в мастерской на Мичурина, «позировали» подсолнухи, которые Лариса Викторовна вырастила на приусадебном участке:

— Они одни из самых милых моему сердцу цветов. Сочные, солнечные. Я не любитель экзотики. Предпочитаю все родное, простое. Поэтому и цветники у меня скромные: примулы, гвоздики, ирисы, нарциссы, крокусы, тюльпаны… Я не урбанистка и в большом городе быстро начинаю тосковать. И в Минске, и в Москве — даже на выставках, где представлены мои работы, я чувствую себя чужой. Мне не нравится пластиковый мир, мне куда ближе моя сторона, ее неброская красота, тишина.

Уединение и покой — спутники творческого человека. Но в доме на Мичурина Лариса и Вячеслав любят принимать гостей. Правда, шашлыки не жарят:

— Не понимаем, как можно целый день суетиться вокруг мяса, чтобы ближе к ночи напиться и наесться? Мы предпочитаем деревенский колорит во всем: и в быту, и в еде. Пожарим картошечки, подадим к столу свойские огурчики, помидорчики, лучок и укроп, выращенный на грядке, порежем ковбушок (соленое вяленое мясо), заварим травяной чай.

КРАСОТА и неповторимость повседневной жизни, увековеченная художницей в холстах, притягивает и завораживает. Хотя сама Лариса Викторовна себя коммерческой художницей не считает:

— Я пишу то, что меня окружает. Лес на пригорке, сноп сена на лугу, бревенчатая изба, дровница за хатой — это страницы моей жизни.


…За кирпичной, на первый взгляд, не деревенской хатой Ларисы и Вячеслава — большая поленница. Избу топит дровяной котел. И поленьев на зиму приходится заготавливать немало — около 30 кубов. Зато в доме всегда тепло и уютно пахнет деревом.

Хозяйством супруги обзаводиться не стали. Подумывали, правда, о курочках, но любимица семьи 11-летняя кавказская овчарка Арго оказалась против: с ходу попыталась придушить «чужаков». Так и отвоевала себе пространство, осталась единственным хозяином участка. Часто к ним забредают ежики. Лариса и Вячеслав смеются:

— Ежиками мы уже все соседние леса укомплектовали. Загружаем эти колючие клубочки по 8—12 штук в машину, отво-зим на природу. Им там комфортнее, чем в городе.

Ко всему живому, к своим корням супруги относятся трепетно. У калитки, в цветнике, мне показали 100-килограммовый валун с отметиной. Этот камень Вячеслав Владимирович привез из деревни Техтин, где когда-то жила его бабушка:

— Ее изба стояла на камнях. Этот тоже был подпоркой, а на нем — отпечаток бабушкиной ступни. Когда хату разобрали, я не смог оставить там эту необычную семейную реликвию.

«Родные пейзажи», «Родительский дом», «Весенние дни», «Земляки». Творчество Ларисы Журавович — признание в любви к глубинке. Через свои работы она показывает нам, что красоту и гармонию можно находить в самом простом и неприметном.

А для родных Белыничей художница создала флаг и герб, на котором воспроизвела икону Белыничской Божьей Матери — одной из самых почитаемых святынь Беларуси. Кстати, этот герб висит и возле ее дома на Мичурина.

kislyak@sb.by

Фото автора.

Полная перепечатка текста и фотографий запрещена. Частичное цитирование разрешено при наличии гиперссылки.
Заметили ошибку? Пожалуйста, выделите её и нажмите Ctrl+Enter