Подмена понятий приводит к замене сущностей — это небезобидно

Подмена понятий

В байнете есть два автора, чье творчество, как весенняя капель на голову, не дает пересохнуть белорусской «незалежнае думцы»: литератор Виктор Мартинович и архивист Змитер Дрозд. На первый взгляд — антиподы, на деле — близнецы. Как тупо- и остроконечные свифтовские яйца. Например, оба они недавно одновременно захотели изменить наш язык. Некоторые слова и термины в нем, оказывается, не устраивают обоих.

«Дарэчы», вы, может, и не знаете ни одного из них, а вот они… Вам, читающим этот материал, по секрету скажу: они о вас невысокого мнения. Это если использовать всю куртуазность языка. «Покорное стадо» и «поголовье белорусов» — это вычурности литератора. Архивист гораздо проще: «Большевизм (коммунизм, сталинизм и т.п.) должен встать на достойное место — рядом с нацизмом, как преступная, человеконенавистническая идеология. Оправдание преступлений большевиков — сначала административной, а при повторе уголовной статьей». Коммунист (большевик, комиссар)? — «встать» к стенке, примерно так.

Так вот, о языке нашем. Мартиновичу не нравятся термины, в которых определяется сегодняшняя белорусская внешняя политика. Ни ухватиться за них, ни обличить гневно, в памфлет не годятся. Поэтому он требует «просто-таки бегом определиться, куда мы и с кем мы». Бегом, сталбыть, и «простыми словами». И, полагаю, доложить ему. Ну или хотя бы напечатать, на весь мир громко сказать.

А Дрозду не по сердцу определения, которыми руководствовалась наша когда-то большая страна в своей политике внутренней. Ему надобно, чтобы «самую трудолюбивую часть крестьянства — кулаков» перестали так называть. И, думаю, вернуть ему лично дедушкин «маёнтак». «К сожалению, в Беларуси нет законов, — пишет он, — позволяющих хоть как-то восстановить справедливость и вернуть землю». Раз уж правды нет, тогда кулаков кулаками перестанем называть.

Жизненный бэкграунд у обоих языкознавцев разный: Митя повидал такого, что Витя может только воображать. С другой стороны, воображение Вити превосходит все «кулацкие мечты» Мити. Тот выше, чем «отдайте наследственный хутор назад вместе с земелькой и возмещениями», не поднимается. Этот претендует на роль Быкова в современном белорусском интеллектуальном дискурсе. Причем не нашего Быкова, а российского, почувствуйте разницу.

И, однако, языковой вопрос занимает их обоих со страшной силой. Кулак (он же мироед, ростовщик, краснодарский цапок, если кто забыл) должен исчезнуть из нашего семантического поля. Как сначала «негр», а потом и «москаль-хохол-бульбаш», вот такая приводится аналогия. Обидно ведь.

Напротив, во внешней политике Беларуси нужно отбросить веками наработанные дипломатические обороты, протокольные тонкости и неочевидную населению игру словами. А говорить настолько прямо, чтобы было, «как сковородкой по башке», понятно всем. Без вот этих вот ваших future perfect, future imperfect и future continuous. На пиджин-инглиш говорить, туземцы мир вас понимать.

Все это и забавно, и одновременно тревожно. Ладно бы побаловаться лингвистикой — если ничего другого не получается, человек хочет выделиться хотя бы так, понятно. Но это еще и попытка подмены понятий. Смотрите: предки Дрозда были кулаками (определение в словаре). Тогдашняя власть их раскулачила: выслала под Архангельск. Одним потом разрешили вернуться, другие бежали — когда их поймали, то по тогдашним законам (по законам, обращаю внимание) наказали. Я сейчас не за ту советскую власть агитирую — я спрашиваю: на каком основании сегодняшнее государство (и все наше общество) сегодняшнему Дрозду что-то должно? Однако он, видимо, считает иначе — и первым шагом требует отмены слова «кулак» как «словарного запаса языка вражды».

Дальше нам, повидавшим уже разных ценностей, понятно ведь, что будет? Всеобщее построение, всенародное покаяние, приравнивание всего нашего прошлого к нацизму, репарации и контрибуции, запреты на профессии, люстрации, декоммунизации — тьма примеров вокруг.

Европейски же образованный Мартинович желает другого. Это там, в цивилизации, можно в словах утопить любую проблему: от бесправных мигрантов до невозвратных греческих кредитов, от жестких разгонов «желтых жилетов» до еще более жесткого дотирования своих экономик. Мы же должны выражаться, будто бы в лаптях перед паном стоя: четко-конкретно, чтоб потом с базара не съехать, чтобы нам в любой момент было что предъявить. А после законной предъявы — репарации и контрибуции, всеобщее покаяние, всенародное построение, в общем, круг замкнется.

Хотят ли они, литератор с историком, добра своему народу? Сомневаюсь. Дорожат ли на самом деле своей страной (а следовательно, и ее суверенитетом)? Боюсь, что нет. Нужен ли им «новый белорусский язык» для еще более яркого, выпуклого, «сакавiтага» выражения своих мыслей? Да.

Потому что, подменив в нем понятия, можно будет грязное сделать чистым, а хорошее плохим. «Кулаки — это настоящие хозяева земли» — вот так оно тогда и будет. На радость Дрозду.

Мартинович же наконец поймет все хитросплетения международной политики. А то ж сейчас, как ни тужься, не продраться сквозь частокол разных слов. И станет наконец экспертом. Как тот Быков. Не наш.

У обоих ведь, похоже, накипело.


Полная перепечатка текста и фотографий запрещена. Частичное цитирование разрешено при наличии гиперссылки.
Заметили ошибку? Пожалуйста, выделите её и нажмите Ctrl+Enter