Всегда ли можно понять, что же доктор прописал? «Нет», — решили судьи Омской области и обязали одну из больниц выплатить 33–летней пациентке 100 тысяч российских рублей. Виной тому неразборчивый почерк врача. Шутка ли! Название диагноза не смогли разобрать даже судебные эксперты. Последствия оказались плачевными: с простым аппендицитом женщина попала в реанимацию. Это совсем свежий случай из целой череды аналогичных ситуаций, которые уже стали предметом научных исследований. Например, ученые Бернской университетской клиники установили: в 52% изученных ими случаев почерк врача был просто ужасен, а в 4% случаев — и вовсе нечитабелен. Также подсчитано: из 200 смертей по причине неверного назначения медикаментов каждая четвертая связана с рецептом, заполненным скорее древнеегипетскими иероглифами, чем латинским алфавитом. Шокирует и мировая статистика: только в США ежегодно неразборчивый почерк врачей (и, как следствие, неверное лечение) косвенно повинен в гибели 7 тысяч людей, еще 1,5 миллиона жителей из–за путанных рецептов испытывают множество неудобств, а потери больниц превышают 3,5 миллиарда долларов!
А как обстоят дела у нас? Статистики по злополучным рецептам нет, как, впрочем, и в соседних государствах. Но вот фармацевт Татьяна Петрушенко уверяет: за 15 лет работы ни разу не сталкивалась с нечитаемыми бланками, поэтому убеждена, что с легкостью может разобрать абсолютно любой почерк, да и с латынью проблем нет. Однако на каждое «да», как правило, есть свое «нет». Скажем, провизор Светлана Пышкина швейцарской статистике не удивлена: «Периодически попадаются такие рецепты, что пытаемся разобрать их всей аптекой. Если коллективные предположения оказываются безрезультатными, спрашиваем у клиента диагноз или просим принести медицинскую карточку. В крайнем случае, приходится отправлять человека за повторным рецептом, ведь с лекарствами не шутят».
Особо циничные пациенты иронизируют: мол, медики пишут не для того, чтобы это кто–то читал. Но не до шуток было Зинаиде Лосевой, пенсионерке из Минска, когда в первой аптеке заявили: «У нас, похоже, нет такого лекарства». Так же ответили и во второй, добавив: «Лучше позвоните в справочную». Вот только как тут позвонишь, когда название лекарства не под силу разобрать даже профессионалам?!
Эксперты–почерковеды уверяют: нужно учитывать условия и состояние, в которых человек берется за ручку. Между тем Валентина Чупик, главврач 32–й минской поликлиники, так описывает типичную рабочую атмосферу врача: времени на прием пациентов в обрез, а писать приходится непомерно много — в общем и целом от 48 до 60 процентов рабочего дня, по статистике, тратится на «бумаготворчество»! Отсюда и нечитабельные рецепты. К слову, есть мнение, что у хирургов почерк лучше, чем у участковых терапевтов: тем и писать приходится меньше, и подходят к «чистописанию» они со свойственной им профессиональной скрупулезностью. Но у всякого правила есть исключения. Вот и Наталья Хваленова, лучший участковый врач–терапевт года, уверенно разрушает стереотипы: ее аккуратному почерку можно позавидовать. На комплимент врач смущенно уточняет: «Раньше был еще красивее. А сейчас много документации, да и рецептов немало, а ведь каждому пациенту нужно уделить внимание». К слову, Наталья абсолютно не согласна с еще одним расхожим мнением: мол, безнадежно портят почерк многочисленные лекции в медуниверситете — конспекты она писала очень аккуратно, буковка к буковке. Солидарен с ней Анатолий Сикорский, ректор Белорусского государственного медицинского университета: «Я тоже врач, и абсолютно уверен, что почерк — индивидуальный показатель, который может меняться с возрастом, но не от работы». И тут же задает встречный вопрос: «А какой почерк у вас, журналистов?» Да, что греха таить, эта проблема актуальна для всех профессий, где ритм высок, а писанины — море. Нередко коллеги ни слова не могут разобрать и в моих пометках после очередного интервью...
Что делать? Не отправлять же врачей на курсы каллиграфии! В 34–й минской поликлинике пошли по другому пути: уже второй год здесь активно работают с электронными рецептами. Главный врач Дмитрий Шевцов результатами доволен:
— Очень удобно, ведь процедура выписки рецептов значительно сокращается. Врач открывает базу данных со всей информацией о пациенте, которая автоматически вносится в электронный рецепт. Остается только набрать на компьютере название препарата и распечатать.
Нам обещают, что в будущем, когда пройдет поголовная компьютеризация поликлиник, буквально двумя–тремя щелчками «мышки» будут заполняться все без исключения рецепты. Главное, уже разработана и обкатана программа, которая не вызывает у медиков особых трудностей. Ведь в Германии и Америке, где перед абсолютным большинством врачей на рабочем столе давно стоит компьютер, 9 из 10 докторов по–прежнему предпочитают выписывать лекарства собственноручно. Потому что просто путаются в дебрях электронного бланка.
