«Сейчас находимся на очень важном участке фронта и клянемся умереть, но не дать противнику продвинуться ни на шаг вперед. Нам придется, может быть, сегодня или завтра идти в бой не на жизнь, а на смерть. Мы покажем, что способны не только остановить врага, но и разгромить его, начать решительное наступление. Не видать немцам Сталинграда». Так писал солдат 32-го стрелкового батальона Николай Ларченко. Возможно, излишне пафосные слова, но участник великой битвы высказал то, что чувствовал: любовь к Родине, преданность ей, готовность сражаться с фашистами, сколько потребуется. Это испытывали и другие бойцы.
Что же поднимало боевой дух и как это отражалось в письмах наших воинов родным и близким?
Внимательно и с большим волнением перечитываю их весточки домой и будто через многие десятилетия слышу живые солдатские голоса, гул орудий, грохот разрывающихся снарядов и бомб, треск пулеметов… Письма, редкие и очень краткие, писались разве что в передышках между боями.
(Продолжение. Начало в № 9.)
Центр Сталинграда, 2 февраля 1943 года.Промедление равносильно преступлению
Сентябрь 1942-го. Наступал решающий перелом, бои все упорнее, ожесточеннее, кровопролитнее. Напряжение достигает предела, о чем свидетельствует содержание и стиль следующей директивы. Ее передал 3 сентября в 22:30 Верховный Главнокомандующий Иосиф Сталин представителям Ставки Георгию Жукову, Александру Василевскому и представителю Государственного комитета обороны Георгию Маленкову, находившимся в штабе Сталинградского фронта.Дословно: «Положение со Сталинградом ухудшается. Противник находится в трех верстах. Город могут взять сегодня или завтра, если северная группа войск не окажет немедленной помощи. Потребуйте от командующих войсками, стоящими к северу и северо-западу от Сталинграда, немедленно ударить по противнику и прийти на помощь сталинградцам. Недопустимо никакое промедление. Промедление теперь равносильно преступлению. Всю авиацию бросьте на помощь. В самом Сталинграде авиации осталось очень мало. Принятые меры сообщите незамедлительно. И. Сталин».
Как же вовремя поступила столь категоричная директива! Ведь 12 сентября в Виннице, в немецкой штаб-квартире, состоялось важнейшее совещание с участием Гитлера. Вызвали туда и Паулюса. Вот что он вспоминал: «Гитлер спросил меня: «Когда вы будете держать в своих руках город и берег Волги в его пределах? Для меня очень важно, чтобы это произошло скоро». Паулюс ответил, что не может назвать окончательный срок: «Гитлер закрыл совещание примерно следующими словами: русские на грани истощения своих сил. Сопротивление под Сталинградом следует оценивать лишь как местное сражение. К ответным действиям широкого стратегического характера, которые могли бы быть для нас опасными, они не готовы. Надо заботиться о том, чтобы скорее взять город в свои руки, а не допускать его превращения во все пожирающий фокус на длительное время». Совещание в Виннице, по словам Паулюса, имело цель нажать на 6-ю армию, чтобы она быстрее взяла Сталинград.
Сердце наполняется лютой ненавистью
Любопытен документ о перлюстрации красноармейской почты. Начальнику ОО НКВД Сталинградского фронта старшему майору госбезопасности тов. Селивановскому: «С 15 июля по 1 августа с.г. отделением военной цензуры 62-й армии просмотрено свыше 67 тысяч писем. Большинство — более 64 тысяч — бытового характера, положительных — свыше 1300, отрицательных — более 100, изъято — 93, что к общему числу писем составляет 0,1 процента».Что же писали воины? Связист Иван Бочарников: «Дорогие родители, я ваш сын — сын трудового народа — клянусь перед Родиной быть честным, хладнокровным, храбрым бойцом, не жалеть ни капли крови, ни жизни для победы над общим врагом — немецким фашизмом. Отец, мать, сестра! Работайте, не жалея своей силы и энергии, вместе разобьем врага».
Из отдельного батальона связи Боголюбов: «Еще больше сердце наполняется лютой ненавистью к врагу, к этим потерявшим облик людям, пьяной ватагой рвущимся к Дону, к великому городу Сталинграду. Все бойцы решили умереть смертью храбрых, но не пропустить врага».
А вот из письма Олейнина Г.Н.: «В 1942 году фашизму будет конец. Относительно фашистов, дорогая сестра, будь уверена, моя рука не дрогнет и пуля не минует ни одного, с которым придется еще встретиться. Они должны от меня получать двойную расплату за отца, за мать, за Украину, украинский народ. За все постараюсь».
Из 3-й роты 1-го батальона 186-го стрелкового полка Лелеко пишет: «Если меня убьют, то пусть мои сыновья в десять раз отплатят этому проклятому врагу. Еще в мире ни одна страна не вела такой войны, как ведет сейчас наша. Я был в окружении, видел, как враг расправляется с мирными жителями, все грабит, убивает жен и детей».
Самый разгар войны, под оккупацией огромная территория СССР, а многие защитники Сталинграда 1942-й называют годом победы над фашизмом! Как же верили они в нашу правду, силу, в благородную освободительную миссию Красной (Советской) армии! Разумеется, в солдатских письмах родным и знакомым были и отрицательные суждения, но крайне редко. Нет никакого смысла их анализировать, такую задачу автор этих строк перед собой не ставит.
Приказ № 227
28 июля 1942 года издан приказ Народного комиссариата обороны СССР № 227, вошедший в историю Великой Отечественной войны под названием «Ни шагу назад». Впервые прозвучала страшная правда: на оккупированных территориях свыше 70 миллионов населения, в год потеряно более 800 миллионов пудов хлеба и более 10 миллионов тонн металла. «У нас нет уже теперь преобладания над немцами ни в людских резервах, ни в запасах хлеба. Отступать дальше — значит загубить себя и загубить вместе с тем нашу Родину». И окончательный приговор в документе: «Паникеры и трусы должны истребляться на месте».Приказ имел исключительное значение для укрепления морального духа войск: работа по его воплощению повысила стойкость красноармейцев и командиров во сто крат. Их девизом стали слова: «За Волгой для нас земли нет!» Борьба шла за каждую высоту, улицу, дом. Беспримерные в истории бои шли два месяца — это был самый тяжелый и кризисный этап обороны города.
Тысячи подвигов, многие из которых известны всему миру, — величие и гордость Сталинграда. В общей сложности воины 62-й и 64-й армий генералов Василия Чуйкова и Михаила Шумилова отбили 700 яростных вражеских атак, сковали 50 дивизий противника.
Массовый героизм
Подлинный героизм проявлялся всюду. Легендарный Мамаев курган — одна из ключевых позиций обороны. Бои велись 135 суток, вершина переходила от одной стороны к другой. Восточный склон с 28 сентября 1942 года до 26 января 1943-го обороняли части 284-й стрелковой дивизии полковника Николая Батюка. В октябре — ноябре ежедневно отбивали по несколько атак противника, проявили невиданные стойкость и мужество.Даже очертания кургана видоизменились: склоны были сплошь усыпаны осколками, на каждом квадратном метре обнаруживалось их от 500 до 1250. Весной 1943 года здесь даже трава не зеленела.
Стратегическое значение имело сражение за Дом Павлова. Оборона здания продолжалась с 23 сентября по 25 ноября 1942-го, здесь насмерть стояли 24 воина 11 национальностей СССР.
«Пересмотр на острие штыка», Sioux City Journal, ноябрь 1942 года.В ряду героических и оборона тракторного завода. Немцы атаковали его особенно яростно, ежедневно бомбили с воздуха, всячески стремились выйти к Волге, расчленить 62-ю армию и уничтожить ее. Вместе с воинами отражали атаки и заводчане.
Успешно действовала наша воздушная блокада. Немецкое командование для обеспечения снабжения по воздуху окруженных войск сосредоточило под Сталинградом более половины авиации, находившейся на советско-германском фронте. Для ежедневной доставки 750 тонн грузов требовалось, чтобы «Юнкерс-52» совершали в сутки до тысячи рейсов. Как признавал начальник инженерной службы 6-й немецкой армии Зелле, в первые дни образования «котла» прибывало 50—70 самолетов, но очень скоро их число снизилось до 25—11 в день. Вот почему немецкие солдаты в письмах домой рисуют картины страшного голода.
Подвиг медицинских сестер, отвага воинов-железнодорожников на строительстве рокадной дороги, массовый героизм горожан на возведении оборонительных сооружений... Рабочие сутками не покидали цеха заводов — выпускали вооружение для нужд армии, ремонтировали военную технику.
75 тысяч сталинградцев влились в ряды Красной армии, тысячи ушли в народное ополчение. Враг был остановлен — и подготовлены необходимые условия для нашего мощного наступления. Длившаяся более полугода Сталинградская битва завершилась для гитлеровцев катастрофой: убито свыше 147 тысяч немецких солдат и офицеров, в то время как советских воинов — более 46 тысяч.
Поражение повергло врага в ужас
Командующий Сталинградским фронтом Андрей Еременко вспоминал интересный эпизод. После официального допроса в штабе 64-й армии высокопоставленным военнопленным предложили пообедать. Те с радостью согласились. Паулюс попросил подать, если это возможно, водки. Когда на стол поставили бутылку, он разлил всем и, подняв бокал, сказал: «Предлагаю тост за тех, кто нас победил, за русскую армию и ее полководцев». Все пленные стоя последовали примеру своего шефа.А что им оставалось? Впоследствии бывший фельдмаршал Паулюс писал: «Советская стратегия оказалась выше нашей. Лучшее тому доказательство — исход битвы на Волге, в результате которой я оказался в плену».
«Конечно, Сталинград стал поворотным пунктом в истории Второй мировой войны» — такую оценку гигантской битве дал фельдмаршал Эрих фон Манштейн, в ту пору командующий группой армий «Дон». А известный немецкий генерал Зигфрид Вестфаль был предельно откровенен: «Поражение под Сталинградом повергло в ужас как немецкий народ, так и его армию. Никогда прежде за всю историю Германии не было случая столь страшной гибели такого количества войск». Где вы, западные историки? Вы совсем потеряли совесть, если по-прежнему пытаетесь умалить решающую роль советского солдата в окончательном разгроме фашизма. Подвиг наших бойцов в эпохальном сражении на Волге не померкнет в веках.
Эхо на Полесье
В завершение — рассказ об одной уникальной операции белорусских партизан, имеющей самое непосредственное отношение к Сталинградской битве, но, к сожалению, теперь неизвестной широкой общественности.Ранним утром 4 ноября 1942 года далеко от русской Волги, на белорусской реке Птичь в Полесье, произошел мощный взрыв, от которого вздрогнула земля. Партизаны разрушили мост на важнейшей железнодорожной магистрали Берлин — Варшава — Брест — Гомель — Овруч и далее на юго-восток. Гитлеровцы интенсивно использовали этот маршрут для снабжения юго-восточной группировки войск.
Плененные под Сталинградом немецкие, итальянские, венгерские и другие военнослужащие,1943 год.Девиз сталинградцев «Ни шагу назад!» белорусские партизаны восприняли как призыв к еще более активным действиям в тылу противника. Осенью 1942 года они бросили клич: «Убей фашиста в Беларуси, чтобы не был он под Сталинградом!» В этих словах глубокое понимание значения битвы на Волге, солидарность с фронтовыми товарищами, горячее желание помочь защитникам Сталинграда. Операция по подрыву моста разработана тщательно, с учетом всех требований боевого искусства. В ней участвовали 1300 человек, привлекались лучшие воины и подрывники из 13 партизанских отрядов Минской и Полесской областей, большинство — добровольцы. Никогда раньше партизаны этой зоны не концентрировали столько сил и средств для проведения одной операции. Назвали ее «Эхо на Полесье», командир — Роман Мачульский, секретарь Минского подпольного обкома партии, будущий Герой Советского Союза.
Задача ставилась трудная: мост длиной 150 метров усиленно охранялся гитлеровцами, стояли противотанковые пушки, недалеко вражеский гарнизон в 750 человек. Немцы на этом участке могли единовременно бросить против партизан свыше 5 тысяч солдат и офицеров. И все же мост был взорван, движение немецких эшелонов на стратегической для них магистрали парализовано на 18 суток. Если она ежедневно пропускала по 25—30 составов с живой силой и техникой, боеприпасами, то за две с половиной недели в период битвы за Сталинград не дошло до линии фронта около 450—540 эшелонов противника.
Во время торжественных мероприятий в мае 2010 года на приеме у губернатора Волгоградской области А. Бровко я рассказал об уникальной операции.
Михаил ШИМАНСКИЙ
(Окончание следует.)
