Источник: Союзное вече
Союзное вече

26 апреля 1986 года произошла катастрофа на ЧАЭС

По ком фонят колокола?

Советский и российский ученый, лауреат Ленинской премии Борис Огородников был активным участником ликвидации последствий аварии как на станции, так и в зоне отчуждения. А потом много лет посвятил исследованиям и контролю ситуации в четвертом блоке взорвавшегося реактора.

Фото: Наталья ДОЛГУШИНА

– Как попали в Чернобыль?

– Летом 1986 года вошел в научно-исследовательскую группу, которая должна была оценить выбросы радиоактивных веществ из развала реактора и дать рекомендации проектировщикам для постройки крыши над реактором. На исследования ушло две недели.

С учетом полученных данных предложили сделать крышу, как на химических производствах: со стеклянным фонарем сверху. В случае взрыва стекло разлетается, а здание не разрушается. Еще предложили построить фильтрационную станцию, которая находилась бы в режиме ожидания до момента, когда сработают датчики. Все сработали на совесть: за тридцать один год фильтрационная станция ни разу не включилась.

– Вы продолжали ездить в Чернобыль пятнадцать лет. Зачем?

– Следил, что происходит в реакторе и как ведет себя оставшееся в нем топливо. Туда было загружено около 180 тонн урана. Во внешнюю среду ушло пять процентов. Остальное, около 95 процентов, расплавив бетон и железные конструкции, пронзив четыре этажа, просочилось до нижнего среза реактора. Это топливо никуда не делось и по-прежнему опасно. Частично – в виде аэрозолей – через вентиляционную систему оно выходит в окружающую среду, частично растворяется водой и куда-то просачивается. Предполагается, что есть места, в которых скопления топлива такие большие, что при стечении обстоятельств может произойти новый атомный взрыв. Поэтому контролировать надо обязательно.

– Тогда толком не понимали, каков размах бедствия...

– Некоторые ликвидаторы в первые месяцы после взрыва вели себя крайне неосмотрительно. Когда на крышу четвертого блока запустили военнослужащих очистить ее от радиоактивных обломков, ребята, вместо того чтобы быстрее закончить работу, устроили перекур. Уму непостижимо!

Только когда туда поставили видеокамеру, наводили ее на участок, который нужно было очистить, говорили, кто берет лопату, кто лом и в какую точку бросать обломки, они начали работать. Нужен был толковый руководитель, который понимал, что отправляет людей «на амбразуру», но им желательно выжить.

Ежегодно в память о жертвах техногенной катастрофы в Беларуси и России проходят митинги скорби и печали.
БЕЛТА

«ОБЛАЧНЫЙ» АТЛАС

– В Беларуси строится АЭС. Безусловно, всех волнует ее безопасность.

– На Белорусской АЭС в Островце будут работать два водо-водяных энергетических реактора (ВВЭР – ядерный реактор с водой под давлением) мощностью 1200 мегаватт разработки российского ОКБ «Гидропресс». Такой реактор – один из самых надежных в мире: он более управляемый, чем чернобыльский. И в случае аварии топливо останется под колпаком реактора, а лавневые потоки локализуются в подвале станции.

– В Союзном государстве минимизации последствий чернобыльской катастрофы уделяется много внимания. Восемь лет назад, например, издали Атлас современных и прогнозных аспектов последствий аварии на Чернобыльской АЭС.

– Серьезный труд. С его помощью можно было определить зоны или районы, которые подверглись загрязнению. Ведь чернобыльский реактор дымил несколько месяцев. За это время радиологическая обстановка менялась не раз. Атлас помог выявить места скопления радионуклидов. Но в нем не были учтены участки, куда с крыш стекала загрязненная радиоактивными веществами вода. Их выявляли специалисты, обходившие дворы и подворья на загрязненных территориях.

– Людям до сих пор опасно жить на загрязненных территориях?

– Основную опасность для человека представляли изотопы плутония – альфа-излучающие радионуклиды, которые живут несколько тысяч лет. Осадки с плутонием выпали в основном в 30-километровой зоне от ЧАЭС. Всех, кто там жил, эвакуировали.

У изотопов цезия и стронция период полураспада тридцать лет. Они уже прошли. Территории, загрязненные ими, уже не столь опасны, как в первые месяцы после катастрофы.

– Поэтому там отменяют льготы?

– В этом нет ничего удивительного: нормативы со временем пересматриваются, территории выводятся из списка опасных для жизни. Для тех, кто привык жить на пособия, это плохая новость. Но от законов физики не уйдешь. К тому же на загрязненных территориях проведена реабилитация – например, глубокая вспашка с переворотом пласта. Радионуклиды на глубине 50–70 см не опасны для сельскохозяйственного производства. В воде они не растворяются.

ФАКТ

Большую опасность таит... гранит

– Зона отчуждения стала туристическим объектом. Это не опасно?

– Доза, которую туристы за пятнадцать минут получат на смотровой площадке, ничтожна по сравнению с той, что они получают за свою жизнь. Даже меньше, чем во время часового авиаперелета.

Интересный факт. Однажды я прошел с дозиметром по территории «Лужников». Доза, которую показал датчик у пьедестала памятника Ленину на площади перед Большой спортивной ареной, оказалась больше той, которую я мог получить в Чернобыле. На набережной Москвы-реки та же картина: гранит содержит немало урана с радионуклидами. Поэтому, когда вижу девочку, сидящую на парапете, советую пересесть. Ей еще детей рожать.

ФУКУСИМА-1

Зона отчуждения под восходящим солнцем

Крупнейшая после Чернобыля авария на атомной станции случилась в марте 2011 года в Японии.

– Японцы вели себя странно. На несколько дней отгородились от мира, в том числе от России. Опыт, наработанный в Чернобыле, практически не воспринимали. Хотя ранее активно интересовались – я неоднократно встречал делегации на ЧАЭС. Когда им пришлось принимать собственное решение, руководствовались принципом: каждый сверчок знай свой шесток. Специалисты извещали начальство, боялись сами принимать решения.

На Фукусимской АЭС электрокабели основной и резервной линий прокладывались по одной стене. Все три дизель-генератора, включая резервный, были залиты океанской волной, после чего отключилось электроснабжение и прекратилась подача воды, охлаждающей реакторы.

Произойди такая ситуация в России, наши специалисты, следуя нормативам, за шесть-восемь часов проложили бы дополнительный кабель высокого напряжения на расстоянии один-два километра от объекта и проблему решили. В Фукусиме ближайшая точка, от которой можно было проложить такой кабель, находилась в полутора километрах от станции. Но японцы почему-то не ввели дополнительные источники электропитания, чтобы запустить генераторы и подать в реакторы охлаждающую воду.

ДОСЬЕ «СВ»

Борис Огородников родился в 1935 году. В 1959 году окончил МХТИ имени Менделеева (кафедра технологии изотопов и водородной энергетики). Под его руководством в лаборатории аэрозолей НИФХИ имени Карпова разработаны и внедрены методы контроля радиоактивных газоаэрозольных систем, образующихся при проведении испытаний атомного оружия.

Наталья ДОЛГУШИНА
Полная перепечатка текста и фотографий запрещена. Частичное цитирование разрешено при наличии гиперссылки.
Заметили ошибку? Пожалуйста, выделите её и нажмите Ctrl+Enter