Скоро в агрогородках и центральных усадьбах создадут обновленную структуру безопасности. А в остальных деревнях?
В такую снежно-дождливую непогодь за городом неуютно. Телогрейка, дрова, телевизор и печка — единственное спасение от простуды, хандры и прочих бед ранней весны. Насколько безопасно живется в эту пору старикам? На этот вопрос мы попытались ответить, проверив все дома в отдельно взятой деревне.
Кочергой по извещателю?
Логойский район. Мехеды. Крохотный поселок, где всего-то 11 подворий и 13 человек местного населения. Стучимся в первую хату.
Нина Павловна Васько уже давно живет одна: муж умер, дети в городе, самой в этом году — 80… Смотрим: печка образцовая. Пробки в электросчетчике автоматические: случись что, замыкания не будет. Автономный пожарный извещатель? Вот, висит на потолке. Только неисправен: когда жарила блины, начал пищать — ударила кочергой.
— А что, разве у меня что-то горит?! — переполошилась Полина Артемовна Николаенко, завидев у калитки людей с надписью «МЧС» на куртках. Бывшая дачница, она несколько лет назад продала квартиру в городе и переехала сюда на ПМЖ. То, на что раньше можно было закрыть глаза, сейчас вызывает справедливые замечания: летняя дача и жилой отапливаемый дом — две большие разницы. Итак, записываем: дымоход не чистился больше года. Предтопочного листа возле печки нет. Дрова свалены горкой прямо в коридоре. Проводка сделана вскрутку и идет поверх обоев. Чем это чревато, догадаться несложно…
Третий дом больше похож на избушку Бабы-яги: покосился, обветшал. «Есть кто живой?» Ответ мы услышали минут через 10 (заскрежетал засов, заныли дверные петли): «Чего надо?»
Марии Адамовне Кункевич — 81. Ей тяжело даже говорить, не то что ходить. Семьи нет. В дом престарелых идти отказывается наотрез — все просит Бога прибрать ее поскорее и ругает инспекторов МЧС на чем свет стоит: «Дайте умереть спокойно!» Входим в дом. Печь развалилась, проводка дышит на ладан, вся надежда на извещатель.
В доме Лидии Стежкович, Марии Гринь и Марии Мытько мы были недолго: пенсионерки заботятся о своем безопасном быте. А вот Леониде Добрицкой, Алине Васько и Нине Стежкович искренне рекомендовали оштукатурить и побелить печи, а также достать из вековых сервантов сбитые шваброй автономные извещатели. Доказано: случись что, эта крохотная «таблетка» спасет и жизнь, и имущество.
В самом центре деревни — сгоревший дом. Остались только стены и несколько почерневших стропил. Виктору было 54: перебивался случайными заработками, попивал. После очередного аванса расслабился и закурил в постели… Спасатели говорят, когда осыпалась крыша, он не успел доползти до двери каких-то полметра...
— А в этом доме уже несколько лет никто не живет, — показывает Сергей Попучеев, командир отделения второй смены пожарного аварийно-спасательного поста № 16 деревни Червонная Швабовка. — Хозяин умер. Сын — в Минске. «Родовое гнездо» в ноябре прошлого года едва не спалил внук: приехал с друзьями, натопили печку, отдохнули… Где-то, видно, обронили уголья — через пару часов вспыхнул пожар. Благо мы вовремя подоспели.
У Александра Мекты — единственного мужчины на деревню — все по-холостяцки. Творческий беспорядок в комнатах, незамазанная печь. Говорит, только из больницы выписался. Начинает новую жизнь. Вот устроится на работу, получит первую зарплату и сразу же исправит.
Ахиллесова пята сельсовета
Мехеды — одна из 24 деревень Червонно-Швабского сельского Совета. В 1998-м в нем было 749 жилых домов, сейчас — 579: кто-то переехал в город, кто-то, увы, отошел от земных забот. Из 1110 местных жителей почти половина — пенсионеры. Зачастую они доживают свой век по одному в огромных пустых домах. Таких же старых, как и их хозяева…
— Печки последний раз перекладывались 20—30 лет назад. Проводка за эти годы и вовсе стала анахронизмом: зачастую она проложена по стенам, сделана вскрутку и попросту не в состоянии выдержать напряжение нескольких габаритных бытовых приборов, — говорит Виктор Мороз, начальник пожарного аварийно-спасательного поста № 16 деревни Червонная Швабовка. — С 1998-го по 2004 год большой проблемой для нас были «жучки» в электросчетчиках. С одного рейда приносили по целому карману. Сейчас у всех стоят пробки-автоматы — небольшое, но достижение.
Ахиллесова пята белорусской деревни — бытовое пьянство: 60 процентов всех пожаров — на совести алкоголя. Как и остальные частные подворья, эти адреса работники МЧС обследуют дважды в год: весной и осенью. На каждый дом заводится специальная карточка, в которой указываются замечания и сроки на их устранение. Однако…
— Если в первый раз на проверку вас еще впустят, то во второй можете попросту не попасть. Не дай бог кто из местных увидел человека в форме в начале улицы, в остальные дома можно уже не заходить — не откроют. Приходится брать с собой участкового, — сетует Виктор Мороз. — Отдельная история — АПИ. Приходим к пенсионерам, объясняем, как пользоваться, вешаем извещатели на потолок. Проверяем через месяц-другой и видим: или продан, или сломан, или завернут в платочек и надежно спрятан в комод. Последний обход показал: из 300 извещателей исправны были чуть более 80 процентов. Чиним, меняем батарейки, вешаем на прежнее место и объясняем, что румяные драники — это хорошо. А постоянный индикатор дыма в доме — еще лучше.
— Из 2006 пожаров, случившихся в Минской области в прошлом году, 915 произошли именно в частных жилых домах. 85 процентов погибших — сельские жители. Зачастую мужчины, курившие в постели в нетрезвом виде. Возраст половины всех погибших варьировался от 50 до 80 лет, — рассказывает «Р» Анастасия Клебан, пресс-секретарь Минского областного управления МЧС. — Всего же в регионе сейчас насчитывается около 400 000 домовладений: значительная их часть принадлежит пенсионерам. Многие живут одни. Кроме того, под особым вниманием — группа риска: алкоголики, родители, лишенные прав на своих детей, а также люди, несколько раз проходившие лечение в ЛТП. Ремонт печей, замена проводки, установка автономных пожарных извещателей, подворовые обходы и сельские сходы — проблему решаем комплексно.
Подводные камни деревни
Знаете ли вы, что сейчас в Беларуси насчитывается более 1 миллиона 600 тысяч частных домов? Большинство из них расположены в сельской местности, где почти 3 миллиона жителей. Треть страны. А теперь представьте: на эту треть ежегодно приходится 70 процентов всех смертей на пожарах республики. Скажем, если в городах в 2007 году погибли 279 человек, то в сельской местности — 740. Есть над чем подумать…
— Да, это так: в деревнях пожаров больше. И причин тому множество. Пьянство и курение в нетрезвом виде. Нарушение правил эксплуатации и устройства печей, проводки и электрооборудования. И, конечно, возраст самих жильцов: 80 лет не 20, — объясняет Сергей Паланевич, начальник Управления надзора и профилактики МЧС Беларуси. — Упор делаем на адресную работу. В каждом районе создан банк данных, в котором можно найти всю подноготную по конкретному дому. Выполняются ли предписания инспектора? Направлялся ли хозяин на лечение в ЛТП, лишен ли родительских прав? Здесь собрано все. Если есть необходимость, наши специалисты отправляют в исполкомы ходатайства о принудительном лечении или лишении прав на ребенка, подкрепляя запросы фото- и видеоматериалами. 11 тысяч — такова статистика только прошлого года.
Но и здесь есть свои подводные камни. Да, пьяница, да, не просыхает, да, уже раз шесть чуть не сгорел, но в ЛТП, простите... очередь. Надо подождать. Но есть еще и пьяницы тихие, которые не беспокоят соседей и не бьют стекла. Тихо выпил и закурил — тихо сгорел. Но если бы только это…
— С малоимущими гражданами все понятно: печи, проводку и извещатели в их домах чинит и устанавливает государство. А как быть со 150 тысячами домовладений, где живут люди, не попадающие в эту категорию? Пишем письма детям. Отправляем телеграммы на предприятия, где они работали. Ставим в известность сельсоветы, — рассказывает Сергей Паланевич. — Отдельная проблема — деревни с населением до 50 человек и самовольные поселенцы. В таких крохотных населенных пунктах зачастую нет стационарного телефона. Случись пожар, как позвонить? Вести отдельную линию очень затратно, поэтому для местных жителей покупают социальные мобильные трубки. С бомжами и зэками, которые самовольно селятся зимой в пустующих дачах, воюем совместно с милицией и местными жителями.
Специалисты говорят, уже сегодня ставка делается на агрогородки и центральные усадьбы. Именно здесь будет создана обновленная структура безопасности, включающая все тонкие моменты: от водоснабжения, связи и расположения оперативных подразделений до строительства магазинов, в которых можно будет свободно купить АПИ, батарейки к нему, огнетушитель, защитные материалы нового поколения или, скажем, заказать ремонт печи. Все объекты с массовым пребыванием поднимутся еще на одну ступеньку безопасности. А в большинстве СПК появятся добровольные пожарные команды, как это сделано в Польше, Литве и Латвии. Приезжаешь на пожар, а местные добровольцы уже вынесли уснувшего владельца и потушили пропаленный сигаретой ковер. Так будет уже очень скоро.
