Следует сказать, Россия добивалась тесных контактов с Королевством Саудовская Аравия (КСА) еще с начала 1990-х годов. Однако лишь сейчас Эр-Рияд согласился на сближение, признав мощь России в регионе. Это в один голос утверждают практически все наблюдатели. В противном случае саудовцы могли визит в Москву и отменить, как это уже бывало. Новому признанию поспособствовали как военные успехи России в Сирии (например, уничтожение руководства «Джабхат ан-Нусры», организации, частично связанной с Эр-Риядом), так и желание КСА не остаться в одиночестве, в то время как его политические противники — Иран, Турция — давно координируют с Кремлем свои действия в вопросах внешней политики. К ним же присоединился и Катар, находящийся сейчас в дипломатической изоляции.
Итак, первое, что можно с уверенностью утверждать: влияние России на Ближнем Востоке выросло, причем значительно. Некоторые наблюдатели даже всерьез заговорили о перспективах саудовско-российского политического союза. Естественно, чересчур тесного политического альянса не получится, хотя в ближайшее время следует ожидать координации между Москвой и Эр-Риядом позиций по сирийскому кризису.
Вывод второй: саудовско-российские переговоры означают очередные изменения во внешней политике самого королевства. Эр-Рияд вынужден отходить от снисходительного, покровительственного отношения к своим партнерам и однозначной поддержки салафитских кругов по всему миру. КСА было вынуждено признать необходимость вырабатывать более гибкую позицию по региональным вопросам. Изменение в политике Саудовской Аравии стало заметным после визита президента США Дональда Трампа в государства региона в мае этого года. Эти изменения продолжаются и сейчас. В обозримом будущем можно ожидать снижения саудовских инвестиций в исламистское подполье в России, активизации переговоров по кризису вокруг Катара и смягчения официальной позиции по отношению к Израилю. Вместе с тем КСА сохранит влияние на региональные процессы — менеджмент сирийского конфликта, йеменский кризис, палестинское примирение, лидерство в делах Залива.
Недавний референдум о курдской независимости вызвал интенсивные контакты между Анкарой и Тегераном. Кульминацией их стал визит в Иран президента Реджепа Эрдогана. По итогам переговоров на высшем уровне имеется согласие сторон проводить расчеты в собственных валютах. Анкара также добилась обещания дополнительных поставок газа и нефти в случае потери оных в Иракском Курдистане. Координация действий Турции с ИРИ — еще один показатель активизации политики Анкары в регионе. Вывод третий: влияние в регионе Турции в значительной мере выросло, что, в свою очередь, ведет к изменению баланса сил.
Вывод четвертый, который вытекает из недавних событий: некоторые аналитики предполагают падение влияния США в регионе, несмотря на все усилия, предпринимаемые нынешней американской администрацией. США по каким-то причинам не контролируют ситуацию у военной базы в Эт-Танфе в Сирии, где не так давно заметили передвижение боевиков ИГ.
Таким образом, в обозримом будущем мы сможем наблюдать, как на Ближнем Востоке изменяется расстановка сил. Беларуси эти трансформации пока касаются мало, но с учетом ориентированности нашей экономики на экспорт в итоге их роль вырастет. Пока же однозначно можно утверждать, что Россия вернула здесь свое влияние, в то время как США, по-видимому, будут продолжать терять положение влиятельного игрока. Однако смело можно говорить: усиление веса Турции и Ирана в региональном раскладе не приведет к успокоению региона, как может казаться некоторым аналитикам.
shavialiou@bsu.by
