Мой бывший сосед — приятнейший человек. Этакий добродушный и розовощекий весельчак. Таким его всегда и помнила, пока однажды общие знакомые не огорошили: беда с Григорием. Щеки его уже не розовые, а впалые, и в свои 53 года он весит чуть более 55 кг. Растаяла и его былая веселость. Рак пищевода поражает человека немилосердно. Сравните: если в конце прошлого столетия опухоли пищевода находили примерно у 100 белорусов ежегодно, то теперь — у 400. И больше половины из них обращаются к врачам с запущенной болезнью. А ведь ее и на ранних стадиях лечить очень сложно.
Врачи-онкологи: снимок внесет ясность.
Хирурги РНПЦ онкологии и медрадиалогии имени Н.Н.Александрова совершенствуют самые передовые технологии лечения этого вида рака, по-разному их комбинируют, стараются осилить нестандартные случаи болезни. А одну из технологий даже запатентовали.
Медицина, конечно, всегда в движении, но как помочь таким, как мой сосед Григорий, который пришел к врачу с третьей стадией? Как помочь ему, если всю свою сознательную жизнь он курил? А табак — сильнейший из провокаторов этого рака. И его развитие, по большому счету, не зависит от того, сколько сигарет выкуривается в день: одна или целая пачка. То есть и капля никотина убивает пищевод. То же можно сказать и про алкоголь. Неудивительно, что среди 400 заболевших — только 50 женщин, остальные мужчины.
Конечно, не будем отбрасывать и фактор питания. Люди едят грубую пищу — и травмируют свой пищевод, провоцируя опухоль. Рискуют также любители чая-кофе погорячее. Наконец, в группе риска тучные люди.
В общем, если вы узнали в вышеперечисленных себя — записывайтесь на гастроскопию (в народе — зонд). А даже если и не узнали, все равно записывайтесь. Онколог-хирург РНПЦ Виктор Малькевич говорит, что глотать зонд раз в год — это должно быть святым правилом для каждого, особенно после 40 лет. В противном случае, можно прозевать первые симптомы расстроенного пищевода и дотянуть до той крайности, с которой живет сейчас несчастный Григорий. Говоря о симптомах, уместно вспомнить образное выражение «ком в горле», только в нашем случае — не до образов. У больных ком в горле стоит буквально. Дискомфорт и трудно глотать, а все потому, что опухоль почти перекрывает просвет пищевода. Люди же часто думают, что проблема с горлом и идут к ЛОР-врачу. Но это все равно, что с больным зубом идти к окулисту. Таким образом, ничего не выяснив у отоларинголога, человек продолжает и дальше «подкармливать» свой рак. А потом при запущенных формах не то что кусок — вода в горло не проходит. Точнее, в пищевод. Кстати, хорошо помните со школы, что такое пищевод? Это длинная, узкая, подвижная трубка, связывающая между собой глотку и желудок. По нему еда продвигается в органы пищеварительного тракта. Так вот опухоль может возникнуть как в верхней части пищевода (шейной), так и в средней (грудной) и нижней (брюшной).
Виктор МАЛЬКЕВИЧ на обходе пациентов.
В любом случае, нелишне сказать еще и еще раз: зонд — в помощь. Действительно, регулярная гастроскопия крайне важна. Потому что она может увидеть даже самые микроскопические изъяны пищевода, а такие «отреставрировать» вполне возможно. «Сейчас есть технологии, позволяющие удалить поврежденную слизистую, не трогая сам пищевод. Потом она сама восстанавливается. В некоторых случаях и удалять не надо: помогает лазерная или фотодинамическая терапия. Но это редкие случаи, потому что, к большому сожалению, в основном к нам поступают пациенты, которым уже нужна хирургия», — говорит Малькевич.
Операция неизбежна даже уже при первой и второй стадиях. Причем удаляют практически весь пищевод. Просто вырезать пораженную часть и сшить орган невозможно из-за анатомических особенностей.
Наши онкологи практикуют несколько вариантов хирургии. Начнем с технологии, которую разработали они вместе с микрососудистыми хирургами и запатентовали. А именно: научились по-особому реконструировать пищевод, используя часть толстой кишки. Можно сказать, создали новый вариант толстокишечной пластики (когда трансплантируют часть кишки на место пораженного органа). Так вот разработка заключается в том, чтобы улучшить кровоснабжение нового трансплантата. Не вдаваясь в анатомические детали, скажем только, что это филигранная работа. Онкологи провели уже более 30 таких операций с хорошими непосредственными результатами.
При раке пищевода часто делают операции типа Льюиса. Наши врачи этим методом хорошо овладели. Суть такова: пищевод удаляют, оставляя только верхнюю его часть, с которой потом и соединяют желудок. Как? Подтягивают желудок почти к верхнему участку грудной клетки.
Есть еще один вариант хирургии — когда удаляют пищевод, а из желудка делают, скажем так, узкий стебель и тянут его к шее. Другими словами, желудок, по сути, просто становится проводником пищи.
У обеих этих операций есть свои риски и последствия. Тем не менее зачастую они — единственное спасение.
«Хирургия пищевода — одна из самых сложных. Проблема в том, что рядом с этим органом располагаются жизненно важные структуры — трахея и аорта. И часто опухоли прорастают в них», — рассказывает Виктор Тихонович. Например, между пищеводом и трахеей образовываются свищи, так сказать, «пробоины». И тогда больной, даже просто выпив воды, может умереть. То есть вода попадает в легкие, они воспаляются, и человек просто сгорает. Бывают и другие серьезные риски. Когда, например, опухоль сильно сдавливает аорту, в результате весь организм почти «обесточивается»: нарушается кровообращение. В этом случае хирурги делают комбинированную операцию: сначала удаляют опухоль с пищеводом и аортой, потом аорту полностью реконструируют. По сути, делают искусственный протез, который и восстанавливает проходимость крови.
Выживаемость пациентов с раком пищевода у нас в стране в последние годы медленно, но верно растет. Хотя, увы, процент этот пока небольшой. Почти 25 % людей живут пять и больше лет. Кстати, примерно такая же ситуация во многих европейских странах. Конечно, онкохирургия на месте не стоит, но лучше нам ее не испытывать. И помнить: жизнь любит осторожных.
