Олимпийский чемпион Сергей Булыгин рос сиротой при живых родителяхДосье «СБ»
Сергей Иванович Булыгин. Родился 10 июля 1963 года. Образование высшее. Выступал за СКА (Новосибирск, Минск). Заслуженный мастер спорта. Олимпийский чемпион, четырехкратный чемпион мира, неоднократный чемпион СССР и Спартакиады народов СССР. Награжден орденом «Знак Почета», медалями.
«Ух ты! Какие кроссовки классные, на ноге сидят как влитые! Беру!!!» — с восторгом прокричал один из покупателей своему другу. Парень расплатился за обувь и, не снимая обновку, вместе с приятелем отправился восвояси. Эту сцену я наблюдал в Минске в фирменном магазине спортивной одежды. Только что ребята, наверняка сами того не зная, внесли свой вклад в подготовку наших спортсменов к Олимпиаде. Магазин принадлежит олимпийскому чемпиону 1984 года, а ныне бизнесмену Сергею Булыгину. Он не скрывает, что прибыль от магазина идет в том числе и на развитие биатлона...
— Мои дедушка и бабушка родом из Беларуси из деревни Ухвала Крупского района. Но судьба сложилась так, что они переехали в Россию. Там я и родился: в Новосибирской области в деревне Соловьевка. Вскоре мы перебрались из Соловьевки в поселок городского типа Ташара, поскольку там была средняя школа. Сейчас даже не представляю, что бы из меня получилось, если бы не случай. В Ташару как–то приехал тренер Валерий Николаевич Польховский и открыл секцию лыжного спорта. Желающих заниматься было очень много, в их числе я и мои два брата. Спустя год отсеялась большая группа. Практически всем не нравилось, что первая тренировка начиналась в 6 часов утра. В итоге помимо меня и братьев, заниматься продолжили человек 12. Тренер привил огромную любовь к спорту. Никогда не могли позволить себе пропустить хотя бы одну тренировку. Даже когда Валерий Николаевич уезжал к своей семье в Новосибирск, работали в его отсутствие. Лыжные гонки в то время не очень–то процветали, поэтому тренер в один прекрасный момент предложил нам перейти в биатлон. В Новосибирске находилась известная на весь Союз школа. Старший брат сразу же согласился, через год к нему присоединился средний, когда закончил школу, перешел и сам. Совсем скоро попал в юниорскую сборную Союза, начал получать стипендию — 160 рублей. Для меня, выросшего в нищете, это были приличные деньги. В 1982 году завоевал две медали: серебряную и бронзовую на чемпионате мира среди юниоров в Раубичах. После этого успеха меня перевели в главную команду страны, мне тогда было всего 19 лет. Но наставники еще сомневались, способен ли я выступать на столь высоком уровне. Пришлось доказывать. На соревнованиях в Кирово–Чепецке на дистанции 20 километров бежал со взрослыми. Сделав по ходу гонки всего один промах, выиграл с огромным отрывом. После этого главный тренер официально объявил, что берет меня в команду на взрослый чемпионат мира 1983 года.
— Сергей Иванович, понимаю, что об этом неприятно вспоминать, но, насколько я знаю, вы ведь росли сиротой...
— Родители нас бросили, не сказав ни слова, просто переехали в другой поселок. Учился я тогда в пятом классе. Нас оставили в интернате, втроем с братьями жили в одной комнате. В Ташаре, к счастью, остались тетя и бабушка. На выходные иногда приходили к ним. Они помогали чем могли, последние деньги на кеды, форму отдавали.
— Вы не завидовали другим детям?
— Это странно, но действительно никому и никогда.
— Вы видели когда–нибудь своих родителей после их переезда?
— Нет. Тетя к ним ездила, а сами родители ни разу нас не навестили. Тетя рассказывала, что отец и мать много пили и мы им были до фонаря.
— Вы их осуждаете?
— Даже не знаю. Я сам отец и просто не представляю, как можно бросить своего ребенка.
— Вам хотелось хоть раз с ними встретиться?
— Конечно. Пару лет назад тетя предложила съездить к родителям. Я не поехал, а средний брат согласился. Потом рассказывал, что мать умерла, а отец еще жив. Он звал папу к себе, но тот не захотел. Помню, как–то давно первый и последний раз выбрался к родителям, но не застал их. Передо мной предстало страшное зрелище. Дом заброшен, электрические линии обрезаны — больше туда не захотелось ездить вообще. Брат говорил, что привозил родителям разные вещи, но когда приезжал в следующий раз, уже ничего не было — пропивали.
— На что вы потратили первую зарплату?
— Часть денег ушла на билеты — мне нужно было уезжать на сбор. На остальные купили подарков и поехали в деревню. Мой родной дядя всегда нам твердил: «Вы спортом никогда не заработаете на жизнь! Все равно будем вместе работать на лесоперевалочном комбинате!» Когда рассказал ему о первой зарплате, он прослезился и выпалил: «Молодцы, племянники! Я так за вас рад». Мы все время помогали родным. Помню, дяде Вите подарил мотоцикл «Урал», он такой счастливый в тот момент был...
В 1983 году главный тренер сборной СССР Виктор Маматов пошел на большой риск, практически полностью обновив состав команды. Вместе с 19–летним Сергеем Булыгиным на первенство планеты отправились Альгимантас Шална, Юрий Кошкаров и Петр Милорадов. Новички выступили просто отлично. Ребята сотворили одну из главных сенсаций чемпионата мира — выиграли эстафетную гонку...
— В эстафете главная борьба развернулась между нами и сборной ГДР. Немцы не проигрывали на первенствах планеты на протяжении пяти лет, а мы взяли и обогнали их. Личных эмоций было немного, радовался исключительно за команду. За победу пообещали присвоить звания заслуженных мастеров спорта. Приехали в Москву и тут же упали с небес на землю — дали только мастеров международного класса. Председатель спорткомитета сказал, что получим «заслуженных», если выиграем Олимпиаду. Пришлось побеждать в Сараево...
— Что такое сборная СССР изнутри, расскажите о ней.
— Безумно тяжело было в команде. Нагрузки неимоверные, к тому же и железная дисциплина. Если опоздал на сбор без уважительной причины, не соблюдал внутренний распорядок, без раздумий выгоняли. Про спиртное вообще нечего говорить. Нам запрещалось даже бокал пива выпить.
— Вам это доставляло неудобства?
— Начинал свою карьеру в СКА в Новосибирске, поэтому «военный порядок» не напрягал.
Главная гонка в жизни Сергея Булыгина состоялась на Олимпиаде в 1984 году в Сараево. В индивидуальных стартах на Играх советские биатлонисты лавров не снискали. Лучшим из них стал Альгимантас Шална в гонке на 10 км, занявший 5–е место. Сергей Булыгин на дистанции 20 километров финишировал лишь 17–м, а на 10–километровой дистанции — 11–м. Оставалась одна надежда на всех — эстафета. К тому же все предыдущие четыре олимпийские эстафеты начиная с 1968 года выигрывала сборная СССР, и фиаско для ребят и наставников было бы смерти подобно...
— Обычно первый этап бежал я, но в Сараево Маматов отрядил на него Дмитрия Васильева. Он прошел трассу просто великолепно, оторвавшись от преследователей на минуту и семь секунд. Однако Юрий Кошкаров и Альгимантас Шална не смогли пробежать вровень с Васильевым. В итоге на заключительный этап я отправился вслед за знаменитым немцем Франком Ульрихом, отставая на 18 секунд, а на пятки наступали спортсмены из ФРГ и Норвегии. До первого огневого рубежа настиг маститого немца. Отстрелял чисто и побежал. На втором рубеже тоже поразил все мишени. После стрельбища трасса шла в крутую гору. Тренеры ведут по дистанции, кричат о преимуществе над соперниками: «21... 22... 23... 24 секунды». На подъеме увеличил отрыв, а потом пошел длинный–длинный спуск. Он закончился, оборачиваюсь, и вижу... соперников. Подумал: «Откуда они взялись? Неужели так сильно накатили с горки?! Не слабо! Но победу все равно не отдам, даже не надейтесь!» Финишировал и упал. Сразу облегчение неимоверное. Ничего не осознавал. Лежу и слышу: «Молодец, молодец!»
После окончания гонки лицо главного тренера сборной Виктора Маматова было непонятного оттенка, наставника бросало то в жар, то в холод. Немного успокоившись, он поделился своим мнением о гонке:
— Я стоял на стрельбище, а впереди расположилась вся свита из ЦК, Совмина, наш министр Марат Грамов и президент МОКа Хуан Антонио Самаранч. Вдруг ко мне подходит зампред Госкомспорта СССР Валерий Сысоев и говорит: «Виктор Федорович, оцените ситуацию. Для почетных гостей». Отвечаю: «Ситуация — хуже не придумаешь. Речь идет о золотой медали. На дистанции сейчас лидеры сборных, самые сильные, и вместе с ними Сергей Булыгин. Единственное, в чем у него есть преимущество, он много раз бегал первый этап. А здесь после стрельбы все спортсмены как бы стартуют одновременно и умение работать на первом этапе, возможно, для него будет преимуществом. Но... один дополнительный патрон — и кто–то из грандов останется без медали». Сысоев отходит от меня, и в это время на втором огневом рубеже появляется четверка лидеров. Булыгин раньше всех изготовился и начал стрелять. И когда стал четко попадать в каждую мишень, соперники дрогнули. Он выбил пять из пяти, а все остальные зарядили по дополнительному патрону. Это и решило исход борьбы. Когда Сергей ушел на дистанцию, у него был отрыв 17 секунд. Все тренеры бросились вести, а я пошел на финиш. Напряжение колоссальное. Глянул на Грамова, а его прямо трясет. Самаранч тоже переживает страшно, он впервые смотрел биатлон... Булыгин финишировал первым и упал... Самаранч поворачивается к министру: «Господин Грамов, сегодня был великолепный спектакль, такого я еще никогда в жизни не видел. Благодарю вас за ваших спортсменов за то, что они показали себя настоящими бойцами». Мы подошли к Булыгину, министр обнял его, поцеловал, отвернулся и заплакал...»
— Спортивное руководство выполнило обещание о присвоении звания заслуженного мастера спорта?
— Да. Кроме того, за эту победу нас наградили орденами «Знак Почета», которые вручали в Кремле. Было очень приятно.
В 1984 году в жизни олимпийского чемпиона произошло еще одно судьбоносное событие. К спорту оно не имело никакого отношения, но по своей значимости вряд ли уступало победе в Сараево. Летом 1984 года Сергей познакомился с будущей супругой...
— Мы встретились в Минске на дискотеке во время сбора в Раубичах. У нас были билеты на всю команду, а некоторые ребята не захотели идти. Лишние «квитки» взял с собой. Танцуем. Ко мне подходит один парень и говорит: «На входе две девушки стоят, очень хотят зайти, давай проведем». Отвечаю: «Давай. У меня все равно лишние билеты». Одну из девушек звали Марина, познакомились и... женился на ней. Свадьбу сыграли в октябре 1985 года, а в 1986 году уже появилась доченька.
— При рождении дочери были в Минске?
— У меня были соревнования в Свердловске. Вечером созвонился с женой. Она сказала, что все нормально. Назавтра мы должны были уезжать в Кирово–Чепецк. Приезжаю в гостиницу, а меня уже ждет телеграмма от тестя, что Марина родила дочку. Ребеночка увидел недели через две. Это, наверное, был самый счастливый момент в моей жизни. Пришел домой, взял девочку на руки. Она такая крохотная была. Первое, что подумал: доченька–то легче винтовки.
В 1986 году Сергей стал чемпионом мира в эстафете. Потом наступил спад в результатах, который бывает у всех, даже у великих спортсменов. А в 1988 Булыгин поехал на свою вторую Олимпиаду. Но в Калгари он не выступал, оставшись в запасе. Потом еще была победа в командной гонке на первенстве мира 1989 года, где Сергей бежал вместе с набиравшим силу Александром Поповым, ныне главным тренером сборной Беларуси. А в 1990 году Булыгин последний раз выиграл чемпионат СССР и Спартакиаду народов СССР: «Молодежь подросла и вытеснила нас, как мы когда–то сменили знаменитых предшественников».
— Обидно, что не удалось выступить в Калгари?
— Да. Могли бы поставить на последний этап в эстафете. Если честно, немножко устал от спорта. Физические и психологические нагрузки огромные, семью не так часто видишь. Сейчас иногда появляются мысли, что рановато «завязал», думаю, лет пять мог бы еще спокойно побегать.
— Чем занимались, уйдя из спорта?
— Планов не было никаких. В финансовом плане тяжело дались полтора года после завершения карьеры. Пришлось затянуть ремешок. С моим дипломом, а я окончил военно–спортивный институт в Ленинграде, предлагали быть начальником по физической подготовке в минском СКА. Отказался. Уволился из армии в звании старшего лейтенанта. Начал заниматься мелким бизнесом.
— А каким конкретно?
— ...Торговали, да, а что делать? Машины гоняли. В 1993 году уехал в Швейцарию. У меня там друг работал тренером, он и взял своим помощником. Предлагали остаться в Швейцарии, работать с командой. Не захотел.
— Почему?
— Не хочется мне в другой стране жить. В 1996 году вернулся, а в 1997–м инициировал открытие ассоциации биатлона, чтобы помогать развитию этого вида спорта в нашей стране. В 1998 году меня избрали заместителем руководителя федерации биатлона. На этой должности до сих пор и состою. Сегодня, помимо общественной деятельности, занимаюсь коммерцией. Открыл фирму «СпортЮнион». Являюсь ее учредителем и директором. Спонсируем, кстати, развитие биатлона.
— Сейчас вы поддерживаете форму?
— Регулярно. В 2004 году участвовал в Швейцарии в лыжном марафоне. Ради интереса решил пробежать. В нем участвовали 150 действующих спортсменов, а всего стартовали 12.000 лыжников. Очень интересно было. Финишировал 227–м. Проиграл лидеру всего около 13 минут. Как оказалось, до сих пор еще на что–то способен...
— Совсем скоро в Турине стартуют Олимпийские игры. Сергей Иванович, каковы, на ваш взгляд, перспективы белорусских биатлонистов в Италии?
— Биатлон абсолютно непредсказуем. В качестве примера можно вспомнить, как белорус Евгений Редькин стал олимпийским чемпионом. На Играх в Альбервилле Женя был запасным, но неожиданно заболел кто–то из основных ребят. Тренеры решили выставить Редькина на 20–километровой дистанции. Он стартовал одним из первых. Отстрелял Женя «по нулям», но скорость продемонстрировал не метеорскую. Как он сам позже рассказывал: «Финишировал, посмотрел на свое время, чувствую, шансов никаких. Пошел, сделал себе чаек, сижу спокойно, за гонкой вообще не слежу. Вдруг забегает вся команда, кричит: «Женя! Ты победил!» Все лидеры, значительно опережавшие Редькина по ходу гонки, ужасно провели заключительную стрельбу. Вот как бывает. Так что загадывать никогда нельзя. Коронными видами для белорусов считаю мужскую и женскую эстафеты. Мы ведь всегда сильны в команде.
