Штат Мичиган, США. Протесты против карантина.II Интернационал принял решение увековечить 1 мая в память о «мучениках Хеймаркет» — жертвах полицейского произвола во время разгона мирной демонстрации рабочих, что проходила в Чикаго в 1886 году. Тогда трудящиеся забастовками и стачками пробивали себе дорогу к достойной жизни. Но и сейчас Соединенные Штаты оказались в эпицентре новых протестов — на этот раз против жестких ограничительных мер, предпринятых в связи с коронавирусом.
Наверное, первые крупные народные волнения, напрямую связанные со вспышкой инфекционных заболеваний, случились во времена печальной памяти «черной смерти» — жуткой эпидемии чумы XIV века. Резкое уменьшение населения привело к нехватке рабочих рук и, по законам рынка, к росту заработной платы. Но собственники не хотели платить больше. Власти стали вводить законы, ограничивающие размер жалованья. В Англии пошли еще дальше и попытались собрать подушный налог даже с тех, кто уже давно почил в бозе. Вот тогда-то и вспыхнули настоящие народные войны, потрясшие феодальную Европу: Жакерия во Франции и Уота Тайлера в Англии. Об ожесточенности противостояния говорит название еще одного французского движения послечумных лет — майотены, то есть молотобойцы. Именно боевые молоты использовались восставшими как основное оружие. Волнения были утоплены в крови. Но перепуганные феодалы вынуждены были пойти на невиданные ранее уступки. Во Франции, например, на тридцать лет отказались от повышения налогов. А по крепостному праву в Западной Европе те крестьянские войны нанесли смертельный удар.
В последующие столетия основной причиной «эпидемических восстаний» всегда являлись ограничительные меры и карантин, вводимый властями. Последняя вспышка чумы случилась в Европе в самом конце XVIII века. На дворе была эпоха Просвещения. Весьма просвещенным и образованным зарекомендовал себя и московский архиепископ Амвросий. Собственно, это его и погубило. Заботясь о здоровье своей паствы, он запретил в сентябре 1771 года, в самый разгар чумного поветрия, проведение молебнов у Боголюбской иконы Божией Матери. И тут же вспыхнул бунт. Ведь люди искренне верили, что чудотворный образ излечивает болезнь. Владыку убили, как и еще сотни других людей. Восстание подавили быстро и жестоко. Тогда особым усердием отличился офицер Архаров, и после этого за полицейскими закрепилось прозвище «архаровцы».
В 30-е годы XIX века в Европу пришла другая страшная болезнь — холера. Времена были еще более просвещенные, и власти стали незамедлительно вводить карантин. На окраинах городов выставляли воинские караулы, перекрывали дороги. А это нарушило спокойное течение жизни, прервало устоявшиеся хозяйственные связи, поставило на грань голода целые семьи. Взрыва не пришлось долго ждать. По огромной территории двух империй (Российской и Австрийской) прокатилась волна бунтов. О них нашему современнику известно не так много, как о раскрученном восстании декабристов, но масштаб потрясал. В отдельных местностях восставшие брали власть в свои руки. Даже самодержец всероссийский Николай I едва не стал их жертвой. По преданию, своим грозным отеческим словом он сумел утихомирить неистовую толпу на Сенной площади. Так это было или нет, но барельеф с изображением подавления холерных бунтов попал даже на посмертный памятник императору.
И вот сейчас ситуация повторяется. По всему миру ширится протестное движение. Речь уже не об отчаянном бунте в украинских Новых Санжарах, а о настоящем и большом движении. Началось все с отдельных митингов в Германии, Израиле, Бразилии. В России сотни людей вышли на центральную площадь Владикавказа. Но настоящим очагом волнений стали США. Как в том далеком мае 1886 года. Выступления проходят под пугающим на первый взгляд лозунгом «Дайте мне заразиться коронавирусом, но не ограничивайте мою свободу». А еще один слоган протестующих «Reopen» («Откройте снова») все громче звучит и в других странах, заставляя власти ослаблять вынужденные карантинные меры. Сами протестующие заявляют, что они выступают против произвольного ограничения прав и свобод, нарушения демократических принципов. Но рискнем предположить, что причины куда глубже. Коронавирус фактически перечеркнул все достижения администрации Дональда Трампа в экономике.
Уже сейчас потери рынка труда Штатов составляют почти 22 миллиона рабочих мест. А что будет дальше? И проблемы США — это не какой-то сюжет второго плана. Опыт показывает, что болезни их экономики подобны вирусным инфекциям. Они охватывают весь мир. Сейчас правительствам практически всех стран впору задуматься не только об эффективных мерах борьбы с коронавирусом, но и о социальных последствиях пандемии.
Вопросов здесь пока больше, чем ответов. Сейчас, когда COVID-19 показал уязвимость человеческого организма и самых совершенных систем здравоохранения, вовсе нельзя зарекаться от того, что в каком-либо месте нашей планеты не вспыхнет новая Жакерия.
…Хотя все же человечество меняется. И, позволю себе предположить, в лучшую сторону. Во время всех предыдущих эпидемических бунтов восставшие устраивали настоящую охоту на врачей. Их подозревали в намеренном распространении болезней. В этом смысле нравы стали мягче. Сейчас работников медицины по праву возводят на пьедестал за тот подвиг, который они совершают в противостоянии опасной болезни. Как тут не поверить в прогресс и силу всепобеждающего разума.
