Сегодня «Прессболу» — 25. Когда газета только рождалась, информационное поле было другим. Мы были другими. Мир был другим. Не было мобильных телефонов. Интернета. О делах в далеких странах тогда узнавали исключительно по газетной колонке «За рубежом». Толкались в магазине за хлебом. По талонам покупали сахар. Но жили весело, не грустили и очень часто улыбались. Были добрее. Или это мне только кажется, ведь и деревья сейчас стали, увы, меньше.
Я помню «Прессбол» молодым и задорным. Наглым самоуверенным нигилистом. Наши волны настроенческого мировосприятия удивительно совпали, а потому каждый вторник вечером, сжимая в ладошке 40 копеек, я спешил к киоску, где выстаивал очередь (да–да, было время, когда за газетами выстраивались очереди и утром, и вечером!), покупал пахучий экземпляр свежей авторской информации и проглатывал ее за пару часов.
Мы никогда не будем прежними. «Прессбол» рос и менялся, проходя все этапы становления: детство, отрочество, юность. Скандалил. Психовал. Требовал. Влюблялся и дрался. Ненавидел. Бил посуду. Разводился и мирился. Бурлил. Но всегда оставался лидером на спортивном информационном полигоне. Эта газета, безусловно, заняла свою нишу и плотно ее держала в своих руках. Толкаясь локтями и кусаясь, если было нужно.
Дорог за 25 лет было пройдено немало. Как немало было сделано и ошибок. Из штанишек этой газеты выросло много журналистов. Они приходили в издание молокососами (или — соплежуями, как любит выражаться аксакал Сергей Новиков), а уходили (или оставались) заматеревшими профессионалами. Не смог пройти мимо «Прессбола» и я, потому что он был моей детской хрустальной мечтой. Сбывшейся, но оставшейся в душе навсегда.
Сегодня «Прессбол» другой. Кому–то нравится, кому–то — нет. Дело вкуса. И редактор у него сегодня — новый. Третий за всю историю газеты. Первым был Александр Борисевич, материалами которого я зачитывался. Вторым — Владимир Бережков, умело балансировавший во всех темах по тонкой грани провокации и правды, придерживавшийся принципа, что газета должна быть острой настолько, чтобы о нее можно было порезаться. Ему это здорово удавалось.
Сегодня в редакторском кресле Сергей Кайко. Прекрасно помню, как он пришел в редакцию в 2001–м. Так вышло, что именно меня делегировал на трансферные переговоры с ним Сергей Новиков, всегда негласно отвечавший в «Прессболе» за просмотр молодых талантов и почти никогда не ошибавшийся в своих выводах на сей счет. Мы встретились. Поговорили. Некоторое время Серега взял на раздумья, так как был на ведущих ролях в другой газете — «Все о футболе», но принял единственно верное решение — расти. И вырос до редактора. Кто–то теперь читает взахлеб его статьи, наполненные тонким литературным слогом, изящной иронией и неповторимым авторским стилем.
Я провел в «Прессболе» всего три года. Совсем мелочь, к тому же это было уже довольно давно — более десяти лет назад. Но это были хорошие годы, о которых всегда вспоминаю с теплотой. Всего хватало: и бессонных рабочих ночей, и веселых гулянок, и взысканий с последующим клятвенным обещанием: исправлюсь и отработаю. Шанс всегда давали. Коллектив — дружный и крепко спаянный всегда был сильным местом «Прессбола», ведь недаром же каждый из тех, кто работал или работает в этой газете, с гордостью называет себя прессболовцем. И это в спортивных кругах звучит как своеобразный знак качества.
25 — хороший возраст. Тот самый, когда многое уже прожито, но лучшее, конечно, впереди. Поздравляем!
Советская Белоруссия № 8 (24890). Суббота, 16 января 2016
