Дело о хиджабе
Все началось со смерти 22‑летней Махсы Амини. Вокруг ее внезапной кончины сложились две версии: официальная, подтвержденная медицинскими документами и записями камер видеонаблюдения, и неофициальная, активно распространяемая антииранскими силами внутри Ирана и за его пределами. Итак, начало истории имело место быть в одном из столичных парков. Гулявшую там Махсу с подругами остановил патруль полиции нравов. Блюстители порядка попросили девушек соблюдать закон и поправить хиджабы. Подруги подчинились, а вот с Амини возник конфликт.
В Иране действует принятый после Исламской революции 1979 года шариатский кодекс одежды, согласно которому хиджаб является обязательным для ношения женщинами в общественных местах. За выполнением требования закона следит уполномоченная полиция нравов. Однако в последнее десятилетие общественная жизнь в стране значительно либерализовалась. В крупных городах с молчаливого согласия властей дамы носят символические платки, мало напоминающие тот хиджаб, который представляют европейцы при упоминании этого слова.
Поэтому растиражированные иранской оппозицией заявления о том, что девушка провинилась в том, что из-под хиджаба выглядывала только прядь волос, как минимум несостоятельны.
Результатом конфликта с правоохранителями стало водворение Махсы в полицейский участок. При этом к девушке не пришлось применять физическую силу — она сама проследовала за блюстителями порядка. Некоторое время, как заявил на посвященном этому брифинге начальник тегеранской полиции генерал Хосейн Рахими, Амини шутила с другими задержанными, смеялась, а затем почувствовала себя плохо. Полицейские вызвали медиков, которые отвезли девушку в госпиталь «Касра». К сожалению, врачам спасти ее не удалось. После недолгого пребывания в реанимации она скончалась. Согласно медицинским документам на теле умершей не было обнаружено никаких следов насилия. Также врачи сообщили, что Амини страдала эпилепсией и еще несколькими серьезными заболеваниями.
Казалось бы, трагедия для семьи. Однако именно родственники Махсы и запустили маховик насилия, раскрутившийся вскоре после ее кончины на улицах иранских городов: они заявили, что на самом деле дочку избили полицейские и именно это стало причиной ее смерти. При этом никаких документов, подтверждающих эту версию, нет.
Повод для огня
Впрочем, смерть девушки стала лишь поводом — сразу же после похорон протесты охватили иранский Курдистан, а на следующий день синхронно перекинулись и на другие регионы страны. После первых пары дней относительно мирных митингов в полицейских и бойцов военизированной организации «Басидж» полетели «коктейли Молотова», палки и камни.В ответ силы правопорядка начали применять спецсредства, а в некоторых случаях, при прямой угрозе жизни, стрелять на поражение из боевого оружия.
Резкая радикализация протеста совпала с его реорганизацией. В первые дни на улицах Тегерана и других городов буйствовали студенты и женщины, которые демонстративно срывали хиджабы, обрезали волосы и бросались на тех дам, кто продолжал соблюдать нормы шариата. Сейчас же первую скрипку в столкновениях играют организованные и направляемые четко отличимыми кураторами группы ожесточенной молодежи и лиц среднего возраста. Под прикрытием толпы они пробиваются к боевым порядкам полиции и пришедшего ей на помощь Корпуса стражей исламской революции и стараются нанести как можно больший урон: поджечь технику, ранить или убить правоохранителей. В некоторых локациях вроде Решта управляемая толпа даже пыталась штурмовать административные здания. Власти Ирана заявляют, что среди боевиков ими опознаны курдские сепаратисты и исламские радикалы из «Организации моджахедов иранского народа».
Даже бегло ознакомившись с ходом событий и просмотрев видео столкновений, можно с уверенностью сказать: перед нами попытка «цветной революции». Причем используются как классические методы из методички Шарпа вроде сакральных жертв и массированной кампании фейков, так и новые, опробованные в ходе событий 2020 года в Беларуси, — например, вывод на улицы масс истеричных и вызывающе ведущих себя женщин, что для традиционного общества служит настоящим культурным шоком.Мотивы Запада также понятны. Во-первых, вступление Ирана в ШОС и независимая внешняя политика. Во-вторых, тесное военно-техническое сотрудничество с Россией, которое уже приносит плоды в ходе спецоперации в Украине. В-третьих, исламская республика проецирует свою силу на Ирак, который США считают своей вотчиной: на ежегодное собрание Арбаин, сопровождающееся паломничеством к храму третьего шиитского имама Хусейна, в этом году собрался 21 миллион человек, что показывает исключительную роль Ирана в регионе. Не стоит сбрасывать со счетов и пламенную речь Ибрахима Раиси на 77‑й сессии Генассамблеи ООН со смелым обличением США в попытках вмешиваться во внутреннюю политику мешающих им стран.
Искусственно раздувая гражданскую междоусобицу, стравливая разные этнические группы на территории одной страны, Запад пытается выбить почву из-под ног у развивающегося высокими темпами Ирана, который постепенно выходит с регионального уровня на мировой, где за счет своих технологий, военной мощи и влияния в исламском мире вполне может составить конкуренцию нынешнему гегемону и его вассалам как на Ближнем Востоке, так и в Европе.
popov@sb.by
