Чаще всего зацеперы (трейнсерферы, трейнхоперы) ездят между вагонами метро или на вагонах пригородных поездов, реже на троллейбусах или трамваях. Свои подвиги почти всегда снимают на видео, чтобы потом выложить в интернет.
Найти, а тем более пообщаться с зацеперами непросто. Неудивительно — “наездники” четко осознают, что своими действиями нарушают сразу несколько статей административного кодекса. А каждый неверный шаг грозит и уголовным делом.
20-летний Паша — один из минских зацеперов, но, глядя на этого улыбчивого молодого человека с серьезными глазами, ни за что не догадаешься, что буквально в прошлые выходные он “протестировал” очередной состав на длинном перегоне.
Паша говорит, что у всех нынешних трейнсерферов цели разные. Кто-то таким образом пытается путешествовать в другие страны. Кто-то попросту получает удовольствие от скорости и осознания необычности ситуации. А некоторые пускаются во все тяжкие ради впечатлений и классного видео с экшен-камеры.
Вот, кажется, уже ближе к истине — желание любыми способами выделиться из массы, внести несколько ярких пятен в повседневную рутину. Только стоит ли овчинка выделки? Пусть у нас более или менее спокойно, но новостные сводки из сопредельных стран пестрят трагедиями на “железке”. Двое студентов катались на крыше поезда, но не заметили бетонную балку пешеходного моста. Оба погибли. Еще один отчаянный парень решил пошалить на электричке, но ухватился не за тот провод. Обугленное тело нашли возле токоприемника после многочисленных жалоб пассажиров на неприятный запах гари. Компания покоряла межвагонное пространство в метро, пока один из ребят не сорвался под колеса. Случаи страшные и бессмысленные.
Паша не слышит доводов. Он живо вспоминает свой первый экстравагантный опыт: “Лето. Жара! Хотелось на Птичь сгонять, окунуться, поваляться на пляже. А откуда деньги у студента за пару дней до стипендии? Тут либо автостопом, либо зацепом. Подкараулил отходящую от станции электричку и запрыгнул на нее. Весь путь так и проехал, ухватившись за технологическую скобу под кабиной машиниста. А потом таким же образом и обратно примчал”. С тех пор он и начал кататься таким способом.
— Я знаю, что такие экстремалы, как я, нередко попадают в хронику происшествий. Но зачастую это происходит от незнания конструкции поезда. Например, у нас на крыше электрички, я считаю, рискуют кататься только больные на всю голову. Там же переменное напряжение — чтобы убило током, даже необязательно хвататься за провод, достаточно находиться рядом.
Паша признает: рано или поздно просто цеплять транспорт ради покатушек становится неинтересно, организм привыкает к повышенному уровню адреналина и требует больше и больше. И “путешественники” начинают устанавливать рекорды, пытаются сделать уникальные кадры, покорить самых норовистых “лошадок”. Например, у нас постоянным объектом преследований стал скоростной “Сапсан”. Увлеченные люди готовы рисковать жизнью ради десяти минут на крыше поезда, мчащегося со скоростью до 200 километров в час.
— Кстати, есть еще и такая движуха, как дорхолдинг — катание в вагоне с открытыми дверями, — Павел в доказательство демонстрирует снятое на мобильный телефон видео. — Не даем полностью закрыться створкам дверей, блокируем ногами, во время пути по тоннелю высовываемся в темноту, уворачиваемся при появлении препятствий. Попутно это все снимается на видео. Десятки тысяч просмотров на YouTube!
В нашем метро тоже бывает неспокойно. Один из первых рейнсерферов в подземке попался еще в 2012 году. Ученик минской гимназии не только прокатился на последнем вагоне поезда между станциями “Пушкинская” и “Молодежная”, но и выложил видео “геройства” на персональной странице в соцсети с комментарием: “Я осуществил первый зацеп в минском метро!” Правда, самого каскадера “зацепил” на перроне наряд милиции. Был составлен административный протокол, а за шалости сына родителям пришлось отдуваться рублем.
Зацеп железнодорожного транспорта подпадает под действие статьи 18.4 КоАП “Нарушение правил пользования средствами железнодорожного транспорта”, которая грозит исключительно штрафом от 13,8 до 69 рублей. Примечательно, что выбрасывание мусора из окна поезда или курение в тамбурах “стоят” дорожеПаша пока ни разу не попадался в руки милиционерам. Я иронизирую, что ему попросту везет. До поры до времени. В ответ парень в ярких красках расписывает свою ловкость. Говорит, что нужно иметь голову на плечах, тогда не попадешься: “Прибывая на очередную станцию, мы загодя спрыгиваем с поезда и ждем поодаль. Как только состав трогается, бежим и вновь повисаем на нем”. Задерживать транспорт из-за примостившихся на подножках “каскадеров” очень накладно. Впрочем, не всегда опасные игры сходят зацеперам с рук. Например, год назад трое школьников на станции Лучеса взобрались на крышу поезда и бегали там на протяжении всего перегона. Правда, экстремалы просчитались: скрыться в ближайшем лесу от сопровождавшего состав наряда милиции им не удалось. У школьников изъяли видеокамеру. Там были засняты все предыдущие трюки. Так что зацеп на Лучесе был далеко не первый в “послужном списке” этой витебской молодежи.
Заместитель начальника Белорусской железной дороги Владимир Балахонов говорит, что работники ведомства прекрасно знают о движении трейнсерферов. Для борьбы с ними создана целая система. Например, локомотивные бригады регулярно осматривают идущий поезд. Во время движения на кривых участках путей “все посторонние на обшивке транспорта становятся видны как на ладони”. Обнаружив “наездника”, бригада тут же сообщает о нем дежурному по станции или поездному диспетчеру:
— Вообще, такое явление, как зацепинг, в нашей стране не имеет широкого распространения. Тем не менее с начала года мы уже зарегистрировали 7 подобных случаев. Причем в двух из них речь шла о несовершеннолетних.
Но это лишь то, что выявлено. Сколько же “трюкачей” остаются незаметными — точно неизвестно, но наверняка в разы больше.
История зацепинга насчитывает не одно десятилетие. Джек Лондон в своем романе “Маленькая хозяйка большого дома” рассказывал, как двое пареньков сбежали из дому и путешествовали на товарных составах. Один — разбился. С момента описываемых событий прошло столетие, а картинка словно скопирована с наших дней. Правда, есть одно существенное отличие. Если в начале прошлого века езда зайцем для молодежи была едва ли не единственной возможностью вырваться за пределы родного города, то сегодня это окончательно превратилось в праздное развлечение, в то время как для получения очередной дозы адреналина есть масса вполне легальных и безопасных способов. Так чего ради?
Мнение
Сергей Игумнов, заместитель председателя правления Белорусского общества психологов, профессор кафедры психологии факультета философии и социальных наук БГУ:
— Во-первых, в психологии существует популярное направление, которое изучает стремление к саморазрушению. Еще Зигмунд Фрейд выделял инстинкт смерти, влечение к танатосу. Чем не объяснение рискованных поездок зацеперов? Во-вторых, уже доказано, что из поколения в поколение накапливается потенциал агрессии. Только посмотрите на расстрелы мирных жителей в Америке, террористические акты и так далее. Количество, частота инцидентов растет. Достигается некая точка кипения, и предвестником ее можно считать притупление у молодежи инстинкта самосохранения, все возрастающая тяга к напрасному риску. Наконец, хотя я не особо пропагандирую эту версию, на проблему зацеперов и других экстремалов можно взглянуть с точки зрения некой популяционной генетики. Иными словами, здесь в силу вступает естественный отбор. Поэтому сложно предположить, какими методами можно бороться с нарушителями общественного порядка. Банально “надрать уши” подростку — не поможет, время упущено. Я взял бы на себя ответственность высказать следующее предложение: нужно создавать межгосударственную программу, направленную на изучение феномена саморазрушительного, рискованного поведения молодежи. Нужна совместная работа ведущих специалистов в области психологии, психиатрии, социологии, необходимо даже философское осмысление проблемы. К сожалению, это характеристика нашего времени, которую нельзя игнорировать
