Глобальная перестройка политических и экономических отношений продолжается, и ее исход по-прежнему не очевиден
Ушедший 2018 год в плане международной политики получился достаточно спокойным. Никаких кардинальных и катастрофических потрясений за этот период не произошло, что может говорить о некоторой стабилизации мировой политической системы после бурного периода 2014—2016 годов. Вместе с тем мир не вернулся и уже никогда не вернется в свое докризисное состояние. Глобальная перестройка политических и экономических отношений продолжается, и ее исход по-прежнему не очевиден. Хотя общий вектор изменений просматривается вполне хорошо. Это закат экономической и силовой гегемонии США и переход в состояние, когда на мировой арене нет выраженного лидера.
Ушедший 2018 год в плане международной политики получился достаточно спокойным. Никаких кардинальных и катастрофических потрясений за этот период не произошло, что может говорить о некоторой стабилизации мировой политической системы после бурного периода 2014—2016 годов. Вместе с тем мир не вернулся и уже никогда не вернется в свое докризисное состояние. Глобальная перестройка политических и экономических отношений продолжается, и ее исход по-прежнему не очевиден. Хотя общий вектор изменений просматривается вполне хорошо. Это закат экономической и силовой гегемонии США и переход в состояние, когда на мировой арене нет выраженного лидера.
Закат американской гегемонии выражается в небывалой внешнеполитической слабости США и продолжающейся внутриполитической смуте. Раскол между президентом Трампом и американскими элитами не был преодолен, но перешел из острого в рутинное состояние. Противникам Трампа так и не удалось отстранить президента от власти, хотя многочисленные скандалы существенно осложняют деятельность администрации. Состоявшиеся осенью выборы в конгресс подтвердили расколотое состояние американского общества: правящие республиканцы утратили большинство в палате представителей, но сохранили контроль над сенатом. Это означает, что серьезного изменения баланса сил не произошло и американская политика продолжит существовать в режиме «тяни-толкай» уже до следующих президентских выборов.
Как результат внутренней смуты, внешняя политика США в уходящем году отличалась слабостью и неэффективностью, сведясь к ряду импульсивных и бессистемных акций. Северокорейский кризис разрешился стремительной и неожиданной разрядкой, принеся выгоды скорее КНДР, нежели США. Разрыв ядерной сделки с Ираном имел громкий медийный эффект, но пока остался без внятных политических последствий. Стремясь к более независимой и самодостаточной политике, свободной от внешних обязательств, Трамп продолжал раскачивать систему многосторонних альянсов как в отношениях со своими европейскими союзниками, так и в Азиатско-Тихоокеанском регионе. Результатом стали торговые войны, развязанные Вашингтоном против ЕС и Китая. Их последствия, однако, пока также остаются неочевидными.
В ушедшем году Вашингтон фактически признал свое поражение в Сирии, заявив о сворачивании военного присутствия там. Очевидно, Трамп счел нецелесообразной дальнейшую растрату ресурсов в заведомо бесперспективной кампании. Впрочем, сам по себе сирийский конфликт по-прежнему далек от завершения, и можно не сомневаться, что Вашингтон постарается отыграться за провал в Сирии где-нибудь в другом месте.
В Европе год прошел под знаком продолжающегося вялого противостояния с Россией и Brexit. Отношения с Москвой по-прежнему пребывают в тупике из-за украинского кризиса, который также перешел в затяжную рутинную стадию. Не имея рецептов разрешения политических противоречий, Россия и Европа, однако, продолжают реализовывать совместные экономические проекты, в первую очередь новый газопровод «Северный поток-2», который оказался в центре напряженной полемики внутри ЕС. Несмотря на противодействие восточноевропейских участников ЕС, а также давление со стороны США, пытающихся протолкнуть на европейский рынок свой сжиженный газ, проект все-таки движется к своему финалу. Близок к завершению и другой энергетический проект – «Турецкий поток», который в перспективе должен связать Россию с Южной Европой. «Газовая дипломатия», по сути, становится тем буфером, который смягчает политические и идеологические противоречия двух геополитических игроков.
vs.shimoff@gmail.com
