Выжить в этом пекле удалось лишь единицам: Маша Федорович и Юля Климович выбрались из сарая и спрятались в лесу. Мама Вити Желобковича укрыла его своим телом. Антона Барановского, раненного в ногу, эсэсовцы приняли за мертвого. Единственный взрослый, который уцелел, – деревенский кузнец Иосиф Каминский. Обгоревший и раненый, он пришел в себя поздно ночью, когда карательные отряды ушли. Среди тел односельчан нашел одного из своих четверых детей. Изрешеченный пулями мальчик был еще жив. Умер на руках отца с вопросом, застывшим на устах: а где мама?
Трагедия в бронзе
Иосиф Каминский стал прообразом скульптуры «Непокоренный человек» – символа всебелорусской трагедии. Шестиметровый титан из бронзы встречает всех, кто приезжает в Хатынь, – деревню, которой нет ни на одной карте, но о которой знает весь мир. За полвека здесь побывало более 30 миллионов посетителей со всего света. Лицо Иосифа Каминского выражает скорбь, большие натруженные руки символизируют огромную силу простого крестьянина. Чтобы взяться за эту работу, ее автору Сергею Селиханову пришлось отказаться от партийного заказа – бюста Ленина к 100-летию вождя. Внук Сергея Ивановича, скульптор Константин Селиханов, вспоминает семейную историю:
Скульптор Константин Селиханов хранит в своей мастерской гипсовую модель «Непокоренного человека», созданную его дедушкой Сергеем Селихановым
– Группа молодых архитекторов (Юрий Градов, Валентин Занкович, Леонид Левин) искала скульптора для создания «Непокоренного человека», но многие мастера не хотели браться за проект, потому что в то время работы было предостаточно. Шла республиканская программа увековечения героев Второй мировой войны: недорого и быстро возводились так называемые комсомольские памятники. Тогда никто и не предполагал, что Хатынь может стать чем-то грандиозным. Об этом мне рассказывал скульптор Иван Мисько. Дедушка свое согласие дал не сразу. Ему как раз предложили статусный заказ. Определиться помогла бабушка, которая сказала, что Лениных по всему Союзу будет много, а Хатынь одна.
По воспоминаниям внука, Сергей Селиханов был человеком с твердым характером. Война, которую он прошел от начала и до конца, выковала в нем суровый нрав. Возможно, именно поэтому художник не боялся критики, которая обрушилась на него после открытия монумента.
– Скульптор Георгий Поплавский вспоминал, что, когда работа была выполнена, многие беспощадно критиковали автора: пропорции не те, пластика ужасная, не эстетичные руки-грабли, короткие ноги. Дискуссии прекратились, после того, как авторский коллектив наградили Ленинской премией. Дедушке было 53 года, когда он создавал фигуру. Я его ровесник. Примеряя эту работу на себя, понимаю, что дед проделал титанический труд, результат которого стал апогеем его творчества.
Историю создания архитектурного шедевра Константин раскрывает в своей мастерской, где вместе с его работами хранится почти сотня дедушкиных. Значимое место в этом творческом наследии занимает полутораметровая гипсовая скульптура «Непокоренного человека». В точности с рабочей моделью потом была отлита бронзовая.
Иосиф Каминский рассказывает о страшном мартовском дне 1943 года, когда была сожжена деревня вместе со всеми ее жителями (май 1968 г.)От журавлей отказались
Первая очередь мемориального комплекса «Хатынь» была открыта в 1968 году. Буквально за год до этого Министерство архитектуры объявило конкурс на создание памятника сожженной деревне. Из 10–12 заявок жюри единогласно выбрало идею авторского коллектива Градов – Занкович – Левин. Юрий Градов, который преподает в Белорусском государственном университете, увлеченно рассказывает о создании мемориала:
Чтобы уйти от прямолинейности, решили вместо печной трубы поставить колокол, а на бетонной опоре увековечить имена жильцов.
– Моя идея была такова: Хатынь должна говорить. И она заговорила. Правда, мы наивно полагали, что силы ветра будет достаточно, чтобы колокола зазвонили, но этого не произошло. Пришлось их электрифицировать. Хочу заметить, что раньше перезвон был объемный: начинался с обоих концов деревни одновременно и усиливался в центре. Скажу вам, что сделать ставку в проекте на колокола в те времена, когда религия была под запретом, – очень смелый ход. Мы рисковали, но все обошлось.
Мало кто знает, но встречать гостей комплекса изначально должна была чаша-курильница. Позже от нее отказались, чтобы не вызывать ассоциацию с пепелищем. Не появился над Вечным огнем и разбитый, «молчащий» колокол. На его внутренней части планировали увековечить названия деревень, стертых с лица земли, а на внешней – обращенной к солнцу, – возродившихся.
Юрий Градов рассказывает, что памятник собрали, как конструктор, всего за несколько месяцев:
– Детали по чертежам изготавливали в Минске и везли в Хатынь. Работа спорилась. Единственное, что вызвало затруднение, – четыре колодца-журавля. Когда установили, увидели, что диагонали «журавлей» «убивали» вертикали колоколен. Мы поняли, что от них нужно отказаться в пользу обычных колодцев. Хотя они были красивые, белые. В ансамбле всего два цвета: пепельный – траурный и белый – цвет памяти.
P.S. Заведующая отделом экскурсионно-массовой работы мемориального комплекса Екатерина Зиброва солнечным, но ветреным и промозглым мартовским днем проводит экскурсию:
– Архитектурный ансамбль в Хатыни неизменен уже полвека. Его масштабная реконструкция прошла в 2004-м под руководством Леонида Левина. А в прошлом году у бывшего деревенского кладбища появился поклонный крест с терновым венцом и тремя валунами у подножия. Его авторы – Юрий Градов и Константин Селиханов.
Мы взбираемся на пригорок, откуда весь мемориал как на ладони. Здесь увековечена память не только 149 жителей Хатыни, но и еще 185 белорусских «огненных» деревень.
ТЕМ ВРЕМЕНЕМ
– Открыты документы, которые в советское время были засекречены. У нас есть доступ к уникальным картам Генерального штаба. За несколько лет, которые я работал над книгой, установил, что на территории деревни была церковь, освященная в 1794 году. Она ждет своего художника, который сможет ее восстановить. В научно-популярном издании постарался рассказать историю максимально простым языком. Сложнее всего было работать с документами, содержащими описание нацистских зверств. Иногда даже приходилось откладывать работу. Не с первого раза удалось изучить все документы по операции «Зимняя сказка», которая проводилась на наших землях. Один из эпизодов поразил до глубины души: на глазах мамы убили восьмилетнюю дочку, зарезали семилетнего сына, разбили голову полуторамесячному ребенку, а потом закололи саму мать.
Несмотря на то, что каратели хотели уничтожить Хатынь, она живет. И не только в мемориале, но и в сердцах миллионов людей.
odubrovsk@sb.by
Фото автора, БелТА, Виталия Пивоварчика, Сергея ЛОЗЮКА
