Города соперничают, как люди: страстно, категорично. К счастью для истории, города не так часто, как люди, стирают друг друга с лица земли в пылу полемики и «непримиримых противоречий». Хотя, конечно, бывает...Такая пара есть в любой стране: официальная столица и город № 2. Пусть не политический, но тоже центр. Если этому «второму» повезет и у него окажется выход к морю, то у него, кроме денег, будет еще свобода до разгула и потрясающее интернациональное многоголосие, — прибрежные «№ 2» чаще входят в историю как космополиты.
В Китае между № 1 (Пекин) и № 2 (Шанхай) — давнее соперничество. Хотя насчет давнего — это смотря каким аршином мерить. Если (как это принято в Поднебесной) с точки зрения вечности, то соперничество совсем молодое. Хотя бы потому, что Шанхаю в современном смысле этого слова и годков–то всего – меньше 200. Когда на месте небольшой рыбацкой деревеньки в первой половине XIX века начали селиться иностранцы, и в мыслях ни у кого не было, во что совсем скоро превратится это поселение. Тогда Пекин чувствовал себя уверенно, и его столичному статусу ничто не угрожало. Все изменила Первая «опиумная» война и подписанный по ее итогам Нанкинский договор 1842 г.: иностранцы получили право устраивать свои концессии (огороженная территория, на которую не распространяется китайское законодательство) в нескольких имеющих выход к морю населенных пунктах — в том числе в Шанхае. И понеслось!..
Пекин, оставаясь политическим центром страны, застыл, затормозился, законсервировался. Деньги делали (и прожигали тоже) в Шанхае. Он очень быстро стал самым «вестернизированным» городом Поднебесной. И, по большому счету, остается им и сегодня (Гонконг не в счет).
Пекинцы, как водится, не любят шанхайцев. Шанхайцы, само собой, отвечают им тем же (впрочем, столичных жителей весь Китай недолюбливает, но это правило действует практически в любой стране мира).
Пекинцы говорят на общепринятом китайском языке путунхуа, у шанхайцев — собственный диалект, столичным жителям категорически непонятный. «Мы научим гордых шанхайцев говорить на путунхуа!» — мелькают заголовки центральных (издаваемых, само собой, в Пекине) газет. Не–а, пока не получается.
Зато кое–что хорошее пекинцы перенимают у шанхайцев (не признавая того факта, что сначала это было в городе № 2). Например, правила вежливости в метро. В Шанхае (как и в Минске, кстати) всегда так было: сначала люди из вагона выходят, а потом ожидающие на платформе заходят. В Пекине до недавнего времени оба процесса шли одновременно. Что творилось в час пик, можете себе представить. Сегодня на всех станциях появилась разметка у края платформы: стрелками указан путь из вагона (прямо), другими стрелками (сбоку и с двух сторон) — вход в него. Двери вагонов открываются строго в соответствии с разметкой. Дисциплина, однако!
Когда в Шанхай иностранные инвесторы уже вовсю вкладывали огромные деньги и буквально строили новый город на восточном берегу реки Хуанпу (этот район называется Пудун и сегодня олицетворяет успехи политики реформ и открытости), Пекин продолжал дремать и был для иностранных инвестиций закрыт. Сегодня Шанхай знаменит своими небоскребами, в башне Цзиньмао находятся самые высокие в мире гостиница и бар (в отеле «Гранд Хайятт», занесены в Книгу рекордов Гиннесса), а сейчас достраивается еще более высокий международный финансовый центр. В столице в самом центре города не разрешено строить здания выше гостиницы «Пекин», появившейся в эпоху расцвета китайско–советской дружбы в 1960–х гг.: мол, если выше, можно увидеть Чжунаньхай — резиденцию правительства. А потому построенному через дорогу от «Пекина» крупнейшему в Азии торгово–офисно–жилому комплексу «Ориентал Плаза» катастрофически не хватает роста, даже три подземных этажа не спасают. Справедливости ради: дальше от центра возводить небоскребы разрешили, и сейчас строители резвятся вовсю: приедете в Пекин на Олимпиаду — поразитесь новому лицу города.
Кстати, об Олимпиаде. Соперничество китайских № 1 и № 2 с учетом растущего мирового влияния Поднебесной вышло на новый уровень — почти всемирный. Понятно, что Шанхай в ближайшее время Олимпиаду не получит, но зато через два года после игр в Пекине примет у себя другое событие не меньшего масштаба — Всемирную выставку.
Лично я очень люблю Шанхай и с удовольствием жила бы там (несмотря на отсутствие центрального отопления зимой). Но центр–то политической (а значит, и журналистской) жизни — все–таки Пекин, так что остаюсь столичной штучкой. Если приедете в Поднебесную, обязательно побывайте в двух городах — чтобы осознать всемирность страны.
Фото Михаила ПЕНЬЕВСКОГО.
