С тех пор как в Театре белорусской драматургии произошел раскол, бывать в нем не доводилось. Не то любовь к былой так называемой "Вольной сцене" не позволяла переступить порог родного в прежние времена театра. Не то афиши с премьерными названиями не трогали душу... Тем не менее я вновь посетила эти стены.Надо признать: кое-что с тех пор в театре изменилось. Следуя пока никем не опровергнутой формуле, что театр начинается с вешалки, руководство наконец-то обратило внимание на гардероб. И стены в фойе приобрели заметный глазу свежий оттенок. Но стоило лишь очутиться в зале, как все внешние перемены отошли на второй план. Я попыталась поймать атмосферу, царящую нынче в этом здании, уловить дух нынешнего коллектива - ведь из курса режиссера Мазынского, с которого, собственно говоря, театр начинался, из той слаженной команды, самобытного коллектива актеров осталось не много. Труппа, как я убедилась на спектакле, "слишком" молодая. Не по возрасту, а по профессиональным навыкам, по еще несложившемуся представлению об эстетике актерской игры.
Итак, спектакль... Идею поставить пьесу Вячеслава Панина "Песни волка" вынашивал сам Валерий Анисенко. Но в один прекрасный момент повстречал он кинорежиссера Владимира Орлова и подкинул ему оное произведение почитать. Вердикт пьесе тот вынес следующий: взволнован. Задело, подцепило на крючок. Вот только что именно, Владимир Александрович до сих пор словами объяснить не может. Говорит: "Все ведь в спектакле видно. А коль вы этого не увидели, значит, что-то у меня не получилось". Возможно. И это "что-то" - идея спектакля...
Что же мы видим на сцене? Волчья стая влачит свое существование в вольере. Среди истинных волков, живущих природными инстинктами, находятся двое "романтиков". Долгоногая (актриса Людмила Сидоркевич) влюблена в свои "сны наяву", в которых к ней приходит прекрасный олень (артист Александр Марченко). Она их любит больше жизни, ради них готова жертвовать благополучием стаи, что, впрочем, и доказывает в последующем. Ее приятеля Клыка (актер Максим Паниматченко) тоже все время что-то будоражит - не дает покоя бушующая кровь, "песни" предков. Они вдвоем ополчаются против всей стаи, вдвоем пытаются изменить ее устои. И... оказываются бессильны. Они подавлены, унижены, растоптаны... А как же чувства? - поинтересуется зритель. Да никак, утверждает в своем спектакле режиссер. Словом, ощущение полнейшей безысходности. Во время спектакля мне подумалось, что подобная постановка могла бы иметь успех где-нибудь годах в 80-х прошлого века.
Несколько слов еще в сторону актеров... Ну это же не ясли, господа! То олень с рогами выходит, то без рогов, то, простите, в руках их выносит или сваливающиеся с головы пытается поймать прямо на сцене. Думаю, что стоит определиться и решить раз и навсегда, быть рогам или не быть. Если же он в периоде их сбрасывания, то обыграть это просто необходимо. А массовка... Точнее, Дмитрий Бойко в ней... Один из ведущих теперь уже актеров театра... Я, конечно, понимаю, что несколько унизительно играть "пятый гриб в седьмом ряду", но не играть вообще, коль уж вышел на сцену, по меньшей мере непрофессионально. Но вот в чем не уличишь актеров Театра белорусской драматургии, так это в неумении прыгать, кувыркаться и даже проделывать нечто, подобное сальто. Актер Игорь Сигов, а по совместительству и постановщик сценических боев, в разнообразии трюков в этом спектакле превзошел самого себя. Вытягивают постановку и оформление сцены, придуманное Ольгой Грицаевой, - натянутые вдоль стен сети, разбросанные камни-валуны; и "ритуальные" волчьи "танцы", автором которых является Владимир Лаврухин. Да еще всегда неподражаемый народный артист Геннадий Гарбук в роли Деда. В принципе-то визуальная картинка спектакля неплоха. Но для полноценного произведения искусства, которое оставляет след в душе, голове, этого слишком мало. Как мало для театра сделать кое-какой видимый ремонт и не побеспокоиться об атмосфере, которой так не хватает нынешнему ТБД.
