- Поздравляю с премьерой! О чем, по-вашему, получилась эта история?
– В первую очередь для меня это история о судьбе человека в тяжелых обстоятельствах войны. И совершенно не имеет значения, где эта война происходит и кто с кем воюет. На первый план выходит история человека, живущего рядом с нами в нашей сегодняшней реальности.
– Военные съемки простыми не бывают, что запомнилось в этот раз?
– Большое количество военной техники, участвующей в съемках, все очень масштабно и эпично. Наш фильм прежде всего о саперах, об инженерных войсках, поэтому очень часто вокруг нас что-то грохотало и взрывалось. Приходилось пригибать голову, чтобы не оказаться обожженным пиротехническими снарядами. Иногда при съемках подобных историй бывает, что ресурсов не хватает, и используют компьютерную графику. Но наш режиссер Андрей Юрьевич Кравчук – ленфильмовец, и у нас все было по-настоящему: колонны танков, БТР и прочее.
– Что лично вам сложнее всего далось?
– Сапер работает в специальном костюме, который называется ОВР-2–02, он достаточно тяжелый, весит 30 килограммов. В реальной жизни сапер работает на месте разминирования три-четыре часа, дольше находиться в этом костюме невозможно. А российский артист снимается 12 часов, и тут никаких поблажек нет. Так что надевали мы этот костюм утром и находились в нем до вечера. Съемки проходили в Крыму, там очень жарко, порой состояние было просто полуобморочным.
– И это при том, что вы очень спортивный парень, в отличной физической форме.
– Спасибо большое. Ну, таким спортивным я до короны был, недавно переболел и теперь, видимо, уже не в такой хорошей форме.
– А погеройствовать, пострелять из оружия вам довелось?
– По-моему, нам удалось пострелять практически из всех видов оружия, как и поездить на всех видах военной техники. Повторюсь, были привлечены колоссальные военные ресурсы. Несмотря на то, что фильм у нас про саперов, а они не ведут бои как таковые в реальности. Эти ребята существуют в постоянном состоянии опасности, которая может прийти в любой момент с неожиданной стороны. Это не реальный бой, там нет адреналина, как у пехоты, «здесь и сейчас», это скорее психологические шахматы на войне и ответственность за себя и за тех, кто рядом. Когда ездили на подготовку в инженерную часть в Нахабино (там нас обучали саперному делу), узнали, что у саперов огромное количество техники. Саперные войска – самое технологичное подразделение российской армии, все инновации в первую очередь тестируются инженерными войсками. Так что это было даже интереснее, чем просто побегать с автоматом.
– А в жизни любите по тарелочкам пострелять?
– Нет, я совсем далек от милитари темы, вообще не любитель стрельбы, у меня нет дома воздушных винтовок и тому подобного. Да, я понимаю, зачем нужна армия, сильная рука, патриотическое воспитание, понимаю, зачем снимают военные фильмы. Другой вопрос, что никакой романтики для себя я в этом не нахожу, тут я скорее пацифист. Просто есть такое слово – надо.
Кадр из военной драмы «Однажды в пустыне»– Фильм выходит накануне Дня защитников Отечества, можете вспомнить, когда и кого вам приходилось защищать в последнее время?
– Себя на улицах города, но это неинтересные истории, не для интервью. Хотя защищать себя иногда приходится, это правда, но в этом нет никакой лирики и романтики… А что касается Дня защитников Отечества и всех ребят, которые отдали долг родине, служили в армии, воевали, – это их праздник. И в этот день нужно благодарить всех тех, благодаря кому над нами сегодня мирное небо.
– Что вас привело в детстве в театральную студию?
– Сестра привела. У меня не было никаких амбиций и стремлений по поводу актерской профессии, просто отправили в ближайшую к дому секцию. Ну а дальше судьба так распорядилась, что меня повело по этому пути.
– Вам льстило внимание, которое вы получали, выходя на сцену?
– Я воспринимаю актерскую работу не как какой-то тщеславный момент, когда мне льстит, что на меня пришли посмотреть люди. Я стараюсь проводить свою внутреннюю работу и что-то для себя открывать как артист. Делаю это с самого раннего возраста. Мне важен отклик на мою работу, которую я каждый раз стараюсь выполнять по-новому.
– Как относитесь к повышенному женскому вниманию, поклонницы достают теми же сообщениями?
– Да, мне пишут в соцсетях восторженные отзывы, что меня искренне удивляет. Я не воспринимаю себя как какого-то уникального самородка. Читаю комментарии людей и думаю: «Это, наверное, какая-то ошибка». Бывает, что отвечаю кому-то, меня же научили говорить слова благодарности в ответ. Если человек делает тебе комплимент, искренний, не пошлый, почему не сказать ему спасибо?
– В театральный институт вы поступили в 16 лет с первой попытки, попали на курс к самому Льву Абрамовичу Додину, вас можно назвать везунчиком. Согласны с тем, что актерам очень нужна удача?
– По мне так это большой вопрос – везение ли в 16 лет поступить в театральную академию? Есть мнение, и я с ним во многом согласен, что в 16 лет личность еще не сформирована до конца, и весьма рано пытаться учить ее профессиональному лицедейству, учить врать и обманывать, когда она еще не имеет опыта за плечами и не очень разбирается в жизни.
– Вам самому часто фартит в жизни?
– Всегда, тьфу-тьфу, я очень фартовый. А самая большая удача, что я вернулся в профессию после окончания театрального института и смог попасть в определенный пул востребованных артистов. Это большое чудо и удача, потому что я знаю огромное количество людей, талантливее меня в разы, но не реализованных в профессии. Конечно, можно сказать, что самая большая удача – это мой сын и семья, и это так. Но если отбросить лирику, то главная удача все же в том, что я как-то зацепился и поплыл по течению современного творчества.
– Сложно поверить, что в вашей жизни были времена, когда вы работали барменом и таксистом. То были сомнения в выбранной профессии или исключительно финансовая необходимость?
– Так бывает, что тебя не очень принимает город, у меня это случилось с родным Петербургом. И я очень благодарен Москве, которая быстро приняла меня в творческом, профессиональном мире. А вот мой родной Санкт-Петербург, как ни странно, много лет меня никак не воспринимал. Недавно ездил туда репетировать спектакль «Дядя Ваня» в театре «Приют комедианта», что для меня особенно важно и ценно. Играю еще два спектакля, в том числе «Король Лир» Константина Богомолова в том же «Приюте комедианта», и мне невероятно дорог каждый выход на эту сцену. Основную реализацию я нахожу в Москве, и, слава богу, она помогает мне возвращаться в родной город и с другими ощущениями выходить на петербургские подмостки.
– Сейчас кем себя больше ощущаете – москвичом или питерцем?
– По-прежнему сестроретчанином. Район Петербурга – Сестрорецк, где я родился и вырос, – в моем сердце навсегда.
– В прошлом году вам исполнилось 35 лет, можно сказать, что кризис среднего возраста остался позади?
– Нет, потому что он у меня сейчас в активнейшей фазе. Идет мощнейшее подведение итогов, и пока достаточно тяжело воспринимать самого себя в этой жизни.
– Вам 35, но в вас много мальчишеского. Какие проявления бесшабашной ребячливости вам свойственны до сих пор?
– Я азартный человек, если меня что-то увлекает, то я забываю обо всем на свете и готов погружаться в новое дело с головой. Мне кажется, во мне все детские качества сохранились до сих пор. Например, вчера я катался с горки на ватрушке вместе с сыном. Сначала посмотрел, как Макар катается, не удержался, пошел и себе попросил вторую. И получил колоссальное удовольствие в процессе катания!..
– Увлечение музыкой и диджейство как появилось в вашей жизни?
– Музыкой я увлекся еще в детстве, как и любой человек, который не все до конца слышит и чувствует в музыке, но она ему сама по себе очень нравится. Вообще, я всегда мечтал заниматься музыкой и быть рок-звездой! Вот артистом никогда не мечтал стать, а рок-звездой всегда, с самого детства. Не знаю, почему уж родители не отдали меня в музыкальную школу. Я пропустил все азы обучения музыке, но меня всегда к ней тянуло, и я сам учился играть на гитаре, потом играл в нескольких петербургских рок-группах на бас-гитаре. Но актерская профессия взяла верх. Если вернуться к кризису среднего возраста, то хочется найти для себя какое-то хобби, которое будет помогать расслабиться. И когда я встаю за диджейский пульт, я сосредотачиваюсь, для меня это в определенной степени релаксация и концентрация на определенных мыслях. Мне это нравится, и я очень благодарен диджейской школе.
– А как пришли к занятиям тайским боксом?
– Боксом я начал заниматься два года назад, придя к пониманию, что в жизни без спорта нельзя, тем более в нашем возрасте. Мы начали разговор с того, что в жизни я совсем не милитарист и мне не близки проявления яркой мужской энергии. Так получилось, что я всю жизнь смотрел на бокс и думал: «Наверное, это не мое – получать в морду, самому бить человека в голову». Но, как оказалось, бокс – удивительный, волшебный вид спорта, такие шахматы на ногах, спортивная живопись. Я нахожу для себя отдушину в этом спорте.
– Своего сына Макара вы отдали в бокс, чтобы умел за себя постоять? Жена не противилась, все-таки это довольно жесткий вид спорта?
– У нас с сыном один классный тренер, именно поэтому я и отдал Макара в бокс. Сам я в детский театр пошел, потому что у нас в районе была хорошая театральная студия. А в районе, где я сейчас живу, отличная секция тайского бокса, потрясающий тренер, который занимается с детьми именно так, как нужно. Поэтому мой сын ходит на тайский бокс. Жена лишь поначалу была совсем чуть-чуть против, потом согласилась. Но у Макара вообще очень насыщенная жизнь, есть и плавание, и танцы, так что бокс не главное, чем он занимается.
– При вашей занятости удается ли достаточно времени проводить с сыном?
– Не удается, и это печальная данность нашей профессии, когда ты постоянно находишься где-то в разъездах, а ребенок остается дома, лишь иногда приезжая к папе в экспедицию, на съемки. Это тяжелый момент, и недавно я определил для себя обязательный «день папы». Раз в месяц мы проводим с Макаром день вдвоем, без мамы, без бабушки, без кого бы то ни было. Это наше главное развлечение, а чем мы будем в этот день заниматься, совершенно неважно. Главное, что мы вместе и мы лучшие друзья.
– Вы с женой Аленой оба актеры. Во благо ли отношениям, когда союз между супругами не только личный, но и творческий? Вам доводилось вместе работать?
– Да, нам доводилось вместе работать, мы собственно и познакомились с Аленой в петербургском театре Post, где оба играли. Так что именно профессия привела нас друг к другу, зародив сильные чувства.
С супругой Аленой– В кино вы часто играете циников, а в жизни бываете романтиком?
– Действительно, в кино я нередко играю нагловатых циников, не знаю уж, с чем это связано, сам я совсем не такой человек в реальной жизни. Просто внешность у меня такая, неприятная. А что касается романтики, то я скорее прагматик. Бывает такое безумное романтическое настроение, когда человек совершает необдуманные поступки, летит к возлюбленной на другой конец земли, дарит миллион алых роз… Так вот я не такой, на последние деньги миллион роз я точно не куплю. Точнее, куплю, но не на последние! Я романтик ровно настолько, насколько мне это позволяет мой прагматизм.
Павел ЧинаревЛика Брагина (специально для «ЗН»), фото из личного архива Павла Чинарева, пресс-службы фильма «Однажды в пустыне»
Родился: 23 мая 1986 года в Сестрорецке (Ленинград)
Образование: СПбГАТИ
Семья: женат на актрисе Алене Бондарчук, сын Макар (6 лет)
Карьера: Снялся более чем в 50 фильмах и сериалах, среди которых «Тряпичный союз», «Мосгаз. Шакал», «Доктор Рихтер», «Налет», «Гурзуф», «Мажор», «Миллиард», «Метод-2», «Вертинский», «Девятаев» и другие
