
К съемкам «Начала» они приступили уже в качестве семейного тандема: после дебютной картины Глеба Панфилова «В огне брода нет», где Инна Чурикова сыграла главную роль, режиссер понял, что обрел свою музу, а заодно и женщину всей жизни. Новый сценарий он вместе с драматургом Евгением Габриловичем писал специально под нее. А начиналось все… с Жанны д’Арк. Оба — и Панфилов, и Чурикова — были увлечены этой героиней. Ей хотелось сыграть, ему — снять фильм об Орлеанской деве. Но кинематограф того времени тяготел к современности, показывать следовало сегодняшнюю действительность, к чему здесь была француженка Жанна? Разрешение на съемки Панфилову, сколько он ни просил, не давали. «Денег не дали. Видимо, по идеологическим причинам. Ну почему Жанна д’Арк, а не Зоя Космодемьянская? Почему Франция, а не Россия? Художнику трудно ответить на эти вопросы. Образ Жанны всегда меня волновал своей мощью, одухотворенностью. У нее была большая идея — сделать свою страну свободной. И она осуществила ее — это феноменально. Она волновала и волнует меня как личность», — рассуждал режиссер. Пробовали наладить контакт с французами — с кинематографом Франции у Советского Союза были традиционного неплохие отношения, однако там справедливо хотели, чтобы главную роль сыграла француженка, например Катрин Денев. Но Панфилов‑то в этой роли видел Чурикову!

И тогда он вплавил историю Жанны д’Арк в фильм о современности, в котором скромная и неяркая Прасковья Строганова живет в маленьком городке Речицке, играет в самодеятельном театре, влюбляется и переживает трагедию любовного треугольника, потому что возлюбленный оказывается несвободен, а еще — внезапно получает от заезжего режиссера из Москвы неожиданное предложение сыграть в его новой картине Жанну д’Арк… И здесь ее путь тоже не усыпан розами: «специфическая фактура», а проще говоря скромная внешность, не позволяет с ходу получать новые роли.

«Картина «Начало» зрела во мне задолго до того, как мы приступили к работе над сценарием, — делился мыслями Панфилов. — Внутренне она существовала для меня и тогда, когда я снимал фильм «В огне брода нет». А если быть объективным, то и значительно раньше, в бытность мою инженером, когда я работал на заводе и не помышлял о кино... Работая на заводе, я был поражен способностью многих девушек и парней ощущать себя счастливыми, несмотря ни на что. Мне показалось это очень существенным, бесконечно важным свидетельством их душевного здоровья, силы и нравственной чистоты. А их удивительная жизнестойкость и достойный восхищения оптимизм выражали лучшие качества, присущие нашему народу. Именно с этого фланга, позволю себе так выразиться, мне впервые пришла в голову мысль об эпизодах с Жанной д’Арк. И лишь потом, как это часто бывает, она поразила нас своими драматургическими возможностями, не говоря уже о том, что давала отличный материал для выражения Пашиного призвания».

В итоге в «Начале» две основные линии: история Паши и ее жизни в провинции и киносъемки, превращающиеся в картину в картине, — так Панфилов дал возможность Инне Чуриковой перевоплотиться в Орлеанскую деву. Но есть еще и третья линия, неочевидная, если не знать истории этой семейной пары.

В сценарий вплетены факты из реальной жизни: например, то, как Паша в самодеятельности играет Бабу‑ягу и в этом образе умудряется впечатлить московского кинематографиста. Панфилов впервые увидел Чурикову на сцене Московского ТЮЗа в роли злой колдуньи: «В театре она играла зверушек. Единственной человеческой ролью была, пожалуй, Баба‑яга. Представьте себе, я в первый раз в жизни пожалел злую колдунью… Раньше и в голову не приходило, что злой, вредной старухе можно сочувствовать».

Бережный подбор актеров помог обрисовать окружение Паши: Леонид Куравлев в роли Аркадия, возлюбленного главной героини, чуткий и тонкий Михаил Кононов, товарищ по киноленте «В огне брода нет», — в роли друга и соседа Павлика (он же сыграл юродивого в эпизоде с казнью Жанны д’Арк). Красавица Валентина Теличкина — подруга Валя, выходящая замуж. Однокурсник Панфилова сценарист Юрий Клепиков внезапно выступил в этой работе в качестве актера, воплотив образ главного режиссера Игнатьева, а Геннадий Беглов, который вместе с Панфиловым снимал картину «В огне брода нет», сыграл второго режиссера фильма об Орлеанской деве. Известный бард и сценарист Юрий Визбор появился на экране в роли... сценариста, а народный артист СССР Евгений Лебедев — в роли актера, играющего епископа Кошона в картине о Жанне.

Съемки велись там же, где снимали «В огне брода нет», — в старинном Муроме, именно эти пейзажи, по мнению режиссера, годились в качестве декораций провинциального Речицка, а в селе Спас‑Седчено недалеко от города, в окрестностях недействующей старинной церкви Спаса Преображения, снимались эпизоды с Жанной д’Арк: краснокирпичные стены собора в кадре вполне сходили за постройки средневековой Нормандии. Местные жители активно снимались в массовых сценах, а также одолжили велосипед актеру Михаилу Кононову.

Насколько тепло приняли фильм зрители, настолько же его не одобрила советская критика (с картиной «В огне брода нет», к слову, ситуация была диаметрально противоположная). Не нравилось все: мелодраматический сюжет и то, что режиссер все‑таки приводит свою героиню‑провинциалку хоть к какому‑то, но успеху. Несмотря на то что новых ролей для нее не предвидится, премьера фильма о Жанне д’Арк происходит не где‑нибудь, а в Москве, и начинающую актрису встречают аплодисментами. «Комсомольская правда» в 1970‑м писала: «На сцену столичного кинотеатра выходит съемочная группа фильма. Зрительный зал встает и в едином порыве аплодирует юной дебютантке, новой картине. Но ведь так можно приветствовать, скажем, «Броненосец «Потемкин» или «Чапаева». Успех Паши Строгановой должен был быть обставлен более скромно. Естественно бы выглядела премьера фильма в рабочем клубе ее родного города».

Впрочем, великая Фаина Раневская, всегда имевшая свое мнение по всем вопросам, в особенности касавшимся искусства, говорила: «В Инне Чуриковой мне интересна ее неповторимость. Она необыкновенно выразительна. Я верю каждому ее движению, взгляду. Верю ее глазам. Никогда не забуду, как она угощала своего любимого: «Ешьте, это птица», как держалась, смотрела на него. И — делалась красивой! Талант делает человека красивым».
Да и простому зрителю снобизм критиков был чужд: в первый год проката «Начало» посмотрело в кинотеатрах 20,9 млн человек, а Инна Чурикова была признана лучшей актрисой по итогам опроса журнала «Советский экран».Ну а потом началось победное шествие фильма по планете: в 1970‑м — премия ленинградского комсомола, а заодно в Болгарии Чурикову признали лучшей зарубежной актрисой года. В 1971‑м на МКФ в Нью‑Йорке картина собрала четыре диплома режиссеру и актерам, а чуть позже на кинофестивале в Венеции «Серебряного льва» присудили Глебу Панфилову, а «Золотого льва» Инне Чуриковой. Год спустя фильм добрался до Австралии и на XIV МКФ в городе Аделаида жюри отдало Инне Чуриковой приз «Южный Крест».
Очень важным для актрисы было и то, что картину оценили и полюбили во Франции, на родине Орлеанской девы, которую она все‑таки сыграла: «Копия фильма «Начало» есть в Музее Жанны д’Арк в Руане. И мой снимок висит на стене. Мне это очень приятно».ФАКТ
В картине отсутствуют начальные титры и название — «Начало» — появляется на экране в финале.
ovsepyan@sb.by