Парадокс шагает по планете

Понятие «идеология» приобретает сегодня все более парадоксальный характер. С одной стороны, раздается все больше утверждений о кризисе идеологических постулатов, каковы бы они ни были и где бы они ни формировались. По масштабу этот кризис можно сравнить разве что с понятием «международное право», поскольку по поводу его раздается не меньше критических инвектив. Возникает такое чувство, что теоретики исчерпали возможности для развития идеологических концептов. Дошли уже до «войны миров», «столкновения цивилизаций», и все это сильно напоминает ситуацию начала XX века, когда классические формы жизнедеятельности стали меняться на иррациональные мотивы. Теперь же, судя по всему, закончились как рационалистические модели, так и их иррационалистические антиподы, — и что дальше?

Одни люди сегодня смотрят на Сирию через объектив, а другие — через прицел
ФОТО РЕЙТЕР

Свято место пусто не бывает, и, скорее всего, мы находимся на пороге каких–то принципиально новых моделей мироустройства и соответствующих идиологем. Не случайно интеллектуалы в последнее время «утюжат» такую тему, как модели будущего мироустройства. Так, многополярность или однополярность, и что, интересно, более продуктивно? Может, действительно — как высказывается мнение — продуктивнее один центр силы, из которого будут исходить и «приказы», и «идеалы»? И это не обязательно США, а, допустим, Китай, претендующий на лидерство не только в сфере экономики, но и перспектив глобального развития всей человеческой цивилизации. Какова роль в этом процессе государств небольших, не претендующих на гегемонию какого бы то ни было рода? Каковы здесь задачи: исключительно борьба за суверенитет или формирование нового центра силы (союза), который может претендовать на свое место (самостоятельное) в складывающемся балансе сил и интересов? И как относительно главенствующей идеи, что это должна быть за идея, в чем ее суть? Опять глобализм, упор на решение общечеловеческих проблем или акцент на идее суверенизации, отстаивание своего маленького уголка на планете как сути и смысла существования элит? И не только, конечно, элит.

В русле событий, которые имеют место быть в последнее время, с идеями ситуация выглядит совсем плохо. Главенствуют эсхатологические пророчества — дело дрянь, надо готовиться к войне. Но для того чтобы констатировать подобную угрозу, большого ума не надо. Вопрос в ином: а что предложить в качестве альтернативы и на основе каких положений можно объединить тех, кому не все равно, что происходит в мире, и кто готов, как говорил Маркс, не просто объяснять происходящее, но и пытаться его изменить? Какие идеологические доктрины могут быть востребованы в ближайшее время? Проблема ведь еще и в том, что основные концепты не меняются, они лишь приобретают новую форму. Скажем, просвещенный консерватизм: замечательная теория, основывающаяся на традиционализме, которую отрабатывали самые разные теоретики и практики, от г–на Каткова до г–на Михалкова. Или различные модификации либерализма, пользующиеся меньшей популярностью, но чрезвычайно живучие, разрабатываемые от времен г–на Чичерина до нынешних либералов, как у нас, так и за рубежом. Прагматики утверждают, что идеологическая концепция тогда имеет смысл, когда решает конкретные задачи социального, экономического бытия. В этом аспекте идеология — это и успехи в культуре, и решение олимпийских задач. Когда–то Василий Розанов поставил эту проблему в ином ракурсе. Идеология — это приоритет жизни, приоритет живого, это сохранение нас самих и наших детей. Что ж, наверное, и эта позиция имеет право на существование.

Но нельзя избежать и постановки идеальных целей, постановки как близких, так и далеких задач. Как говорил Достоевский: красота спасет мир. Но почему только красота? А добро, любовь к детям, близким? Но так ставить вопрос нынче не в моде. Нынешние США, например, озабочены массой проблем, среди которых выделяется все тот же прагматизм: рабочие места, ликвидация сомнений в статусе самой мощной державы мира, стена на границе с Мексикой и т.д. Это мало походит на идеальную цель, но ведь звучит как приоритетные задачи всего общества. Смотрите, как набирает обороты русофобия, это уже не просто философия геополитического сдерживания, это глубокая и, по сути, стратегическая, идеальная цель ряда государств.

Вывод очевиден: нынче в мире времена идеологического безвременья, одушевляющей массы идеи нет, налицо прагматические задачи и попытки их реализации под флагом национальных интересов. Но нет сомнений в том, что рано или поздно появятся новые теоретики, которые сформулируют для людей цель, не менее ясную и понятную, чем христианство, либерализм с его идеей свободы, консерватизм с его защитой традиционных ценностей, коммунизм и т.д. Вот только вряд ли будет приемлемой идея смерти, гибели цивилизации, как и спасения на иных планетах. Улететь, конечно, можно, но с Землей–то как?

Борис ЛЕПЕШКО, профессор.