Говорят журналистыМихаил Круль, в 1991 — 1997 годах обозреватель отдела экономики
Завтра исполняется 93 года с начала Первой мировой войны. Заслуга «Советской Белоруссии» в том, что она, пожалуй, первой в республике заговорила о тех давних событиях после многих лет забвения. Был у меня в воссоздании исторической памяти и личный мотив — на полях Первой мировой, или второй отечественной, как называли войну до 1917 года, погиб мой дед по отцу — Викентий Круль.
В конце 80–х я еще работал по своей основной профессии — строительной, в производственном управлении Минсельстроя БССР. Часто бывал в командировках и нередко в нарочанских, барановичских, пинских краях наталкивался на заброшенные, поросшие дерном и бурьяном братские могилы — с русскими, немецкими, польскими надписями. Но за кладбищами солдат уже много лет никто не ухаживал. Как–то один из таких погостов под Гродно мне хотел показать ныне покойный писатель Алексей Карпюк. Два часа мы колесили с литератором на стареньких «Жигулях» по проселочным дорогам, но так ничего и не отыскали. О кладбище российских солдат в окрестностях Нарочи свидетельствовала лишь могильная табличка в местном музее: «Не шумите вы, сосны зеленые, не мешайте героям вы спать»...
В «СБ» идею просветительской статьи в защиту памятников погибшим поддержали — так в мае и июле 1988 года появились две большие публикации, «Старые шрамы» и «Звездный крест первой мировой».
Отзывы приходили из разных уголков Белоруссии. Люди рассказывали, как находили в своих окрестностях заброшенные могилы, полуразрушенные памятники на местах сражений. Из писем родилась идея сооружения мемориала в память о жертвах Первой мировой войны. 14 сентября 1988 года «СБ» сообщила, что трудовой коллектив минского треста «Авторемстроймонтаж» собрал 5 тысяч рублей на будущий мемориал. По инициативе рабочих был открыт специальный счет, на который вскоре поступило около 60 тысяч рублей. По тем временам огромные деньги! Совет ветеранов войны и труда, Белорусский фонд культуры и Общество дружбы и культурной связи с зарубежными странами инициировали создание общественного оргкомитета по увековечению памяти павших в Первой мировой войне. В комитет вошли народный поэт Максим Танк, настоятель минского костела Святых Симеона и Елены Владислав Завальнюк, председатель секции скульптуры Союза художников Александр Финский, другие известные люди республики.
Один из первых памятников появился 9 мая 1989 года в деревне Княгинин Мядельского района, на месте гибели 2.500 российских солдат. Слово, сказанное газетой, отозвалось в сердцах людей.
Подготовил Виктор КОРБУТ, «СБ».
Нашу газету выписывали даже лесные отшельники!
Лилия Ломсадзе, с 1988 по 1990 и с 1994 по 1995 годы — литсотрудник отдела Советов и профсоюзов редакции
Когда я устраивалась в «Советскую Белоруссию», главным редактором был Александр Зинин. И он, признаюсь, не слишком хотел брать женщину на работу. Потом, правда, поручил подготовить материал к годовщине начала Великой Отечественной войны. А времени — буквально пару дней до даты оставалось. После некоторых раздумий я поехала в Россонский район. Он до сих пор не может восполнить потери военной поры. Есть там Черная речка — на ней когда–то расстреляли мирных жителей. Написала я — тогда еще много было живых очевидцев, — как убивали, как тела по Черной речке плыли... Словом, на работу меня взяли. Только позже я поняла, как же повезло мне, что я попала именно в эту редакцию. Было чувство, что ты не сам по себе, было счастливое ощущение команды.
Вдохновленные «Районными буднями» Овечкина — серией очерков о жизни простых людей, — решили мы с фотокором Володей Сизом этот опыт повторить. Поехали по Ушачскому району. В ту пору это был один из беднейших районов нашей страны, с маленькими домишками и невероятно красивой природой. Побывали в деревнях, в колхозах, постояли с людьми в очередях за хлебом. Постарались передать настроение, юмор тогдашней нашей жизни. К примеру, в сельских магазинах много несуразиц было. Стоит очередь за хлебом, а рядом, в торговом зале, неизвестно каким чудом попавшая двуспальная кровать с балдахином, будто из сказки о царе Салтане. И народ шутит: «Дарья, купляй гэты ложак!» — «А навошта?» — «Каб стаяў, як камбайн сярод вулiцы!»
В той командировке рассказали нам об одной удивительной женщине Анне Алешкевич, которая жила отшельницей в глуши, в лесной избушке. Между прочим, аристократического происхождения была бабушка. Когда–то этот хутор ее отец держал для табунщика, который племенное стадо пас. Она редко к людям приходила — раз в месяц — за пенсией да забрать с почты пачку накопившихся газет (кстати, она выписывала «Советскую Белоруссию»!). Помню, шли мы долго, с проводником. Километров 15 в глубь леса. По болотам, мхам, зарослям. Женщина оказалась очень интересной. Рассказывала: «В лесу я никого не боюсь. Кроме людей». Браконьеры у нее корову зарезали, телка в болоте утонула. А то, что она аристократка, — это видно было по тонким чертам лица, по длинным пальцам. В доме у нее был невероятный, даже вызывающий порядок. В горнице белоснежные накидочки ришелье на подушках. Это в лесной чащобе–то!
Работать журналистом в ту пору было интересно. Газетному слову тогда не просто верили, его воспринимали почти как абсолютную истину. Как–то написали мы о Федоре Конюховой, женщине из Белыничского района, из глубинки. Заметила она у себя определенные экстрасенсорные способности — видела, чем болен человек, суставы односельчанам да знакомым лечила глиной. Ее феномен исследовали и белорусские, и российские ученые. А мы, журналисты, словно искусители какие в ее судьбе выступили. Написали — и хлынул поток людей. Даже у нас в редакции несколько месяцев столпотворение было, сотрудница отдела писем Валя Пионташко приносила — не преувеличиваю — полные мешки писем! Так что за «несколькими строчками в газете» могут стоять самые неожиданные последствия. И мы, журналисты, обязаны об этом всегда помнить...
Записала Светлана ЛИЦКЕВИЧ, «СБ».
