Почему в фильме "28 панфиловцев" нет ярких героев?

Память без пафоса

10 дней в прокате фильм Андрея Шальопы и Кима Дружинина «28 панфиловцев». Его начали обсуждать задолго до премьеры — саму идею, подход, историческую достоверность, вплоть до подленького вопроса, а были ли они, эти панфиловцы? Что получилось — судить зрителям. В сущности, они уже проголосовали. В прошлые выходные в Минске билеты можно было купить с трудом, в лучших кинозалах царили аншлаги. Сегодняшние участники спора с семьями посмотрели фильм фактически одновременно, впечатлились и сегодня единодушны в одном: «Кино получилось». Но, как ни странно, взгляды все равно разошлись — в оценке главных героев. Они и должны быть именно такие, словно сошедшие с плакатов, лишенные собственной истории, характеров и эмоций, за исключением тех, что требует военная обстановка? Или авторы вкладывали в этот коллективный портрет нечто большее? Что важнее современному зрителю — сопереживать или удовлетворенно фиксировать верность деталей? Сохранить в своей памяти персонаж или обстоятельства великой битвы? Поделитесь своим мнением на портале www.sb.by.



Лица не увидать


Людмила ГАБАСОВА

Знаешь, Рома, давно и страшно раздражает меня мода на беллетризацию Великой Отечественной — все эти лубочные фильмы про войнушку с погонями в стиле Джеймса Бонда, перестрелками с двух рук, супергероями и сюжетными кульбитами, будто из примитивных комиксов. Даже такой «чайник» в военном деле, как я, не верит ни единому слову! Поэтому мы с сыном сразу решили: «На «28 панфиловцев» идем!» Удивительно и показательно, что к нам сама решила присоединиться и 13–летняя дочка, в особом интересе к военной истории ранее не замеченная. Дана и стала для меня тем аршином, которым я сейчас меряю этот, безусловно, достойный фильм. Когда в зале зажегся свет, она, помявшись, призналась: «Мне понравилось, только я где–то половины не поняла...»

И дело, поверь, не только в том, что первая часть ленты изрядно для ребенка затянута, а в кадре часто звучит малопонятный ему суржик. Дочка элементарно не могла отличить одного героя от другого, они совершенно смешались. Все уточняла по дороге домой: «А это тот, что с пулеметом? А тот, что из земли восстал, он где был вначале?» Пришлось еще раз рассказать и всю историю 28 панфиловцев, и конкретно провести параллели между мирными сценами и боевыми. Признаться, для меня это тоже было не так уж легко. Хотя в фильме снимались актеры харизматичные, у которых по 40 — 70 проектов за спиной. Вот, скажем, Алексей Морозов, только что отыгравший бенефис в сериале «Таинственная страсть». Он очень органичен в роли политрука Клочкова. А больше мне сказать нечего. Или Антон Кузнецов, который в свое время буквально прожил на экране роль майора Березкина у Урсуляка в «Жизни и судьбе». Как идентифицировать нынешнего его героя? А героя Виталия Коваленко, способного блеснуть даже в малюсенькой роли шофера в «Ладоге»? Увы, остальных актеров я просто не узнала, к стыду своему. И запомнила в основном по занятым боевым позициям и вкладу, внесенному в неравную битву. Так что, когда муж поинтересовался у нас впечатлениями, оставалось отделываться общими фразами: да, сильно, да, местами вплоть до катарсиса, да, безоговорочно веришь, но...

Ты, видимо, догадался, к чему я клоню. В ленте есть прекрасные типажи, но нет запоминающихся героев, которые отныне всегда будут ассоциироваться и с этим кино, и с конкретным исполнителем. Как Рита Осянина — с Ириной Шевчук, Женька Комелькова — с Ольгой Остроумовой, генерал Серпилин — с Анатолием Папановым, Алеша Скворцов — с Владимиром Ивашовым, Любка Шевцова — с Инной Макаровой... Сама оборона пехоты от танков противника славным советским кинематографом была показана не раз, но мы же с тобой помним чуть не поименно героев «Горячего снега», «Они сражались за Родину», «Батальоны просят огня»? Помним лейтенанта Почерникова в исполнении Евгения Цыганова из «Брестской крепости», у которого в фильме всего парочка эпизодов? Зато каких! И насколько мастерски, психологично точно в них все выписано! Не знаю, как ты, а я вообще этот замечательный, один из лучших постсоветских военных фильмов пересматриваю и дети мои тоже. И мне никогда не приходилось им объяснять, кто это, что это, где и куда. Почему? Сам знаешь ответ: за каждым из героев видна судьба, их понимаешь и чувствуешь, им веришь и сопереживаешь. А без сопереживания в кино никак. Тем более если оно о войне. Тем более если мы хотим, чтобы о страшной цене, отданной за Победу, помнило подрастающее поколение. Или «28 панфиловцев» — лента исключительно для взрослых историков, любителей дотошной реконструкции боев?

Муж порой в шутку попрекает меня: мол, что за странная любовь к черно–белому кино, военным лентам, когда подружки взахлеб смотрят романтические комедии? Я скажу тебе, с чего все началось. С романа Фадеева «Молодая гвардия» (незаслуженно, кстати, на мой взгляд, забытого) и ленты Калатозова «Летят журавли». Познакомилась я с ними рановато, лет в 12, но как же цепануло! Их герои и сейчас стоят перед глазами, как живые. Люди, которым так много жизнь обещала и так мало дала... Стоит раз попытаться представить себя на месте того, кто отчаянно не хотел умирать, но погиб, защищая не себя — будущее, и война никогда уже не будет восприниматься как параграф из учебника, набор экспонатов в музее. Хочется, чтобы и мои дети это прочувствовали, пропустили через себя, видели мир во всей его сложности и порой жестокой несправедливости. Но тут нужен человеческий посыл — узнаваемые образы, а не безликие символы. Люди, а не функционалы.

И все–таки люди, реальные, во плоти, перед которыми хотелось шляпу снять или в ноги поклониться, в «28 панфиловцах» есть. В финальных титрах. Рядом с фамилией каждого члена киногруппы стоит его место рождения, а дальше идет бесконечный — более 34 тысяч персоналий! — поименный перечень тех, кто скинулся на воистину, получается, народный фильм, профинансировав съемки. Вот это сражает наповал. Скажу тебе, зрители с нашего сеанса досмотрели титры до самого конца, устроив настоящую овацию. В этом было что–то очень правильное, очень глубоко личное. Значит, авторы все же попали в цель — в душу и сердце.

gabasova@sb.by

Всмотрись хорошенько


Роман РУДЬ

Начну с парадокса. Спорить с тобой мне не о чем, но... охота поспорить. Редкий случай в истории «Спор–клуба», когда я безоговорочно согласен с оппонентом: главный герой в фильме действительно не виден. Но это только на первый взгляд. Поэтому поспорю с тем твоим утверждением, будто невыразительность персонажей — неудача создателей картины. По–моему, все наоборот: это их творческая находка, блестяще воплощенная на экране. Достаточно знать некоторые цифры, чтобы понять, для чего понадобилось такое нестандартное, несвойственное нашему военному кино решение.

На момент начала боев за Москву в дивизии генерала Панфилова было 11.700 штыков. Всего через месяц 9.920 из них легли в могилы и госпитали. Комментируя эти красноречивые цифры, исследователи подвига панфиловцев, в частности, генерал–майор Василий Малкин, особо подчеркивают: «Героизм, проявленный у разъезда Дубосеково, был массовым. Его нельзя подменять стойкостью лишь одного взвода. Документы военных архивов свидетельствуют о том, что героями оказались тысячи». Вот, на мой взгляд, главная мысль, которую пытались донести до нас авторы фильма «28 панфиловцев». Не только у Дубосеково, но и возле Осташево, Зубово, Алферьево и еще десятка деревень в десятках боев мужественно сражалась масса солдат, которым не повезло оказаться увековеченными в легендах и учебниках так, как бойцам 4–й роты 2–го батальона 1075–го стрелкового полка, чей подвиг лег в основу истории о якобы единственном геройском взводе. Создатели фильма, на мой взгляд, устраняют эту историческую несправедливость.

А теперь, Люда, подумай, как можно отразить массовый героизм кинематографическими средствами? Да еще при весьма скромном бюджете в 1,7 миллиона долларов (сравни с 30 миллионами на «Сталинград» Ф.Бондарчука, который оказался провальной пустышкой). По–моему, путь здесь один и он безжалостен по отношению к актерам. Их персонажи намеренно лишены ярких индивидуальных черт, чтобы подчеркнуть обыкновенность и незаметность этих людей. Они — представители той самой безликой солдатской массы, которая вынесла основную тяжесть войны на своих плечах. Однако во многих послевоенных фильмах эта масса оставалась сплошной серой стеной, на фоне которой блистают одиночки. Они якобы и принесли нам победу, эти всемогущие «крепкие орешки». Так меня ими еще Голливуд перекормил.

А вот теперь впервые, наверное, показаны обычные, ничем не примечательные, особо не запоминающиеся, не выделяющиеся из общей толпы люди, которые, однако, все вместе сделали нечто потрясающее. Остановили гитлеровскую махину, неумолимый накат которой передан ошеломительно: буквально кожей чувствуешь ужас от концентрированного зла, ползущего на окопы. Кстати, ты заметила, что и противник в фильме не персонифицирован? Безликий абсолютный враг, которого надо убить, чтобы он не убил тебя. Читая замечательную книгу Александра Бека «Волоколамское шоссе», понимаешь, что такое отношение к немцам фактически документально — там очень хорошо описан этот психологический прием, которым постоянно пользуется командир батальона.

Ты, Людмила, не запомнила никого из персонажей? Отлично. Думаю, именно такого эффекта добивались режиссер со сценаристом. Старательно доводили до зрителей, что былинных богатырей и сверхчеловеков под Москвой не было. Командующий немецкой группой армий «Центр» фон Бок сточил свои зубы об обычных мужиков, которые курили махорку и дружески перешучивались незадолго до гибели.

Будь я на месте авторов фильма, еще сильнее подчеркнул бы тот факт, что на экране воплощен лишь один эпизод целой эпопеи массового героизма, назвав картину по–другому. Например, просто «Панфиловцы» или «Битва за Москву». Ведь историю одного снайпера назвали «Битвой за Севастополь», показав, что Людмила Павличенко — лишь одна из многих защитников этого города.

В общем, если присмотреться, главный герой в картине есть, и мне странно, что ты его не заметила. Это народ. Он слишком велик и разнообразен, чтобы вместиться целиком в объектив кинокамеры. Поэтому показан так, чтобы осталось ощущение, что та оборона была поистине всенародным делом и никто из общего строя рядовых особо не выделялся. Точно так же как и народным оказался сбор средств на картину. Ты же сама говоришь о длинном списке фамилий в финальных титрах. Разве среди людей, пожертвовавших деньги для фильма, выделены особо жирным шрифтом самые обеспеченные, сдавшие больше других? Нет, все идут одним бесконечным перечнем людей, сообща сделавших правильное и нужное дело. Точно так же нет нужды выделять кого–то особенного среди бесконечного реестра героев ноября 1941 года... Поэтому я бы поздравил создателей фильма как раз с тем, за что ты их ругаешь.

rud@sb.by

Советская Белоруссия № 233 (25115). Суббота, 3 декабря 2016
Заметили ошибку? Пожалуйста, выделите её и нажмите Ctrl+Enter