Десятки лет отделяют нас от трагических событий Великой Отечественной войны. И только память ветеранов хранит каждый прожитый на войне день, горечь утрат и счастье Победы. Никогда не забудет Иван Григорьевич Лавренко, как в 17 лет уходил на фронт из родного украинского села Шапарск.
1943 год, 25 апреля. Иван Григорьевич помнит, как мать со слезами провожала его в военкомат в райцентр Белокуракино Ворошиловградской, ныне Луганской, области. Целый день она находилась рядом. Видимо, сердцем чувствовала, что больше не увидит сына. Так оно и случилось, она заболела и умерла в декабре 1943 года.
Но в военкомате сказали, что отправляют не на фронт, а в тыл — на работы. За плечами у паренька уже был опыт рытья противотанковых окопов. Как только началась война, а было ему 15 лет, во всем помогал взрослым. Ему даже доверили лошадей, которых парнишка не бросил во время бомбежки.
— Военная дорога началась с того, что прямо из военкомата меня и еще человек сто таких же парней отправили якобы на работы, — вспоминает ветеран. — Пешком мы прошли более 250 километров, ночевали в открытом поле. Одежду, продукты, которые брали с собой, по пути выбросили, чтобы легче было идти, только часть продуктов съели. Четверо суток попросту голодали. В городе Калаче нас погрузили в товарные вагоны и отправили в путь без каких-либо запасов еды. Трое суток мы ехали без еды и без воды. Из Пензы нас направили в военный лагерь. Там и началась моя военная служба.
В лагере Силикса готовили маршевые роты для отправки на фронт. Более рослых и крепких парней сразу отправляли, а слабых подучивали. Кормили в лагере так скудно, что были случаи, когда молодые ребята умирали от истощения. В течение мая—июля 1943 года новобранцев несколько раз одевали в новое обмундирование, но через сутки забирали его и снова выдавали старую одежду.
— Мы то радовались, что попадем на фронт, то огорчались, что снова остаемся в лагере, — признается Иван Григорьевич. — Вспоминая об этом, теперь я понимаю, что нас, совсем юных и неопытных бойцов, просто жалели. И как только появлялась возможность, переносили отправку на фронт.
На фронт Иван Лавренко попал в июле 43-го. Сначала в 13-й отдельный зенитный пулеметный батальон, затем — в 8-й зенитный пулеметный полк, входящий в состав Юго-Западного, а с апреля 1944 года — первого Белорусского фронта. Он стал командиром зенитного пулеметного расчета 12,7 мм пулеметов. Это были крупнокалиберные пулеметы ДШК, наиболее эффективное в те годы оружие против авиации фашистов.
С получением нашей армией на вооружение ДШК немецкие самолеты стали все чаще совершать налеты ночью. Особенно такие нападения участились на железнодорожные станции и разъезды прифронтовых дорог, в том числе и на автоколонны.
— Ночные налеты — зрелище не из приятных, — рассказывает ветеран. — Небо то и дело озарялось светящимися авиабомбами. Немцы с самолетов хорошо видели наземные цели, а мы, зенитчики, не могли их разглядеть и вели огонь по светящимся авиабомбам. Казалось, что земля от взрывов бомб колышется, как трясина. Больше всего все боялись бомбежек. Даже бывалые фронтовики испытывали это чувство и при налете фашистской авиации в страхе убегали от эшелонов. Мы же, артиллеристы, пулеметчики, своих позиций не оставляли. Стояли насмерть! Осколками от снарядов я был ранен.
Наградами зенитчиков не баловали. Конечно, война шла жестокая, и о наградах тогда никто не думал. Скорее о том, как выжить, все мечтали о скорейшем окончании войны. Первая награда стала приятной неожиданностью. За умелое применение оружия против фашистских стервятников и многочисленное обезвреживание их бомбардировок в начале 1944 года Иван Лавренко получил нагрудный знак «Отличный пулеметчик». Потом он был награжден медалями «За боевые заслуги», «За победу над Германией в 1941—1945 гг.», медалью Жукова, орденом Отечественной войны II степени.
Отдельные эпизоды военных лет особенно часто всплывают в памяти. Как приходилось хоронить близких товарищей, отдавших свои жизни за освобождение Родины. Однажды, когда зенитное прикрытие не обеспечило защиту от авиабомбежки, погибли практически все командиры штаба. Но и враг в последние годы войны нес колоссальные потери. В памяти осталась переправа через Одер в начале марта 1945 года. На территории Германии большой участок поля был усеян черными «точками». Это было ночью, а утром оказалось, что это трупы немецких солдат.
День Победы Иван Лавренко встретил в районе немецкого города Бреслау. Счастью не было предела, особенно радовались солдаты постарше, кого дома ждали семьи, дети.
— Мне накануне Победы исполнилось 19 лет, — вспоминает Иван Григорьевич. — Нам говорили старики: у вас все еще впереди. Я благодарен судьбе за то, что, пройдя войну, не погиб, что вместе со всеми встретил Победу.
Тридцать лет отдал Иван Лавренко армии. От младшего сержанта дослужился до подполковника. Получил и гражданскую специальность, закончив исторический факультет Белгосуниверситета. После выхода в отставку 28 лет трудился в Гродненском облпотребсоюзе инструктором по гражданской обороне. Сегодня Иван Григорьевич — желанный гость в коллективе, который после армии стал для него родным. Его часто приглашают на встречи с молодежью, не забывают поздравить в праздники.
На снимке: Иван ЛАВРЕНКО.
Фото: Ирина АНИКЕВИЧ
