Антонио Ариас значительную часть жизни прожил в Беларуси. Но в родном Мадриде в его честь названа улица. Перебирая фотографии из семейного архива Антонио, мы беседуем с его внучкой Аделой Кузнецовой, которая живет в Минске.Глядя на интерьер ее квартиры, мне кажется, будто я в Испании: картина, на которой изображены танцоры фламенко, кукла-артистка в горделивой позе, огромный - на полстены - веер с испанскими рисунками. Здесь присутствует атмосфера этой страны.
Из глубин старого картонного альбома "вынырнула" поблекшая от времени черно-белая фотография: Антонио в форме летчика времен гражданской войны в Испании 1936 - 1939 годов.
- Дедушка был подполковником республиканской авиации Испании, - поясняет Адела. - Он летал на истребителе И-16. Подготовку проходил добровольцем в Советском Союзе.
Она нашла еще одно фото: Антонио стоит у памятника Грицевцу. Со знаменитым летчиком они познакомились в 1937 году в Испании. А дело было так. 22-летний Ариас, разбившись, получил серьезную травму головы - спасло лишь мастерство военного доктора, который буквально вытащил его с того света. Однако непоседливый испанец, недолечившись, сбежал из госпиталя - и за штурвал. В бою, когда Антонио догонял вражеский самолет, от недостатка кислорода и низкой температуры у него открылись раны. Юноша прямо в воздухе потерял сознание, но, очнувшись, смог-таки посадить самолет... В тот день испанцев навестили советские летчики, среди которых был и Грицевец. Они с Антонио разговорились, и Сергей Иванович подарил своему новому знакомому утепленный шлемофон.
В 1939 году республиканец Ариас, спасаясь от режима Франко, переехал в Харьков. Устроился рабочим на местный тракторный завод. Познакомился со своей будущей супругой - красавицей Аделой Дельгадо Ромеро, которая тоже покинула родную Испанию. Как ни странно, они жили в соседних районах Мадрида. В Харькове родилась их старшая дочь Невес.
Когда началась Великая Отечественная война, в военкомате летный опыт Антонио не учли: дескать, буржуазная испанская авиация не имеет отношения к советским войскам. И тот заново прошел служебную лестницу от ефрейтора до майора. Летал над Москвой, Ленинградом. А его жена с дочкой жили в Караганде, куда эвакуировали завод.
- Думаю, для дедушки Великая Отечественная стала продолжением испанской войны, - говорит Адела. - Ведь в обеих он сражался с фашистами.
Антонио закончил войну в Барановичах, где и остался жить. Работал в типографии - вернулся к ремеслу, которым когда-то занимался на родине. Появилась младшая дочь Авелина, мама Аделы. Спустя годы семья перебралась в Минск.
"Белорусский испанец" ненавидел войну. Практически не рассказывал о ней. Вспоминая бои, не произносил "я" - всегда только "мы". Адела даже не знает, за какие заслуги мадридская улица носит его имя. Антонио не считал себя героем: он просто занимался тем, чем должен был заниматься каждый в те годы. А внуку Юре никогда не дарил игрушечных пистолетов.
- Бабушка с дедушкой очень любили друг друга, - рассказывает Адела. - Им было под 70, а они могли, идя по улице, вдруг остановиться и поцеловаться. Эта доброта друг к другу всегда чувствовалась, и, может быть, поэтому к ним тянулись люди. У них было очень много друзей, и не только среди земляков.
И Антонио, и его супруга все время говорили по-русски. Но с акцентом. Потеряв по переезде в СССР гражданство родной страны, получили советское. По словам Аделы, семья ее бабушки и дедушки оказалась "самой испанской" в Минске: остальные их соотечественники вступили в смешанные браки. Кстати, за белорусов вышли замуж и обе дочери Антонио. В 60 - 80-е годы Ариас был председателем испанской диаспоры. Впрочем, она давно уже не собиралась: кто-то вернулся на родину, иных не осталось в живых...
- Дома мы говорили только по-испански, - вспоминает Адела. - Так что я считаю этот язык родным, как и русский.
Испанский стал для девушки еще и профессией: закончила иняз, преподавала. Сейчас работает менеджером по продажам в одной из фирм.
В этой интернациональной семье не только говорили на двух языках. Здесь все ассимилировалось: блюда белорусской и испанской кухни всегда были на одном столе. Адела-старшая, жена Антонио, варила паэлью - нечто вроде плова, пекла тортильяс. А дон Ариас по воскресеньям баловал домочадцев чуррос - подобием хвороста. Но все вместе с удовольствием ели драники.
В 1988 году минское издательство "Беларусь" выпустило книгу Ариаса "В огненном небе". А в Мадриде в 1995 году было издано его произведение "Небо горит. Мемуары пилота-истребителя, участника войны в Испании и Великой Отечественной войны в СССР". Сейчас Адела переводит эту книгу на русский язык для журнала "Всемирная литература".
В 1975 году, после смерти Франко, Ариас с женой смогли вновь побывать в Испании. Потом стали ездить на родину ежегодно. А насовсем уехали в родной Мадрид лишь в 1991 году. Спустя два года Антонио не стало. Его вдова поселилась неподалеку от Валенсии. В Минск не ездит - чтобы не бередить раны: здесь многое напоминает об ушедшем супруге...
Как рассказал Юрий Зверев, кандидат исторических наук, ведущий научный сотрудник Национального архива, в годы войны в Беларуси находилось 29 испанцев. Большинство были инструкторами по подрыву в партизанских формированиях. Кстати, по итогам переписи населения 1999 года, испанцами себя назвали 87 граждан нашей страны. Так что история семьи Ариас, быть может, не последняя "испанская" страница в нашей истории...
На снимке: Антонио Ариас.
Фото из семейного архива Ариасов.
