Большинство из нас ценят свой домашний покой и не любят, когда кто-то посторонний его нарушает, вторгается в нашу жизнь. Да и по закону наше жилище считается неприкосновенным. Впустить в него мы можем лишь того, кого желаем видеть гостем. Но есть категория граждан, которые должны быть готовы к визиту гостей незваных. К тому, что их могут потревожить даже ночью. Но винить в этом они могут только себя.
Здоровье в порядке, не употреблял — так отвечали инспекторам большинство «химиков», которых мы навестилиНа учете в уголовно-исполнительной инспекции Московского района Минска состоят около 200 граждан, осужденных к ограничению свободы без направления в исправительные учреждения открытого типа — к так называемой домашней химии. Преступления разные: неуплата налогов и алиментов, нанесение тяжких и менее тяжких телесных повреждений. Есть даже покушение на убийство. Но ввиду почти 90-летнего возраста осужденного ему назначено, как говорится, меньше меньшего. Чтобы регулярно контролировать соблюдение «химиками» назначенного наказания, сил инспекции бывает недостаточно, поэтому привлекаются ОМОН, сотрудники Департамента охраны, участковые. Но сегодня инспектора капитан милиции Артем Скоп и капитан Андрей Галята действуют самостоятельно. Им предстоит навестить 12 человек. Выезжаем после 19.00: в это время все осужденные должны быть дома.
Валентина и другие
Первая в списке — Валентина, живущая на улице Волоха. Перед выездом капитан Скоп берет с собой запасные ремешки. Валентина носит браслет. Пожаловалась, что он натирает ногу и предпочла бы носить его на руке: ремешок нужен покороче.
Артем Скоп поясняет: в районе реализуется пилотный проект по использованию электронных браслетов контроля. Они позволяют видеть местоположение подопечного в реальном времени на мониторе ноутбука. Впрочем, отслеживать не обязательно: программа автоматически выдает сигнал, если владелец браслета выйдет за пределы очерченной территории. В многоэтажном доме она ограничивается стенами квартиры, в индивидуальном — частью прилегающего участка.
В квартире чисто, тепло, уютно. Валентина встречает радушно. Лишь просит, чтобы в кадр не попало лицо. Передав ребенка в руки мужа, с помощью капитана Скопа пытается приладить браслет на руку. На женской ноге он действительно «не смотрится». Сапоги не надеть. Мужчина хотя бы может спрятать его под брюками. Увы, подходящего по длине ремешка не нашлось — придется терпеть.
Спрашиваю: за что вам полагается такое «украшение», Валентина? Отвечает спокойно, без лишнего кокетства: «Лишили родительских прав. Должна была работать и возмещать государству средства на содержание ребенка. Но не работала и не возмещала».
Показывает милиционерам талон к зубному врачу на ближайшую субботу. Это выходной: Валентина обязана быть дома. Но подтвержденное документально лечение — причина уважительная.
Уже на улице капитан Скоп констатирует: «Валентина ведет правопослушный образ жизни, спиртное не употребляет, нарушений не имеет. Не работает, будучи в декретном отпуске по уходу за вторым ребенком. Имеет хорошие перспективы вернуть права и на первого».
Едем к Сергею на улицу Лермонтова. Судим дважды. Приговоренный к исправительным работам, порядок исполнения наказания не соблюдал. И сейчас не соблюдает: пьет, не работает. А поскольку имеет три нарушения, то ситуация для него критическая. Если, допустим, сейчас не окажется дома или будет нетрезв, это уже состав преступления — будет возбуждено уголовное дело. По статье 415 УК «Уклонение от отбывания наказания в виде ограничения свободы» ему может грозить до трех лет лишения свободы.
По пути капитан Галята перечисляет ограничения для «домашних химиков». После 19.00 даже в гости к соседу по этажу зайти нельзя. Нельзя покурить на лестничной площадке: добавится второе нарушение за курение в общественном месте. Нельзя отказаться от ношения браслета, от предложенного варианта трудоустройства. Нельзя — от освидетельствования на алкоголь. То есть можно, но это будет нарушением. Запрещено даже пиво! Покидать жилище в выходные и праздники — запрещено!
Электронный браслет контроля позволяет видеть местоположение подопечного в реальном времениОграничения жесткие. Но, согласимся, жить дома, в окружении близких, даже в таких условиях все же лучше, чем в исправительном учреждении под надзором охраны. Являя свой гуманизм, государство дает оступившимся гражданам шанс избежать решетки.
Сергей, похоже, им пренебрегает. На стук в дверь не отзывается. Она распахивается сама: не заперта. Изнутри шибает в нос спертым воздухом. На громкие оклики Сергей тоже не отзывается. Объезжаем по периметру 4-ю больницу и окрестности. Инспектора знают подопечного в лицо, поэтому надеются найти его в магазинах, скверах, дворах... Сергея нигде нет, его телефон не отвечает.
Возможные варианты: он где-то в компании собутыльников, может быть задержан за нарушение общественного порядка и даже совершение преступления. Наконец, может быть в больнице: жаловался инспектору на здоровье.
Мы вернемся к его квартире позже, а пока едем в сторону МКАД к Татьяне, женщине с необычной судьбой. Капитан Скоп обещает: жилище вас удивит. Путь неблизкий, и капитан успевает рассказать, как в районе построено перевоспитание «химиков».
С ними постоянно ведется индивидуальная и групповая работа, предполагающая, например, просмотр профилактических фильмов, встречи с руководством администрации, беседы с прокурором района... Игнорировать нельзя. Осужденным выдается повестка или уведомление, неявка — нарушение. А буквально вчера был специально заказан автобус, чтобы нетрудоустроенных «химиков» отвезти в центр занятости на очередную ярмарку вакансий. Капитан Скоп: «Все нацелено на то, чтобы исправить человека, а не посадить».
100 граммов «от спины»
Квартира, где Татьяна обитает с сожителем и его матерью, под потолок завалена хламом. Хотя Татьяна, можно сказать, женщина обеспеченная. Живет, по ее словам, на полторы-две тысячи долларов, которые мать регулярно присылает из Канады. Пропивает, по ее же словам. До недавних пор и она жила за океаном. Имела мужа, сына, хорошую работу, но была депортирована... за пьянство. На родине успела совершить кражу.
Сейчас трезва. Хотя нарушение за употребление алкоголя уже имеет. Не работает, но отведенный на трудоустройство 15-дневный срок еще не истек. Татьяна сообщает инспекторам, что намерена посещать нарколога. Пусть бы это пошло на пользу!
Проверка еще двоих молодых людей занимает минуты: трезвы, у инспекторов нет причин в этом сомневаться. Из машины обзванивают других (Вадима, Алексея, Игоря...): «Как самочувствие? Сегодня не употреблял? Жди в гости, скоро будем».
А если, спрашиваю, Вадим употребит сразу после вашего отъезда? Капитан Галята: «На этот случай у нас предусмотрены контрольные проверки. Можем проверить в 8 вечера, а потом приехать в 9, 10 или ночью».
Голос Юрия по телефону показался подозрительным. Так и есть. Лежит, жалуется на боль в спине. Честно признается: принял. Супруга охает: «Я виновата, налила 100 граммов, чтобы боль снять». У Юрия уже три нарушения. «Приняв» и признавшись, он фактически сознается в совершении уголовного преступления.
Скоп — супруге: «Хотите, чтобы мужа посадили?» — «Нет! Без него пропаду!» — «Тогда зачем наливаете?..» Вопрос повисает в воздухе. Юрий согласен проехать на улицу Минина, 20, где служба городского наркологического диспансера круглосуточно проводит экспертизу. В салоне, где мы сидим бок о бок, стало ясно, что 100-граммовой порцией не обошлось.
В машине почему-то вспоминается недавняя история с небезызвестным активистом и профсоюзным деятелем Геннадием Федыничем — некоторые читатели ее знают. За неуплату налогов с полученных из-за границы денег Федынич был осужден к «домашней химии» на 4 года. На работе принял, как он потом объяснял, немного коньяку от давления, «а у дома уже ждала милиция»...
И ведь правильно делала, что ждала! Между прочим, инспектора Андрей Галята и Артем Скоп перед законом отвечают за исполнение осужденными назначенного наказания. С них спросят, если что не так. Работа не сахар. Ночами посещать квартиры с ароматами далеко не благовонными; принюхиваться к дыханию (как иначе определить первичные признаки опьянения); доставлять гражданина в диспансер, если признаки очевидны... В этой работе, как я понял, они ни для кого не делают исключений: личность осужденного значения не имеет. Поэтому гражданину Федыничу не стоит обижаться и возмущаться. Он — один из многих. Полученный им выговор — самое мягкое из взысканий. К слову, в практике инспекторов Галяты и Скопа не было случая, чтобы «химики» оказывали бы сопротивление. Задерживать нарушителей общественного порядка между визитами — да, приходилось. Они хорошо знают свое дело.
Геннадию Федыничу в дальнейшей жизни, возможно, помогут истории осужденных с благополучным финалом. Их в практике инспекторов Галяты и Скопа немало. Вот лишь две.
Андрей был наказан за уклонение от уплаты алиментов. За весь срок нарушений не имел. Потом устроился на хорошую работу, стал прилично зарабатывать, купил дорогую машину, выплатил все долги государству за себя и жену, через суд вернул себе ребенка и сейчас в согласии живет с другой супругой...
Александр осужден к 5 (!) годам «домашней химии»: срок истекает осенью. Ни одного нарушения! Работает, выплачивает, что обязан, не пьет... Заменить наказание на более мягкое или условно-досрочно освободить мешает лишь размер иска, по которому он должен государству серьезную сумму. «Твердо встал на путь исправления», — говорит о нем капитан Галята. Можно сказать иначе. Ошибки осознал и повторить явно не хочет. Взял судьбу в свои руки. Предоставленный шанс использует.
ponomarev@sb.by
P.S.
Сергей, которого мы не застали дома, обнаружился на следующий день — в наркологическом стационаре, куда он направился добровольно.
P.P.S.
Все герои репортажа реальны, но их имена изменены из этических соображений. Путь каждый из них использует свой шанс!
