Профессионалы знают: самая удачная импровизация — это хорошо отрепетированная домашняя заготовка...
Нина Богданова давно на виду в наших медиакругах. Она и певица, и радио–ди–джей, и лицо канала СТВ. Сейчас руководство телеканала доверило Нине большой серьезный проект — «Звездный ринг», премьера которого состоится завтра, 19 сентября.
С Ниной мы знакомы давно, еще со времен ее группы «Пин–код». Признаюсь, после интервью, которое мы записывали в ее уютной съемной квартире, я поняла: девушка открылась с совершенно неизвестной стороны. А уж о ее личных трагедиях и сложностях я и вовсе услышала впервые. Но Богданова, будучи человеком отважным, не побоялась рассказать откровенно о самом сокровенном.
— Ты ведь из провинции в Минск приехала?
— Да, я училась в музыкальном классе в Молодечно, играла на цимбалах, но в хор меня почему–то не принимали. В девятом классе я выиграла городской песенный конкурс и получила в качестве приза поездку в Германию. Родители не особо хотели видеть меня певицей. Они, люди прагматичные, отправили меня в техникум на отделение химико–биологического контроля пищевых производств, что, по их мнению, должно было обеспечить мне стабильную работу и теплое место на пищекомбинате, где мой дядя занимал руководящий пост. Но даже в техникуме я умудрилась увлечься творчеством, самодеятельностью и КВН настолько, что почти не появлялась на занятиях. Преподаватели, к счастью, понимали: не быть мне звездой хлебозавода. Но техникум с горем пополам окончила и начала подготовку к поступлению в университет культуры. Полгода постоянных занятий, репетиций с преподавателями университета ни во что не вылились. Я благополучно сдала сольфеджио, диктанты, а на пении получила два балла. Причем меня «срезали» те же преподаватели, которые шесть месяцев учили. Формулировка была неожиданной: несмыкание связок, сипы в голосе.
— Тебя это не остановило?
— От судьбы не уйдешь, и я это понимала. Провал на вступительных экзаменах означал выселение из общежития. А своего или хотя бы съемного жилья у меня не было. Ночевала у соседей по общежитию, лазила к ним на ночевку через окна и балконы. Денег не было вообще. Мы с друзьями делили один «Роллтон» на двоих, воровали в Ждановичах у бабушек кур, общипывали их и варили суп. И вдруг я натыкаюсь на объявление в газете: «Объявляется набор артистов в Театр эстрады». На кастинг пришли человек сто пятьдесят. Я взяла затертую до дыр аудиокассету с фонограммой песни Земфиры и пошла на прослушивание. После него в театр приняли двоих — меня и еще одного парня. Счастливая выхожу из зала и встречаю девушку с сиреневыми кучерявыми волосами — она поняла, что я новенькая, и говорит: «Жить–то тебе есть где?» И предложила койко–место в комнате, которую она снимала у вахтерши Театра эстрады. Этой девушкой была Гюнешь, с которой мы близко дружим и по сей день.
— Знаю, что ненадолго ты задержалась в театре.
— Вскоре произошло знакомство с продюсером Евгением Колмыковым, с подачи которого меня отправили работать в Москву. Я выступала в самых известных клубах, но потом случилась трагедия с директором компании «Союз–рекорд», и я осталась на улице. Вернулась домой, собралась с мыслями и отправилась по контракту работать певицей в Грецию. Полгода была там легально, остальное время — нелегально. Главным стимулом было желание заработать на квартиру и перестать скитаться. Но... за месяц до возвращения на родину у меня украли все заработанные деньги — пятнадцать тысяч евро. Я рыдала от обиды, ведь собирала их, отказывая себе во всем.
— Как ты не сломалась?
— Поначалу не выдержала, спряталась от всех в Молодечно, предварительно решив проблемы с полицией. Я понимала, что без творчества не проживу. Через какое–то время друг сообщил мне о кастинге ди–джеев на «Новом радио», куда я пришла и осталась. Мне нравилась эта профессия, я пыталась как можно скорее овладеть ее тонкостями, брала уроки, посещала курсы. Сменилось руководство радиостанции, а вместе с ним и весь коллектив. И снова координаты жизни упали до нуля.
— Смею предположить, ненадолго?
— Знаешь, я не рассказывала этого ни в одном интервью. Но в то время меня постоянно мучили головные боли. Врачи констатировали мигрень, но интуиция подсказывала что–то более серьезное. После томографии мне поставили страшный диагноз — опухоль в кости черепа. Дальше было расставание с волосами, сложная нейрохирургическая операция и длительное восстановление. В то время моя картина мира перевернулась с ног на голову. То, что казалось важным, оказалось бессмысленным. И наоборот. Помогли друзья, родные и любовь. С Сашей Богдановым (коллега по группе «Пин–код» и муж Нины. — Прим. авт.) мы жили в любви и понимании, пока меня не начали активно приглашать на концерты. Саша, как мне казалось, фанатично ревновал к работе. Ради семьи пришлось создать совместный проект. Но ни в творчестве, ни в личном у нас не сложилось... А моя жизнь бьет ключом.
— Ты действительно производишь впечатление довольного собой и жизнью человека.
— Я пою, веду программу на радио «Пилот-FM», работаю на телевидении, пишу песни себе и другим, получила права, заработала на дорогую комфортабельную машину, окончила университет культуры.
— Много песен в Москву «продала»?
— Немного, но с авторскими правами и по выгодному курсу (смеется). Люди были не поющие. Например, девушка с обложки «Плейбоя». Но мне важно было добиться цели, а деньги — одна из составляющих успеха.
— Телевидение всегда входило в твои цели?
— Телевидение случилось так неожиданно, что я не помню, мечтала о нем или нет. Подруга Юля Зыкова предложила для участия в кастинге программы «Утро. Студия хорошего настроения» мою кандидатуру — искали ведущую рубрики. Руководству я приглянулась — так у меня появился телешанс.
— За год ты выросла в карьере.
— Я счастлива, что большой серьезный проект «Звездный ринг» доверили вести мне. Это на сто процентов мой формат, который поможет раскрыться моей натуре! Я умею и люблю работать в интерактивных проектах. Благодарю руководство канала за возможность развиваться и расти. Веду проект с Дмитрием Врангелем. В паре, разумеется, работать сложно, ведь нужно контролировать не только себя, но и любые действия партнера. Мне кажется, музыкальных проектов на наших каналах осталось мало, артистам негде показывать свое творчество. Особенно рок–музыкантам. «Звездный ринг» — отличный шанс для тех, кто не боится петь «живьем» и отвечать на провокационные вопросы публики.
— Сложно тебе давались первые выпуски «Ринга»?
— Энергия сгорала молниеносно! Я ела не в себя. Помню, СТВ делал сюжет о том, как меня съемочная группа подкармливала. Если всем заказывают одну порцию к обеду, мне — две–три. Тяжело давались блоки программы с вопросами. Поначалу все они были реальными, но после первой же съемки стало ясно: импровизация — это хорошо отрепетированная домашняя заготовка. Поэтому парочку вопросов мы готовим сами.
— Как тебя отпустили на проект «Звездные танцы» конкурирующего Первого канала?
— Наше руководство заинтересовано в раскрутке своих ведущих. Участие лиц одного канала в проектах на других телеканалах считается нормальной практикой во всем мире. Да и у нас это уже опробовано. Вспомните, как Ирина Смольская пела в «Двух звездах» на ОНТ. А Екатерина Забенько сейчас участвует в «Битве титанов» на этом же канале. Если меня примут в школу «Звездных танцев», я постараюсь своей неутолимой энергией поднять рейтинг и себе, и Первому, и каналу СТВ, и радио «Пилот-FM»!
Фото Сергея ЧЕРНОГО.
