Как работают белорусские криминалисты

Откатать пальчики веером

Палец, ботинок, человек... Все оставляет след. На столе, на полу, в сердце, на месте преступления. Бесследно сделать ничего нельзя, убежден майор юстиции Денис Русак. А уж он-то знает, о чем говорит. Десять лет Денис Владимирович ищет следы преступников. 

Денис РУСАК

Места убийств, изнасилований, грабежей, разбоев — вот его фронт работы. Криминалистический чемоданчик — вот его оружие. Эту пятнадцатикилограммовую поклажу у меня не получилось оторвать от пола. Для заместителя начальника Минского межрайонного отдела Государственного комитета судебных экспертиз Дениса Русака это привычная ноша. Эксперт поднимает его крышку: «Рулетка, перчатки, компас, лупа, ультрафиолет, кисти, дактилоскопический порошок…» 

Дактилоскопия требует большого усердия

Надавливаю указательным пальцем на дверцу сейфа. Сейчас мне «откатают пальчики». Работает криминалист только в перчатках, чтобы самому ненароком не наследить на месте преступления, где приходится работать по два-три часа. Денис Владимирович обмакивает магнитную кисть в дактилоскопический порошок и проводит инструментом по металлу. Волшебство! На поверхности проявляется четкий узор моего перста. Другой кисточкой криминалист зачищает отпечаток и копирует его на клейкую ленту. «Свеженький. Хорошо ложится на скотч, — комментирует криминалист, наклеивая мой след на белую бумагу. — Пальчик готов. Фотографируем». Дальнейшая судьба отпечатка — база автоматизированной дактилоскопической системы. В ней хранятся «пальчики» военнослужащих, ранее судимых, лиц, проходивших по административным протоколам, граждан, дактилоскопированных после взрыва в метро, всех, кто однажды «отпечатался» в Беларуси. 

— Сделайте пальцы веером...

Денис Русак смеется, вспоминая курьез из практики: «Преступник ведь знает, что его следы искать будут. Работал как-то в одном садовом товариществе под Минском на месте кражи. Весь дом обследовал — только следы перчаток. Ну, думаю, ушел бандит».

Был выстрел или не было?

И тут в поле зрения эксперта попадает стакан в варенье. Оказалось, вор полакомился и замазал сладостью следы на посуде, кроме маленького участка. По нему-то и пробежался кисточкой Денис Владимирович. Проявил три пальца. 

— Что вас привело в судебную экспертизу? — любопытствую у собеседника. 

— Ковыряться люблю, искать…

«Ковыряется» майор Русак в отпечатках пальцев, следах от обуви, почерке, поддельных дензнаках, биоматериале. Проводит семь видов экспертиз. 

О своей работе он рассказывает очень вдохновенно. С искрой в глазах. Так говорят о любимых людях. 

Летом на рынке в Малиновке майор с ходу определил фальшивку. Группа молодых людей рассчиталась за машину поддельными купюрами. Продавец потерял 34 тысячи долларов. На фальшивку у эксперта глаз наметан. Определяет без прибора, если, конечно, это не суперподделка. Такую «валюту» исследуют только в лаборатории. 

Обманутый мужчина хватался за сердце: все, до чего дотрагивались покупатели, уехало вместе с ними. И вдруг мужчина вспомнил, что давал одному из них отпить минералки. Майор обработал бутылку и нашел 7 следов. На следующий день группу взяли в Лиде. 

У отпечатка есть свой срок годности. Влажность, холод и время стирают узоры пальца с предметов, но не ДНК-материал. Он остается на вещах. Его эксперт собирает ватной палочкой и кладет в бумажный пакет. Кровь, волосы — на месте преступления все говорящее. От трупов криминалисту тоже никуда не уйти. 

«Два часа ночи. На дворе холод. Хочется спать, а надо ехать. Человек попал под поезд. Приезжаем, а там от тела одни запчасти. Рука целая. Надо ее брать в свою и снимать отпечатки, чтобы установить личность погибшего. В такие минуты я свою работу ненавижу», — признается Денис. 

Что же помогает криминалисту справиться с издержками профессии? Трудолюбие и желание искать, а также офицерская стойкость. «Гражданским сложнее работать сутки, зная, что через 24 часа опять заступать на сутки. Ездить, искать. Днем, ночью. Туда-сюда. Никого не волнует, хочется тебе спать или нет».

А еще в этом деле незаменимы наблюдательность и аналитическое мышление. Ведь эксперту в каком-то смысле надо проникнуть в мозг преступника и предположить, чего он мог коснуться, где поцарапаться, чем порезаться, то есть как наследить: «Прихожу, осматриваюсь, а потом приступаю к обследованию места. Недавно произошло убийство в деревне Обчак. Мужчина проживал один, выпивал. Его труп обнаружила родственница. На полу следы крови. Трупу больше месяца. Изъяли бутылки. На таре выявили пальцы собутыльника. Нашли его, сознался: не поделили бутылку вина. 

В квартире, где долгое время лежало тело, очень тяжело работать. Там все настолько пропитано тошнотворным запахом, что срабатывает рвотный рефлекс. Марлевая повязка не спасает. А в противогазе тоже долго не выдержишь. Стараемся быстро осмотреть труп, записать все, сфотографировать. Потом его убирают, а мы продолжаем изучать место преступления. Проветриваем все». 

— Вид обескровленного человека для вас уже обычное дело. Как приручить свою психику абстрагироваться от этого ужаса? 

Мимика эксперта изображает «противно»: «Первый год было тяжело. Он холодный, но надо работать. Чем более брезгливо к этому относишься, тем дольше все делаешь. Очень неприятно взять его руку, перевернуть, стать поближе. Поддался эмоциям — плохо сделал отпечаток, переделываешь. Много пасты нанес — узоры забились, надо чистить. Сейчас на это уходит 3—5 минут. «Тумблер» отключил. Спокойно подошел, как к живому, намазал, откатал, ушел. «Тумблер включил», опять человек. Некоторые боятся мертвецов, а что их бояться? Живые опаснее».

Что же манит Дениса Русака в этой порой до отвращения неприятной работе? 

«Когда звонят и говорят, что отпечатки совпали и преступника нашли, понимаешь, что работаешь не зря. Не могу сидеть на одном месте. Мне нравится, что экспертизы разные. Сегодня пальцы, завтра почерк, потом следы от обуви….» 

Криминалист отводит душу на рыбалке. Природа, грибы да ягоды. Это его. С железками возиться не любит. Холодные, говорит. А работа по дереву в удовольствие — приятный материал. Недавно смастерил на даче беседку, чтобы подольше беседовать с супругой Юлией и играть с дочкой Дашей.

Тыл у майора — мечта многих мужчин: «Прихожу домой уставший. Жена мне наутро кофе: «Давай рассказывай, какие дела на дежурстве?» Ей интересно. Глядишь, подружкам пошла передавать, что где произошло. А они уже гадают, откуда след».

drug-olya@yandex.by
Фото Юрия МОЗОЛЕВСКОГО
Заметили ошибку? Пожалуйста, выделите её и нажмите Ctrl+Enter