ВСТУПИТЕЛЬНАЯ кампания-2014 привела к неожиданному для многих результату — педагогические вузы не досчитывались абитуриентов. А если учесть, что немалая часть из тех, кто все же отдали предпочтение педуниверситетам, не собираются оставаться в профессии, а пришли сюда исключительно ради «корочки» (конкурс невысок, а значит, и проходной балл тоже), то что ждет наши школы в не таком уж далеком будущем?
Тех, кто продолжает сегодня сеять «разумное, доброе, вечное», можно разделить на две группы. Первая — это пенсионеры или те, кому до пенсии осталось не так уж много: старая гвардия, которой поздно что-то менять в жизни, которая не мыслит себя вне школьных стен. Они, возможно, работают по старинке, забывая о компьютерах и прочих современных технологиях, но на них в большинстве своем и держится сегодня школа. И вторая — молодые специалисты, отрабатывающие свой положенный срок по распределению. Пройдут два года – и поминай как звали таких работников. О «платниках» и говорить нечего: если из десяти человек один вдруг придет работать в школу, уже прогресс.
Уйдут первые – кто придет на смену?
Почему-то принято считать профессию учителя непыльной. Мол, отпуск два месяца да каникулы еще. Сиди себе и оценки в журнале рисуй. На деле же – ничего подобного.
Среднестатистическому учителю, помимо подготовки и проведения уроков, классных часов и внеклассных мероприятий, проверки тетрадей, ежедневно приходится решать массу дополнительных задач. Собирать деньги за питание, заполнять бесконечное количество ведомостей, выступать с докладами на методических объединениях, заседать на педсоветах и советах профилактики, составлять отчеты по работе с одаренными, неодаренными, трудными и так далее... А еще отчеты о летней занятости учеников, сопровождение детей на медосмотр, ведомости по уровню учебных достижений, подсчет среднего балла по ученику, по предмету, вывод процентов по этим же параметрам...
Всеобуч – это вообще отдельная история. В XXI веке учителя ходят с тетрадочкой по домам, где проживают дети до 18 лет, и записывают, кто из них где учится и чем занимается. И каждый, кто все же открыл дверь, может, простите, послать по определенному адресу. И будет прав, потому как: «А какое, собственно, вам дело, почему мой ребенок пойдет в школу с семи, а не с шести лет? И с какой стати я вам буду предоставлять доказательства, что мой оболтус в самом деле поступил в колледж?»
Недавно знакомые на семейном совете запретили своей дочери… работать в школе. «Почему она, двадцатилетняя девчонка, должна ходить по домам детей, находящихся в социально опасном положении? При этом в одиночку, без сопровождения милиции! Проверять, есть ли у семьи постельное белье, теплые вещи, пожарные извещатели, исправно ли печное отопление? Что она вообще может понимать в устройстве дымохода? Почему учитель должен заставлять мать-алкоголичку устраиваться на работу, вылавливать ее у сожителей и следить, чтобы не ушла в запой?» — возмутилась подруга. Не могу с ней не согласиться. И правда — почему?
Где вы, к примеру, видели стоматолога, который по выходным клеит обои и красит батареи у себя в поликлинике? Учителя это делают регулярно, и часто — за свои же деньги. Или представьте себе водителя автобуса, которого после смены отправляют вечером патрулировать микрорайон. А из средств воздействия на нарушителей выдают только красную повязку дружинника. Между тем хрупкие учительницы ходят по темным закоулкам и разгоняют по домам шпану. И, кстати, у них это весьма неплохо получается. Потому как учителя наши не боятся ничего, кроме, пожалуй, проверки из РОО.
А может, следует дать возможность педагогу просто учить и воспитывать? Давать знания, увлекать и открывать перед ребенком новый мир? А цветы на территории школы высаживать доверить озеленителям, борьбу с преступностью оставить милиции, а профилактику пожаров — МЧС. Глядишь, и в педвузы абитуриенты потянутся не за дипломами, а ради того, чтобы стать Учителями.
bolshakova@sb.by
