Освобождение

Это нужно живым.
Это нужно живым...

11 февраля 1942 года в деревне Рудковщина Горецкого района фашисты расстреляли 21 еврея, в основном женщин и детей. Из них 5 человек были моими родными: отец, мать, два брата и маленькая сестренка. По счастливой случайности мне удалось избежать этой страшной участи: я был у бабушки в Кричеве (потом вместе с ней и семьей тети нас эвакуировали). Уже после окончания войны, в 1959 году, я разыскал место расстрела и захоронения своих родных и односельчан в деревне Рудковщина. На свои средства установил простой памятник, чтобы хоть как-то обозначить место, где погибли невинные люди. Руководители сельсовета пообещали установить и мемориальную доску. Годы прошли, а дело с увековечением расстрелянных людей так и не доведено до конца. Сельский Совет сделал только деревянное ограждение вокруг памятника, но оно давно уже сгнило. Несколько раз я обращался в сельский и районный исполнительные комитеты, но там неизменно твердят, что для благоустройства захоронения нет средств. Горько и обидно за безвинно погибших земляков. Да и за беспамятство стыдно.

Алексей КОВАЛЕВ, Кричев.

До сих пор сердце бьется!

В семейном альбоме есть снимок, который мне дороже всех сокровищ. На пожелтевшем фото построен наш батальон. Через несколько минут всем нам зачитают приказ Сталина о победоносном завершении войны. Вокруг - разрушенный Берлин. Наши лица пыльные и улыбающиеся. Этот светлый день я помню до мелочей.

Мы воевали в Пруссии, потом в Германии. Когда однажды увидели указатель "Берлин - 100 км", радости не было предела. Но эти-то 100 километров и оказались самыми трудными. Адски трудными. Таких страшных боев я не припомню за всю войну. Наконец 2 мая Берлин был взят. Над рейхстагом взвилось наше знамя. В одном из скверов, на окраине Берлина, перед строем 36-й инженерно-саперной Брестско-Берлинской бригады был зачитан приказ Верховного Главнокомандующего о победоносном завершении войны над фашистской Германией. Вспоминая все это, до сих пор чувствую радостное биение сердца. В полуразрушенном берлинском здании, на втором этаже, мы сели за стол, налили в стаканы "наркомовской"-сорокаградусной, чистой, как слеза. Потом затянули над разрушенным Берлином песню "Широка страна моя родная". Когда зашел наш командир, предложили и ему поднять с нами "наркомовской". Он выпил. А потом сообщил, что для нас война еще не окончилась - передислоцируемся укреплять кольцо окружения немецкой группировки. Впрочем, после провозглашения Победы это была уже совсем другая война...

Петр ХИЛЬ, подполковник в отставке, Гродно.
Заметили ошибку? Пожалуйста, выделите её и нажмите Ctrl+Enter