Я давно знал, что в Красной книге Беларуси “обитает” болотная черепаха. Но в то, что на территории нашей страны в дикой природе на самом деле можно встретить экзотическую рептилию, верилось с трудом. Поэтому дал себе зарок: пока своими глазами не увижу (а лучше — потрогаю) это пресмыкающееся в дикой природе, верить в факт, больше похожий на миф, не буду. Так я и оказался в составе научной экспедиции НПЦ по биоресурсам Национальной академии наук, отправившейся в Лельчицкий район для ежегодного изучения биологии болотных черепах.
Невидимые и неуловимые
По словам руководителя экспедиции, ведущего научного сотрудника НПЦ по биоресурсам НАН Беларуси, кандидата биологических наук, обладателя медали Европейского герпетологического общества S.O.P.T.O.M. Сергея Дробенкова, конец мая и начало июня — едва ли не единственный период в году, когда у ученых появляется возможность не только увидеть, но и изучить это краснокнижное животное. Именно сейчас самки болотных черепах покидают безопасные водоемы и устремляются на хорошо прогретые пески, чтобы отложить в выкопанных гнездах яйца.
— Вообще, на протяжении года болотные черепахи живут исключительно в воде. Лишь изредка выбираются на берег, чтобы погреться на солнце, — свой ликбез Сергей Дробенков начал еще на подступах к “месту икс” — непролазным болотам на территории Лельчицкого района в окрестностях одного из правых притоков реки Уборть. — Даже подготовленный человек вряд ли сможет увидеть это пресмыкающееся на суше. Черепахи крайне осторожны, отличаются отменным зрением и великолепно чувствуют вибрацию земли от самых легких шагов. В лучшем случае следопыт услышит тихий всплеск, с которым болотная черепаха ретируется в безопасную среду. Исключение составляет лишь период размножения.
Однако во второй половине мая, когда не только воздух, но и почва достаточно прогреются, самки болотных черепах, отягощенные яйцами, теряют бдительность. Инстинкт гонит их прочь от влажных низин по направлению к сухим песчаным оазисам. Словно миниатюрные танки, они лезут напролом через поля и леса, пока не достигнут песчаных холмов. В это время их можно повстречать в самых неожиданных местах.
— У черепах есть особый орган, с помощью которого они чувствуют разницу во влажности, — рассказывает Сергей Дробенков, пока мы переезжаем на первое место учета этих животных, так называемую стацию размножения. — В период размножения болотные черепахи двигаются от самых сырых к самым сухим и теплым местам.
Время собирать “камни”
Все стации в Лельчицком районе среди герпетологов получили условные названия. Сейчас мы высадились на участке “Борти” (здесь на могучих соснах установлены колоды-домики для пчел). Я искренне недоумеваю: чего ради мы прочесываем аккуратные ряды сосняка, похрустывая стелющимся под ногами белым лишайником? Дробенков предупреждает: “Ищите черный “камень”!”
Новичкам, как известно, везет. Буквально через полсотни метров я такой “камень” и обнаружил. Сказать, что был удивлен, — ничего не сказать: прямо по центру старой просеки, на белом фоне мха, где по осени грибники так любят собирать крепыши-боровики, замерла... настоящая черепаха! Похожая на половинку футбольного мяча, аспидно-черного цвета, с характерными пластинами, составляющими верхний панцирь, по-научному — карапакс.
Что делает это животное, которое по логике должно плескаться в заросшем тиной водоеме, посреди леса? Почему крайне медлительное, а потому беззащитное существо еще не стало добычей волка или лисицы? Вопросов при виде черепахи у меня возникло множество, благо неподалеку прочесывает лес научный сотрудник, способный удовлетворить мое любопытство.
Природный эталон
Сергей Дробенков подходит к черепахе, безбоязненно берет ее за панцирь и поднимает. Она тут же втягивает в панцирь лапы и голову, поджимает хвост, действительно превращаясь в подобие камня, и начинает фонтанировать водой — это запасы влаги, которыми черепаха смачивает яйца перед тем, как закопать их в песок. Зоолог указывает на характерные черты животного. По его словам, все черепахи в мире, будь то сухопутные, пресноводные или морские, имеют абсолютно одинаковое строение. Верхний панцирь состоит из пяти позвоночных пластин, восьми боковых и 25 маргинальных, окаймляющих панцирь словно кружевами.
Зоолог указывает вглубь леса: в 300 метрах за ним находится старое заболоченное русло реки, откуда найденная черепаха и пришла. А направляется она на опушку леса, где имеются сухие песчаные почвы, идеально подходящие для строительства гнезда. Ей предстоит преодолеть около двух километров — экстремально дальнее расстояние для этого вида животных. На пути странницы будут попадаться поваленные деревья, глубокие противопожарные полосы, а также масса охочих до черепашьего мяса хищников из числа не только зверей, но и птиц. Однако самка ни в коем случае не свернет со своего пути, раз за разом будет штурмовать препятствия и прорвется-таки к залитой солнцем опушке.
Дробенков вертит пресмыкающееся в руках, измеряет длину панциря, ищет особые метки, поставленные учеными в прошлые годы (наблюдения за черепахами в пойме Уборти начались еще в 1992 году). Длина панциря нашей первой находки — 16 сантиметров.
— Маленькая еще, — оценивает Дробенков. — Длина панциря самой большой черепахи, которую мне довелось регистрировать на территории Беларуси, составила 22 сантиметра, при этом весила она более 1,5 килограмма.
Ученый возвращает черепаху на мох — на то самое место, откуда мы ее забрали. Я собираюсь подождать, пока чудесный “камень” выпустит лапы и голову, однако мой провожатый уверяет, что это бесполезная трата времени: напуганная черепаха может затаиться в панцире на долгое время.
Наш путь лежит дальше по лесу к небольшой поляне возле берега водоема. Здесь каждый год Сергей Дробенков фиксирует несколько черепах одновременно. Они откладывают яйца прямо в песке лесной дороги. На этот раз в густой траве мы обнаруживаем трех самок.
Дробенков демонстрирует отметки на панцирях (небольшие надрезы на маргинальных пластинах): все найденные черепахи “поставлены на учет” в прошлые годы наблюдений. По словам ученого, в здешних местах ежегодно отмечается около 80—90 самок черепах (соотношение с самцами, которые на песках не появляются, — 2:1), что достаточно много с учетом общей незначительной численности представителей этого вида в пределах Беларуси.
“Подводная лодка” повышенной осторожности
Мы переезжаем на следующую стацию, носящую название “Академия”. Выходим из машины и по лесной дороге направляемся на опушку леса. Внезапно Сергей Дробенков придерживает меня за руку: его наметанный глаз уловил движение. Аккуратно выглядываем из-за кустов и видим потрясающую картину: прямо по дороге деловито вышагивает черная, как смоль, черепаха! Не сбавляя темпа, она вошла в лужу и погрузилась в нее с головой. Ученый раздосадован: понаблюдать за “купальщицей” не удастся. Дело в том, что перед всплытием черепаха осторожно высовывает из воды только голову и осматривается. К слову, длина ее шеи составляет половину длины панциря. А связано это с тем, что шея черепахи одновременно служит ей и... рукой. Это пресмыкающееся довольно неповоротливо даже в воде, и только стремительно вытягивая шею, оно умудряется поймать мелких беспозвоночных себе на обед.
Слова ученого подтверждаются: спустя несколько минут ожидания на поверхности воды появляется “перископ”, поводит выпуклыми глазами, “пеленгует” нас и без единого всплеска вновь исчезает. Теперь черепаха уж точно затаится на дне лужи, а значит, придется ее нащупать и выудить на свет божий в принудительном порядке: под водой она может провести больше часа.
Дробенков переворачивает черепаху, считает четкие годовые кольца на пластине нижней части панциря — пластрона. Нашему “трофею” — 13—15 лет от роду. Руководитель экспедиции рассказывает, что белорусские черепахи не отличаются легендарной продолжительностью жизни, как некоторые из их южных родственниц.
— Когда-то я поймал и пометил тринадцатилетнюю черепаху. Через десять лет вновь ее отловил, что было откровенной удачей. Максимальная продолжительность жизни наших болотных черепах — 25—27 лет. Причем в большинстве случаев они гибнут значительно раньше.
Жизнь — в яйце
Мы переезжаем на стацию “Разрушенный ДОТ”. К слову, здесь на возвышении на самом деле со времен Второй мировой войны осталась полуразрушенная долговременная огневая точка. Вокруг — песчаные холмы, к которым со всей округи в конце мая сползаются черепахи для ежегодного таинства — кладки яиц. На холмах мы находим еще пять пресмыкающихся, которые успешно преодолели все препятствия и лезут, лезут все выше — на прогреваемые солнцем участки.
Сам процесс кладки яиц увидеть практически нереально: черепахи дожидаются ночи. Но вот понаблюдать, как одна из них строит гнездо, нам посчастливилось. Самка роет в песке ямку задними лапами. Причем делает это очень аккуратно, словно ладошками извлекая песок из углубления и складывая его в две кучки. В итоге получается нора кувшинообразной формы, куда и будут заложены 8—13 (до 22) белых овальных яиц в жесткой кожуре.
После этого для черепашьего потомства настанут самые сложные времена. Самка черепахи отлично маскирует кладку, сначала засыпая ее песком, а затем проползая над ней и утрамбовывая грунт панцирем. Место даже нового гнезда человек найти ни за что не сможет. Однако по статистике около 40 процентов всех кладок разоряют дикие животные. Сергей Дробенков рассказывает, что в период размножения черепах в этих местах резко увеличивается количество лисиц, енотовидных и бродячих собак, которых приманивает запах пресмыкающихся.
— Есть несколько методов спасения черепашьих кладок от хищников, — говорит научный сотрудник. — Во-первых, участки размножения можно огораживать линиями красных флажков, которые неплохо отпугивают зверей. Во-вторых, над гнездом устанавливаются деревянные или металлические решетки, и яйца остаются вне досягаемости зверей. В августе, когда придет срок выводиться потомству, черепашата, диаметр панциря которых не превышает трех сантиметров, смогут без труда пролезть сквозь ячейки решетки и самостоятельно устремиться в долгий путь по направлению к болоту. Увы, добраться удастся далеко не всем — расправиться с беззащитными малютками под силу даже мелкой птице. После откладывания яиц черепахи-мамаши не принимают никакого участия в дальнейшей судьбе потомства.
К слову, Сергей Дробенков при поддержке зарубежных природоохранных фондов не раз занимался защитой черепашьих гнезд, и результаты были положительными. Однако уничтожение кладок хищниками — не единственный бич редких пресмыкающихся...
Жертвы мифа
Одну из черепах мы встретили на краю дороги местного значения. Заасфальтированное полотно отпугивало животное, но инстинкт заставлял пересечь опасное препятствие, ведь именно за ним маячит цель — прогретый песок.
Найденную черепаху мы, разумеется, через дорогу перенесли. Но очень многие ее товарки гибнут под колесами автомобилей. Причем, по словам Сергея Дробенкова, водители нередко специально наезжают на этих животных.
— На протяжении десятилетий существует миф, что черепаху может переехать танк, и она останется невредимой. Некоторые водители и хотят проверить это вместо того, чтобы притормозить и пропустить краснокнижное животное. Например, данная дорога имеет протяженность 15 километров, ежегодно на ней погибают около 20 черепах. А сколько их попадает под колеса в других местах, и думать не хочется...
Устранить такую угрозу сложно. Если для лягушек в некоторых местах под дорогами сооружают подземные переходы, то черепахам подобная мера не поможет. Лягушка, встретив препятствие, будет двигаться вдоль него, пока не найдет проход. Черепаха же, ориентирующаяся исключительно на перепад влажности и температуры, просто остановится перед стеной и не сдвинется с места. Единственный шанс для этих пресмыкающихся — ограничение движения транспорта по дорогам, вблизи которых расположены участки массового размножения черепах.
— Я не настаиваю на полном закрытии движения для транспорта, — уточняет Дробенков. — Достаточно ограничить его движение в вечернее время, когда черепахи активизируются. Как правило, самки выходят на песок после пяти часов вечера, чтобы за ночь отложить яйца и до утра вернуться в свой водоем. Да и период размножения этих уникальных животных в наших природных условиях длится не более двух недель...
Кроме того, можно было бы перенять опыт западных стран, где широко развито волонтерское движение: школьники, студенты, натуралисты и просто небезразличные люди несут караул возле дорог, пересекающих миграционные пути черепах, чтобы в случае необходимости переправить их через трассу. Да и пропаганда играет свою роль. Если каждый местный житель будет знать, что в домашних условиях болотные черепахи не выживают, то и забирать их из природы перестанут.
В квартире им не место
Вообще жизнь черепах в нашем довольно холодном климате полна лишений и опасностей. Их постоянно преследуют хищники: лисы, бродячие собаки, волки, енотовидные собаки, птицы. На панцире одной из отловленных нами черепах были заметны отметины, которые оставили зубы хищника. Скорее всего, лиса или собака нашла черепаху в лесу и попыталась ее съесть. Впрочем, сделать это не так-то просто — панцирь хищникам не по зубам. Максимум, чего они могут добиться при удачном для них стечении обстоятельств, — лишить черепаху одной из конечностей. В большинстве же случаев после многочасовой возни с “камнем” зверь теряет терпение и отступает.
Иное дело люди. Подавляющее большинство из них вообще не знают, что в Беларуси водятся черепахи, и воспринимают каждую встречу с рептилией как нечто из ряда вон выходящее. Обычно возникает одно желание: унести необычную находку домой, чтобы показывать родным, соседям, знакомым.
— Однажды паренек из соседней деревни принес домой в мешке 18 черепах! — вспоминает Сергей Дробенков. — Благо юного вредителя быстро образумили и заставили вернуть их на место. Но в большинстве случаев черепах просто выпускают в ближайший водоем, где нет для них пропитания, тем самым обрекая этих животных на гибель или голодное существование без шанса на размножение. Болотные черепахи — хищники, питаются мелкими беспозвоночными, которые обитают в прудах и болотах. Например, в разные годы черепахи были обнаружены в водоемах Гомеля, Гродно, Бреста, Жодино, где им явно было не место. Наверняка их туда выпустили после тщетных попыток содержать в домашних условиях.
Вид на жительство
В Беларуси насчитывается только один вид черепах! Причем количество их стремительно сокращается. Если еще в 1950-е годы болотные черепахи повсеместно встречались на Полесье (о былой многочисленности этих пресмыкающихся свидетельствует тот факт, что осенью десятки черепах попадали в картофельные бурты, запутывались в рыболовных сетях и появлялись прямо на подворьях), то сегодня их популяция сократилась до минимума, территориально ограничиваясь югом Полесья. Да и в других государствах ситуация не лучше: из 22 стран, где распространена болотная черепаха, в 20 она занесена в национальные списки особо охраняемых видов животных.
Прощаясь с Сергеем Дробенковым, я задал “скользкий” вопрос:
— Какая польза от черепахи природе?
Ответ прозвучал именно такой, какого я и ожидал:
— Нет такого понятия для природы — “польза”. Все животные, за исключением человека, в экосистемах выполняют строго определенные функции. Исчезновение любого вида неминуемо приведет к изменениям в экосистеме. Мы можем этого не почувствовать, но кто рискнет ответить, как подобные изменения скажутся в будущем?..
