Новые правила охоты - не оттолкнули ли они часть легальных охотников строгостью?

В дискуссии приняли участие председатель правления Республиканского совета РГОО «БООР» Юрий ШУМСКИЙ, начальник отдела охотничьего хозяйства Министерства лесного хозяйства Сергей ШЕСТАКОВ, начальник управления анализа и контроля за охраной и использованием объектов животного и растительного мира Госинспекции охраны животного и растительного мира при Президенте Александр ДРАГУН и представитель одного из объединений охотников Андрей МИЦКЕВИЧ.

Сергей Шестаков: — Нельзя сказать, что эти цифры связаны напрямую, нужно учитывать многие другие факторы. К примеру, наши ученые и охотоведы отмечают, что в связи с активным сведением к минимуму популяции дикого кабана с 2011 года численность того же глухаря увеличилась в пять раз. И если в европейских странах продолжается снижение боровой дичи, то у нас ее становится больше. У копытных стабильно растет популяция лося — она превысила 30 тысяч особей, это практически довоенный уровень. Благоприятны условия и для косули — их сейчас около 77—80 тысяч особей.

Александр Драгун: — При подготовке новых правил учтены предложения всех заинтересованных структур. Существенным изменением стал запрет на ношение пуль и картечи при охоте на пушного зверя и водоплавающую дичь. Ведь когда у стрелка нет при себе заряда, с которым можно незаконно добыть крупного зверя, не возникает и соблазна. За счет этого нововведения поначалу отмечался рост нарушений. Однако позже охотники взвесили риски и стали соблюдать новую норму. В 2015 году всего выявили 1,8 тысячи нарушений правил охоты, а с января по сентябрь этого года — менее 900. Снижение прослеживается уже сейчас. Меньше стало и серьезных случаев браконьерства, когда людям приходилось нести уголовную ответственность. За 8 месяцев 2015 года было заведено 76 уголовных дел, за аналогичный период нынешнего — 57. Повышение такс за незаконную добычу дичи и запрет на ношение пуль и картечи напрямую снизили число таких преступлений.

Александр Драгун: — С 2014 года за незаконную транспортировку животных, которые относятся к охотничьим видам, введена уголовная ответственность. И это сработало — таких преступлений стало меньше. Доказать факт добычи в подобных случаях трудно. Но сейчас нелегалы прекрасно осознают: даже за то, что они перевозят продукцию охоты, можно попасть под уголовную статью и остаться без автомобиля.

Бывали и такие ситуации: браконьер, которого преследовали госинспекторы, успевал зачехлить оружие. По старой редакции правил нахождение в охотугодьях с зачехленным ружьем без путевки и разрешения на добычу животных не считалось нарушением. Сейчас это приравнивается к незаконной охоте. Поначалу таких фигурантов было много, однако в этом году легальные охотники ни разу не попадались на подобной осечке. Всего с начала года изъято 322 единицы огнестрельного оружия, из них 98 — незарегистрированные ружья, это на 5—7 процентов меньше, чем за аналогичный период прошлого года. Таким образом, как контролирующий орган мы отмечаем положительный эффект от новых правил. Нормы достаточно жесткие, все, что требуется, — их соблюдение.

Юрий Шумский: — Законопослушные охотники оценивают последнюю редакцию положительно: если они не собирались нарушать, то правила не будут помехой. Однако на собраниях в регионах некоторые пытались выступить против запрета на пули и картечь. Мол, а вдруг волк нападет — как я буду защищаться? Однако о таких случаях, если идешь на утку или зайца, мне за многие годы слышать не доводилось. В подобной ситуации достаточно будет и разрешенной крупной дроби. Кроме того, охотпользователь имеет право выписать сезонную путевку для добычи волка, лисицы или енотовидной собаки. Плюс новых правил — он же может доверить охоту нештатному работнику. Разрешили индивидуальную охоту без ее руководителя на копытных — с подхода или вышки.

Долго обсуждался термин «охота», ведь некоторые выезжали на место заранее, накануне старта сезона, устраивали лагеря. Нарушители ли они? Но и в этих случаях все можно оформить по закону — жалоб к нам давно не поступает, люди приспособились. Хотя поначалу некоторые интересовались: к примеру, после стрельбы хочу в лесу собирать грибы, а куда девать ружье? Съедешь с дороги — уже нарушитель.

А вот минус новых правил в том, что появилась лишняя бюрократия. К примеру, проект охотоустройства стоит немалых денег, а по сути этот документ не так уж важен. Тем более это актуально сейчас, когда охотхозяйства системы РГОО «БООР» идут по пути закрепления охотугодий за конкретными людьми, реализуя таким образом положения Концепции развития охотничьего хозяйства в стране, утвержденной в 2014 году. Ведь в этом случае сами члены коллективов должны решать, как и где на своей земле выходить на дичь.

Юрий Шумский: — Есть и такие мнения. К примеру, найдут у тебя картечь, если охотишься на уток и пушнину, — попрощаешься с правом охоты и оружием на несколько лет. Можно порассуждать: а не пойдет ли такой нарушитель в браконьеры, ведь страсть к стрельбе никуда не делась? Может быть, стоило увеличить наказание рублем, но не отнимать удостоверение? А охотпользователей иногда серьезно наказывают за малейшие ошибки и исправления в отчетных документах. Даже бухгалтер, сделав описку в товарно-транспортной накладной, может внести правки и поставить печать «Исправленному верить», нам же такой возможности закон пока не дает.

Андрей Мицкевич: — Скажем, разрешение на охоту закрыто, в кассу деньги внесли. А спустя три года находят нарушение в оформлении этого документа — не поставлено время добычи или не указан пол застреленного животного. Протокол, судебное решение о возмещении нанесенного ущерба. Нарушение правил, незаконная охота, лишение права на нее. Если провести аналогию с автомобилем, это все равно что водитель забыл включить сигнал поворота, а его сразу лишили за это и машины, и права вождения. Неудивительно, что охотников стало меньше. В прошлом году из 112 тысяч членов РГОО «БООР» многие ли уплатили госпошлину на право охоты, и значит, реально занимались любимым увлечением?

Юрий Шумский: — По данным Минфина, порядка 52 тысяч человек. Но я не считаю, что число охотников пошло на спад из-за новых правил. Во-первых, повлияли, наверное, небольшие доходы, все же это хобби стоит денег. Мясо кабана сейчас утилизируют, поэтому отсеялись люди, которые шли в лес исключительно ради того, чтобы забить холодильник свежениной. В то же время настоящие охотники, для которых это не просто увлечение, и не думают сходить с тропы.

Андрей Мицкевич: — Наше общественное объединение с 2008 года имеет свой сайт, на котором общаются больше 10 тысяч пользователей и все проходят регистрацию, это реальные люди. По их сообщениям видно, что с каждым годом число охотников, выезжающих на любимое дело, у нас уменьшается и постепенно сходит на нет. Возможно, это в первую очередь связано с экономикой, выделить средства на любимое хобби тяжело. Но немалая часть людей, и я в том числе, сократила свои выходы в поля именно из-за новых правил. На наш взгляд, нарушения не соотносятся с предусмотренной за них ответственностью. Наше общество собирает каталог протоколов и судебных решений. Приходим к выводу, что любое нарушение может трактоваться как незаконная охота. Есть примеры, когда членов нашего общества попытались привлечь к ответственности за не до конца застегнутый чехол карабина, а просроченная уплата госпошлины рассматривается как грубейшее нарушение, по степени ответственности фактически приравнена к злостному браконьерству. Вот вам «в плечи» штраф, лишение права на ношение оружия и охотничьего удостоверения. А ведь люди живые: позвонили друзья, позвали «в ружье», срочно приехал — а разрешение-то просрочено. Бывает, выехали на утку, а в машине остались боеприпасы с предыдущей вылазки. Еще пример. Человек промышлял на водоплавающую дичь и вышел из воды спустя полтора часа после наступления темноты — искал подранка. В болоте по грудь, еле выбрался… И тут же получил штраф! А в комплекте к нему протокол и лишение права охоты, как следствие — аннулирование разрешения на оружие...

Много проблем с охотничьими собаками. Не хватает мест для натаски, или там нет дичи в нужное время, приходится ехать за 300—400 километров. Многие угодья с болотной дичью попали в зону преимущественной охоты по копытным. Бывает, пес сорвется с поводка — по новым правилам это уже незаконная охота со всеми вытекающими последствиями. Многие лишний раз подумают: не лучше ли спустить деньги на бильярд, ничем не рискуя? И все-таки большинство никуда не уйдет. В 2014 году во время операции «Арсенал» добровольно сдано более 700 единиц оружия. Можно представить, сколько их осталось. Боюсь, что некоторые выберут нелегальный путь. Есть ли понимание того, что перегнули палку, и смелость все-таки пересмотреть нормы правил, рассматривающие любые, даже мелкие нарушения как незаконную охоту?

Александр Драгун: — Если в какой-то ситуации госинспектор, на ваш взгляд, повел себя некорректно, обращайтесь в центральный аппарат Госинспекции, мы проведем проверку. С другой стороны, согласитесь, как определить — промысловик задержался в поисках дичи или незаконно охотился в запрещенное время? А техника безопасности?.. Ведь в сумерках он явно стрелял по неясно видимой цели. К тому же у любой нормы есть практика применения. Я сомневаюсь, что наши госинспекторы сидят с камерами и ждут, пока у вас сорвется с поводка собака. У них другие задачи: ловить браконьеров, которые незаконно добывают животных. Что касается натаскивания и нагонки четвероногих, то, по правилам, такие площадки должны быть созданы в каждом крупном охотхозяйстве площадью более 25 тысяч гектаров. Если кто-то нарушает этот порядок, сообщите нам. Понятно, что там не всегда есть дичь — но и на охоте она бывает не каждый раз. Нормы однозначны, а оправдания «забыл оплатить госпошлину» — это несерьезно. Вы же не поедете без техосмотра на машине.

Андрей Мицкевич: — Вот именно. Просрочив техосмотр, я всего лишь заплачу 21 рубль штрафа. А из-за просроченной госпошлины лишусь всего смысла жизни. Это большая разница.

Александр Драгун: — Обязательное лишение специального права на охоту предусмотрено только в первой части статьи 15.37 Кодекса об административных правонарушениях — за самые грубые нарушения. Я не считаю неуплату госпошлины несущественным проступком, соразмерна и ответственность. Где провести грань — опоздал с оплатой на день или на полгода, все это время стреляя незаконно?

Юрий Шумский: — Для удобства зоны тренировки и проведения соревнований и испытаний охотничьих собак располагаются, как правило, вокруг крупных населенных пунктов. Предполагается, что там есть дикие животные и птицы для обучения различных групп пород: гончих, лаек, терьеров, такс, легавых, борзых и других. Правилами предусматривается выделение зон тренировки в пределах запретных для охоты территорий. Над организацией этих мест активно работает РГОО «БООР». В частности, четыре таких участка выделены в зеленой зоне Минска, задействована и вся зеленая зона вокруг Могилева. Разрешено также проводить соревнования и испытания наших четвероногих помощников вне зон тренировки (кроме зон покоя). Это прогрессивная мера, она помогает развивать у нас породное охотничье собаководство.

Сергей Шестаков: — Если взять статистику за последние пять лет, с 2011-го по 2014 год ежегодно происходило в среднем 6—7 несчастных случаев на охоте, максимум — около десяти. И хотя кардинальных изменений в раздел «Техника безопасности» внесено не было, только уточнения, однако уровень таких инцидентов с 2014-го немного уменьшился. В прошлом году было зафиксировано 4 несчастных случая на охоте, в том числе два смертельных. В этом году уже произошло 4 подобных эпизода, три — с гибелью людей.

Два из четырех трагических происшествий в этом году — нелегальная охота, где фигурирует незаконное оружие и речи нет о соблюдении правил. Насколько опасна стрельба в темное время суток? В 90 процентах случаев подобные трагедии происходят из-за стрельбы по неясно видимой цели, в основном в сумерках. В охотничьем азарте человек себя не контролирует и делает роковую ошибку… Все стрелявшие в этом году пользовались гладкоствольным оружием, заряженным картечью, двое — на кукурузных полях. А это повышенный источник опасности. Расставляя охотников, охотовед или егерь проводили инструктаж с охотниками, однако все равно они нарушали правила, сходили с номеров и получали ранения.

Юрий Шумский: — Соглашусь, что чаще всего причина беды — дурной азарт: хочется спустить курок, не убедившись, что это зверь. Уже третий год в наших охотхозяйствах действует распоряжение: не использовать картечь на коллективной охоте. 

Еще одно наблюдение. В Финляндии, где я недавно был на охоте, законодательно прописано: одна треть охотничьей одежды должна быть яркой. У наших же подсознательное желание надеть камуфляж, обложиться еловыми лапками, чтобы стать незаметным. За границей стрелка по оранжевому жилету и кепке увидишь на расстоянии ста метров. Зверю-то все равно — он дальтоник. В правилах пока это не прописано.

Сергей Шестаков: — Нельзя говорить, что таких случаев много. Все предусмотреть невозможно. К началу загонных охот и в охотхозяйствах Минлесхоза, и в структурах РГОО «БООР» обустраиваются стрелковые линии: строим полувышки, штанды, прорубаем визиры — все для того, чтобы четко обозначить его место охотнику и он не ходил между номерами.

Александр Драгун: — При стрельбе с полувышки заряд идет сверху вниз, это действительно снижает риск. Кстати, специалисты Госинспекции накануне сезона массовой охоты разработали и распространили специальные памятки по безопасности. Они рассчитаны и на обычных местных жителей. Многие сельчане знают эти сроки и стараются быть осторожными в лесу.

Андрей Мицкевич: — Коллеги правы: четыре случая за год — это немного. Люди уже достаточно грамотны, иногда только хромает культура обращения с оружием. В той же Америке стволов больше, чем людей. Другое дело, если наш человек берет карабин в руки раз в год и у него нет привычки с ним обращаться — от него можно ждать беды.

Александр Драгун: — Еще один плюс новых правил — перед тем как получить удостоверение на право охоты, кандидат обязательно проходит обучение. Он изучает в том числе и оружие. Прежде бывали случаи, когда человек выходил на охоту, понятия не имея, как его собирать и разбирать, потому что не служил в армии.

Александр Драгун: — Недавно Госинспекция проводила на сайте опрос по поводу того, какие еще меры можно предпринять, чтобы сделать охоту более безопасной. Предлагали пять вариантов ответа. К примеру, один из них — предложение о периодическом контроле знаний охотниками правил безопасности не реже, чем раз в три года. Еще один вариант — разрешить участвовать в загонных охотах людям с опытом не менее двух лет (в свое время была подобная норма, но ее отменили). В опросе за три месяца поучаствовали более полутора тысяч человек. Больше всего проголосовало за вариант установить запрет на проведение охоты в темное время суток. Это опыт европейских стран — там она до сих пор запрещена. Однако почти столько же людей уверены, что существующих мер вполне достаточно. Хотя есть мнение, что периодические проверки дисциплинировали бы лучше. Ведь удостоверение охотнику выдается на 10 лет, а правила меняются. Большинство их не читает, а про новшества узнают по сарафанному радио.

Андрей Мицкевич: — Мне кажется, стаж не важен — подвести охотника может именно азарт, а это случается и с опытными людьми. Еще момент: бывает, просто отказываешься с кем-то иметь дело — люди выходят в лес пьяными, в правилах охоты это не запрещено.

Александр Драгун: — Зато Правила безопасного обращения с оружием, утвержденные МВД, запрещают использовать, носить и перевозить оружие в состоянии алкогольного опьянения.

Сергей Шестаков: — Число реальных охотников падает. Возможно, это связано с экономической составляющей или ужесточением правил. Однако те, кто уже купил недешевые приборы ночного видения и тепловизоры, могут также не понять запрета на ночную охоту. За всю мою практику было всего несколько несчастных случаев именно на ночной охоте с этими приборами, причем случаи эти нелепые, происходили на расстоянии двух метров. Кроме того, к нам приезжает много любителей этого вида активного отдыха из-за рубежа — около 80—90 процентов из них россияне. У наших соседей ночная охота не запрещена, поэтому стоит ли подрубать экономику охотхозяйств, вводя такие меры? Зверь есть, больше лимита его не отстреливают. Если охотник может себе позволить эту технику, почему бы нет?

Андрей Мицкевич: — Я считаю, что ограничений и так достаточно.

Александр Драгун: — Не соглашусь. Если мы сохраним хотя бы одну человеческую жизнь, это будет оправданно. И у зверя тоже должен быть шанс.

Сергей Шестаков: — Внимательно прочитать Правила ведения охотничьего хозяйства и охоты и следовать им на практике. Здравый смысл поможет избежать несчастных случаев и возможных нарушений.

Александр Драгун: — Правила должны стать для стрелка настольной книгой. А когда в крови играет адреналин, каждый обязан помнить: его ждут дома, и главное — живого.

Андрей Мицкевич: — Согласен с другими участниками, хотя сам, к сожалению, на промысел выбираюсь все реже — поостерегусь.

Юрий Шумский: — Со своей стороны хочу всех пригласить на охоту. Мы приложим усилия, чтобы она была не только безопасной, но и доставила удовольствие. Ни пуха ни пера!

yasko@sb.by