Остановись, мгновенье!

Еще свежи в памяти впечатления от прошлогоднего парада в честь 60–летия освобождения Беларуси, но нынешний превзошел его и по масштабу, и по зрелищности. Свидетелями этого стали наши корреспонденты, находившиеся в эпицентре праздника Победы.
Еще свежи в памяти впечатления от прошлогоднего парада в честь 60–летия освобождения Беларуси, но нынешний превзошел его и по масштабу, и по зрелищности. Свидетелями этого стали наши корреспонденты, находившиеся в эпицентре праздника Победы.

...Я этот день люблю с детства. Начинался он всегда одинаково. Первым делом, еще до завтрака, — к телефону. Чтобы непременно первым обзвонить бабушек и дедушек — среди внуков на этот счет наблюдалась жесткая конкуренция. Всем пожелать здоровья, спросить об открытке, дошла ли, пообещать скоро приехать в гости. После этого — к телевизору. Зрелище на Красной площади всегда вызывало во мне прилив энтузиазма. Днем всей семьей собирались в город. Пока едешь в автобусе — считаешь ордена на груди у сидящего напротив убеленного сединами ветерана. Можно потрогать? Пожалуйста! А они золотые? Нет, но дорогого стоят... С того любимого времени утекло много воды — изменился я сам, моя страна. Теперь на улице приходится подолгу оглядываться по сторонам, чтобы увидеть, как где–нибудь вдалеке блеснет орденоносная грудь. Неизменным осталось одно — парад 9 Мая. Это наша лучшая и самая дорогая традиция...

Ее истоки там, в разбитом на кирпичи, только что освобожденном Минске, в долгожданном московском Параде Победы. Тот, кто вчера пришел к стеле на проспект Машерова, мог если не потрогать эту преемственность, то увидеть ее вживую, даже вдохнуть ее горьковатый масляной дым. Парад открывала новенькая, только что отреставрированная техника военных лет. Танки ИС–3 и самоходка Су–100, «газончики» и ЗиСы, мотоциклы. «А на этом танке воевал твой дед», — возле меня на трибуне отец показывает сыну покрытый славой Т–34. Когда на мокром асфальте показывается современная техника, объясняет, чем отличается «Бук» от «Акации», где идет «Град», а где С–300. Сын, тоже будущий защитник, и сам не плошает: успокаивает маму, когда та пригибается под низко летящим военно–транспортным Илом в обрамлении истребителей МиГ. Ничего, мол, наши асы и более сложные трюки выполняют легко.

Всю технику — а это более 200 машин, а также выступление Президента, виртуозный плац–концерт, духовой оркестр, фигуры физкультурников — все это можно было видеть и по телевизору. Но телеэкран еще не научился передавать эмоции. Били в барабаны суворовцы, лил, не прекращаясь, дождь, а наши герои, ветераны и мы, 120 тысяч, которые пришли на парад, как завороженные смотрели на разворачивающееся действо. Одни вспоминали, другие запоминали. А финальный аккорд, взятый оркестром, отзывался в душе и сердце каждого, объединяя всех. Мы не разделяем Победу между народами и государствами.

Игорь КОЛЬЧЕНКО, «СБ».



После парада мы не могли не пообщаться с его участниками и гостями торжества.

Григорий Василевич, Председатель Конституционного суда:

— Мы воспитаны тем поколением, которое прошло войну. Они в нас вложили понимание, что без той битвы за добро не было бы прекрасного сегодняшнего дня. Может быть, возраст дает о себе знать, но со временем начинаешь осознавать, что сделали люди, которые сидели в окопах. Вот сегодня идет дождь, прохладно, но они в сотни, в тысячи раз каждый день из этих страшных лет терпели большие лишения и муки. Это мужество было проявлено во имя жизни на земле.

Иван Бамбиза, заместитель Премьер–министра:

— Нет никаких сомнений, что память об этой Великой Победе останется навсегда. Мы все — дети того времени, хотя, может быть, знаем о прошлом по фильмам, книгам, рассказам родителей. Но это уже в наших генах — то, как защищали Отечество наши отцы и деды. Эту память мы обязательно передадим детям и внукам.

Светлана Евко, школьница:

— Знаете, в моей семье война — очень больная тема, дедушка не любит вспоминать те годы. Он был военврачом, и могу представить, что он пережил... Правда, бабушка о войне рассказывала часто — ей пришлось одной воспитывать шестерых детей в оккупированной деревне. Даже вообразить все это ужасно... Хотя, если бы я родилась лет на 40 — 50 раньше, в партизаны бы ушла точно. И друзья мои поступили бы так же.

Владимир Ермолаев, начальник военно–оркестровой службы, главный дирижер сводного оркестра Минского гарнизона:

— Мои родители буквально каждый вечер говорили о войне, не могли избавиться от своих тяжелых воспоминаний долгие годы — война прошлась по моим близким жутким катком, ведь все наши родственники жили в оккупации на территории Беларуси. Так что выбирать, в какой области делать карьеру, мне долго не пришлось — наше поколение, поколение 60–х, почти поголовно мечтало быть офицерами.

Владимир Сушко, партизан одного из отрядов Березовского района Брестской области:

— У меня осталось самое прекрасное впечатление от парада, даже несмотря на то, что погода несколько подвела. Шестнадцатилетним парнишкой я ушел в партизаны. Участвовал в так называемой рельсовой войне... Моему поколению, скажу я вам, довелось пережить немало трудностей. Но я уверен, что и нынешние солдаты, если бы пришлось, защищали бы свою землю так же мужественно и отчаянно, как и их деды.

...Для участия в торжествах в Минск прибыло более 30 иностранных делегаций из Армении, Бельгии, Великобритании, Германии, Италии, Литвы, Молдовы, Польши, России, Украины и США. Среди них Герои Советского Союза, ветераны Второй мировой войны, видные общественные деятели. Ветераны, с которыми нам пришлось поговорить, вспоминают своих боевых товарищей, делятся впечатлениями. На глаза у них наворачиваются слезы.

Адольфас Майнялис, заместитель председателя комитета ветеранов Литвы:

— В 1944 году я проезжал через только что освобожденный Минск. Город был полностью разрушен. А сегодня — это сад. И, что приятно, о ветеранах у вас не забывают. В Литве же с нами не очень церемонятся. Называют оккупантами. Сейчас в Литве такой закон: если служил на стороне фашистов, то вину должен доказать суд, и только он может лишить пособия. А у нас, ветеранов, тех, кто боролся с фашистами в Красной Армии, наоборот, все льготы отняли. Последнее время, правда, чувствуется, что постепенно наступает отрезвление.

Меружан Тумасян, Армения:

— Я освобождал деревню Ленино возле Могилева и вчера побывал в ней. Там, где я был ранен, сейчас музей построили. Я показал, откуда мы наступали, как располагались. То место я хорошо помню. Сейчас там целый город построили, а тогда были маленькие хаты. Но рельеф я как пулеметчик и через 62 года узнал.

Сергей КОЖУХ, Ирина ЗАВАДСКАЯ, Владимир БИБИКОВ, «СБ».
Заметили ошибку? Пожалуйста, выделите её и нажмите Ctrl+Enter