В конце прошлого — начале нынешнего года российские телеканалы крутили бесплатное политическое кино. Даже в новогоднюю ночь кремлевские режиссеры ухитрялись прерывать праздничные ток-шоу и выпускать на экраны газпромовских санта-клаусов, брызжущих энергетической слюной в сторону Беларуси. Телекамеры ловили каждый шаг переговорщиков, а комментаторы не стеснялись в выражениях. Но что характерно, попав под «обстрел», наши держались настолько достойно, что вынуждали раз за разом конфузиться признанных российских мастеров пиара. И лишь при внимательном наблюдении прослеживалось, какого морального и профессионального напряжения требовал от белорусских должностных лиц весь этот политический спектакль. Чего стоит только подписание за две минуты до Нового года газового контракта!
Постоянные заявления о нахлебничестве и разговоры о миллиардной долларовой подпитке экономики Беларуси вызывали тошноту даже у самих россиян. Подчеркиваю, россиян, а не тех алчных новых русских, которые готовы не только перекрыть нефтегазовые краны, но и обобрать до нитки соотечественников и ближайших соседей!
К газу и нефти у меня не прихлебательское отношение, как у большинства нынешних газпромовских правителей, которым суровый климат Севера незнаком, а самое непосредственное.
Волею судьбы ровно двадцать пять лет назад я оказался в газоносной столице бывшего Союза — городе Новом Уренгое. Приехал не в командировку, не на побывку, а на постоянную работу. В моем паспорте даже прописка была соответствующая: «г. Новый Уренгой, улица имени журнала «Смена». Был такой молодежный популярный журнал, а его журналисты шефствовали над начинающим строиться городом.
Там, где великая Обь, круто повернув на восток, разливается морем, на высоких холмах стоит древний город Салехард. Это столица Ямало-Ненецкого автономного округа. А вокруг него на сотни километров во все стороны раскинулась Ямальская тундра. Под ягельными болотами и вечной мерзлотой – гигантские месторождения природного газа. Три из них – «Медвежье», «Уренгойское» и «Ямбургское» к тому времени уже были хорошо разведаны и подготовлены к промышленной разработке. У подножья Ямала и в междуречье Пура и Таза решалась экономическая стратегия Советского Союза, как, впрочем, сегодня и России.
«Даешь Уренгой!»
Это был не просто избитый пропагандистский лозунг. то поколение было готово на лишения и трудности во имя достижения высоких целей. В город, у которого пока было одно лишь название и визовый режим, ежедневно проникали сотни людей. Торговля не справлялась с нарастающим потоком едоков. Снабжение-то шло самолетами. Железная дорога пока была на полпути к молодому городу. Жилья и койкомест в общежитиях катастрофически не хватало. На окраине появился самовольно застроенный поселок. Таких жилищных условий мне больше не приходилось видеть нигде. Даже на «большой земле», как называли обжитые места северяне, при умеренном климате небольшие по размерам бочки, приспособленные под жилье, и прилепленные друг к другу щитовые сарайчики могли вызвать не жалость и удивление, а страх. Что заставляло людей срываться с насиженных мест, оставлять в Харькове, Ивано-Франковске, Гомеле, Уфе, Саратове, Баку (Новый Уренгой осваивала вся великая держава) благоустроенные квартиры и обрекать себя и детей на такие лишения, для меня до сих пор загадка. Хорошие специалисты и трудяги неплохо «заколачивали» везде и без северных надбавок. Впрочем, чего гадать: я и сам четыре месяца спал на стульях в редакции. А сама редакция располагалась в трехкомнатной бамовской квартире в щитовом двухэтажном доме. Горячая вода только ржавая, а холодная отдавала болотом. Единственный доступный «котлопункт» города находился, к счастью, метрах в двухстах от редакции. Он постоянно был замызган от промасленных ватников и телогреек, по просторному залу свободно разгуливали огромные северные псы. Иногда они подходили к столику и нагло заглядывали в тарелки, в которые практически каждый день накладывали или перловку, или макароны. Мяса, правда, не жалели. Иначе на таком диком холоде можно было и загнуться. Ведь не зря же ненцы, аборигены здешних мест, говорят: если в желудке полно мяса, то и спится теплее. А вообще, общепит был устроен так, словно его руководители хотели убедиться, за какое время нормальный человек сможет схлопотать язву. Вот в таких условиях покорители газовой целины осваивали недра северной земли. И все для того, чтобы через несколько лет они оказались в руках небольшой кучки людей, не имевших никакого отношения к Северу!
Фамилии северных асов были на слуху. Бованенко, Цыбенко, Подшибякин (называю без имен; боюсь ошибиться – прошло четверть века) – геологоразведчики. Стрижов – руководитель «Надымгазпрома», Никоненко – «Уренгойгаздобычи», впоследствии – Рим Сулейманов, Пашин – первый директор на Ямбурге. Сулеменков – начальник «Тюменьгазпрома». В памяти покорителей Севера остались Черномырдин, Баталин, Щербина, Шмаль… Даже Дымшиц – первый заместитель председателя Совета Министров СССР — в семидесятилетнем возрасте в сорокаградусные морозы инспектировал строительство установок комплексной подготовки газа. А вот что-то фамилий Миллера, Медведева и прочих санта-клаусов «Газпрома» не вспоминаю. Да и откуда им было взяться, если к вершинам газового олимпа они подошли с обратной стороны. Алексей Борисович по окончании института работал инженером-экономистом в мастерской генерального плана Ленинградского научно-исследовательского и проектного института по жилищно-гражданскому строительству. Затем числился в мэрии Санкт-Петербурга, был директором ОАО «Морской порт Санкт-Петербург», генеральным директором ОАО «Балтийская трубопроводная система». После «пересидки» в правительстве России стал председателем правления ОАО «Газпром». Еще круче биография его поплечника и заместителя Александра Медведева. Конец восьмидесятых – директор совзагранбанка «Донау-Банк АГ», управляющий директор дочерней фирмы банка «Интер Трэйд Консалт» ГмбХ. Это Австрия. В той же стране в начале нового века — директор компании «ИМАГ Инвестмент Менеджмент энд Эдвайзори Групп» ГмбХ. Тюменский газодобытчик такие словесные обороты и не выговорит. Зато сам Александр Иванович не скупится на выражения типа «Газпром» не Санта-Клаус…» Для настоящих сибиряков такое сравнение обидно. Ведь не у всех же такие родственные отношения с дядюшкой Сэмом, как у верхушки газового исполина.
А известно ли вам, уважаемые господа новой России, что именно американцы наложили в разгар строительства газопровода Уренгой—Помары—Ужгород эмбарго на поставки для него оборудования. Нашли причину: ввод советских войск в Афганистан. Сегодня они не вводят войска в страны, представляющие для них мало-мальский интерес, а сразу начинают бомбить их, не обращая внимания на массовые жертвы мирного населения. Тогда же, растрезвонив на весь мир о нарушении Женевских и прочих конвенций Советским Союзом, перестали сами и запретили своим партнерам по различным военным блокам поставлять на трассу газопровода «катерпиллеры», «камацу», оборудование для компрессорных станций. Хотя на все эти виды техники существовали международные контракты, и разорваны они были в одностороннем порядке. А газ Уренгоя, между прочим, был необходим как воздух экономике не только Восточной, но и Западной Европы. Для нас же эффект оказался победоносным (как и на этот раз с поставками энергетических ресурсов в Беларусь). Не приемлет славянская душа политики янки! Обратили внимание, как энергетический конфликт с Беларусью мгновенно расколол политическую элиту России. Сразу стало ясно, у кого какие интересы. Спасибо за это «Газпрому»! А тогда по Новому Уренгою прокатилась волна митингов с осуждением политики США. Американцы своими действиями, сами того не ожидая, подменили на важнейшей комсомольской стройке подгнившую идеологическую систему ЦК КПСС. Газопровод построили в запланированные сроки. Европа получила газ согласно подписанным контрактам.
Летопись освоения сибирских нефтегазовых месторождений нынешняя российская элита, судя по последним событиям, знает слабо. Руководители «Газпрома», за исключением Александра Ананенкова, пришедшего с поста генерального директора ООО «Ямбурггаздобыча», Богдана Будзуляка и Василия Подюка, трудовые биографии которых полностью связаны с газовой отраслью Коми АССР, прошли санкт-петербургские рыночные университеты Собчака. А уж какой борец за социальную справедливость был незабвенный Анатолий Александрович в советское время! Прямо не верится, что у его учеников совершенно противоположными оказались взгляды и поступки.
Однако вернемся в экономическую плоскость. Система добычи и транспортировки газа неделимы. И говорить сегодня таким тоном с Беларусью по вопросам транспортировки энергоресурсов могут или дилетанты, или временщики. При всем уважении к другим странам СНГ, на которые ссылаются санта-клаусы в вопросах повышения цен на нефть и газ, мы для России не иждивенцы, какими нас пытаются выставить нефтегазовые магнаты, а равноправные партнеры, предоставляющие свои транспортные артерии для прокачки энергетического сырья, а заводы для переработки нефти.
В России уже полтора десятилетия решают экономические вопросы с позиций силы. Попытались проинспектировать подобную практику и в Союзном государстве. Не получилось и не получится. Потому что до тех пор, пока в Беларуси у государственного руля стоит Человек, радеющий за интересы своего народа, а не американских банков, за судьбу транспортных магистралей и нефтеперерабатывающих заводов, можно быть спокойными. Хотя аппетиты империалистических акул в последнее время очень возросли. Отсюда и такое неприкрытое давление на независимую Беларусь. Что только ни выдумывается, какие только акты и ограничения ни вводятся, а смысл один: отдайте суверенитет, а вместе с ним нефтегазовый комплекс и будете хорошими, даже получите кусок с барского стола. Причем вся эта шумиха вокруг Беларуси настолько уже ошаблонилась, что даже наш «единый» от оппозиции в первые дни газового противостояния мигом оказался на стороне «Газ-прома». А еще лауреат премии имени Сахарова! Никогда бы Андрей Дмитриевич не одобрил нынешнюю истребительскую тактику в России.
За пятнадцать послесоветских лет добыча нефти и газа в России неизменно снижается. Потому что для развития отрасли требуются солидные капвложения. А где же их взять, если деньги в астрономических суммах вывозятся за рубеж? На них покупаются дворцы, футбольные клубы, яхты и прочая мелочь для нефтегазовых магнатов и членов их семей. Но ведь и подземные недра небеспредельны. Люди постарше помнят, как когда-то гремел на весь мир знаменитый Самотлор. Однако недолго, как говорят, музыка играла… В погоне за рекордной нефтью, орденами и медалями советские и партийные чиновники загубили крупнейшее на планете нефтяное месторождение, избрав путь его интенсивного освоения. Понимают ли в «Газпроме», что подобная участь грозит и Медвежьему, Уренгойскому, Ямбургскому месторождениям? Скорее всего, да. Но уж очень вкусными пока остаются газовые «сливки». А коль снижаются объемы, значит, необходимо стабилизировать доходы на росте цен. Рынок дикого капитализма!
Такую позицию разделяют все меньше стран-партнеров. Непредсказуемость поставщиков не лучший стабилизатор любой экономики.
г. Гомель
