Новый поворот поучительной истории
Совершить глупость (нарушение, преступление...) стократ проще, чем потом устранить последствия. Нужно ли это в очередной раз доказывать? Придется.
«...Если можете, срочно приезжайте. Вы ведь не раз писали о незаконном «мини–кафе» в деревне Раубичи на берегу водохранилища. Здесь опять нарушения. Я вызвал милицию...»
В очередной раз, должно быть, икается осужденному бывшему председателю Острошицкогородокского сельисполкома В.Якушеву. О наказании чиновника «СБ» сообщала в одной из статей, посвященных нарушениям в сфере землепользования. Все их трудно и перечесть, вот лишь несколько за последние месяцы: «Под Минском сносят незаконные строения», 25 сентября 2007 года; «Где должно — власть употребить!» — опубликована на следующий день, 26 сентября; «Земля — товар непростой...», 14 марта 2008–го; «Слов не понимают — бульдозер пояснит?», 20 марта...
В каждой так или иначе упоминалось и злополучное «мини–кафе» — как самый заметный и колоритный пример нарушения. С него и началась «кампания» нашей газеты, позже привлекшая внимание прокуратуры и Комитета государственного контроля. «Чей терем–теремок?» — так называлась первая статья, опубликованная 11 марта 2005 года...
Какие с ним опять нелады? Ведь его уже не должно быть в природе! «Сегодня судьба теремка решена окончательно — под снос. Техника уже движется к обреченному объекту...» — писала газета еще в сентябре 2007–го... А 14 марта статью даже иллюстрировал снимок: рабочие в присутствии прокуроров дружно скатывают с гигантского сруба «мини–кафе» бревна...
В этот раз милиционера и журналиста пригласил на объект Егор Мацкевич, владелец смежного участка. Он купил его прошлым летом. Утверждает, что купил вместе с глубоководной скважиной. Которую сейчас и демонтирует известное читателю ТЧУП «Джетпрофит». Работают, конечно, специалисты, но по заказу «Джетпрофита». Техника гудит, скважину «курочат». Здесь и Татьяна Опарич, директор предприятия.
Ее аргументы: «Скважина наша. «Джетпрофит» получал разрешение, заказал и оплатил все проектные и гидротехнические работы. Вот паспорт скважины». У вас, мол, господин Мацкевич, какой–нибудь документ на скважину есть? Оказывается, нет. Скважина не значится даже в техпаспорте.
Но в реальности–то она есть, причем на его, Мацкевича, участке. Он и протестует: «Почему со мной работы не согласовали?» Резонный вопрос.
Еще один. Тот же «Джетпрофит» заказал и оплатил прокладку — и тоже через участок Мацкевича! — высоковольтной линии. До недавнего времени ЛЭП напряжением 10 киловольт была воздушной, проходила над участком. Теперь кабель в земле. Опять–таки с соблюдением всех формальностей. Проект прошел экспертизу, получил разрешения инспекции департамента контроля и надзора за строительством по Минской области и Минского райисполкома. Его согласовали главный архитектор района, райэлектросети, «Белтелеком», сельисполком...
Нет лишь одной формальности: согласия Мацкевича. Это, говорит, моя земля. Я никому не позволял копать траншею.
Татьяна разъясняет, что у воздушной линии охранная зона — 22 метра: нельзя ничего строить. У кабеля — только 2. Дескать, вам же, господин Мацкевич, лучше. Тот возражает: «Мне виднее».
Скважину разобрали, строители уехали. Кабель и трансформаторная подстанция остались на месте. Теперь Мацкевич намерен, по его словам, добиваться наказания виновных в производстве работ на его земле...
Разбиравший конфликт капитан милиции не пожелал представиться и что–либо комментировать для газеты. И без того все ясно: обычный спор соседей–землевладельцев. Похожих в дачных товариществах — не счесть. Конфликтуют и судятся за полметра земли, за столб, забор, за соседский сарай, тень от которого закрывает солнце... Вот очередная жалоба в редакцию: «Отношения с соседом у нас конфликтные уже много лет, потому что он постоянно подкапывает межу моего огорода, неоднократно ломал и переносил заборы...» Не трогал бы я и спор в Раубичах, если бы не «знаменитость» объекта.
Главное: сруб кафе как тогда стоял, так и сейчас стоит. В сентябре 2007 года рабочие, видимо, ограничились теми двумя бревнами, которые скатили перед строгими взорами прокуроров и объективами теле– и фотокамер. И очевидно, отбыли тут же, вслед за журналистами и прокурорами. А ведь последние, помнится, установили для сноса жесткие сроки...
Что скажете, госпожа директор? Объяснения Татьяны Опарич звучат, на мой взгляд, странно. Дом, дескать, нельзя просто так взять и снести: демонтаж тоже требует проекта. А бревна куда девать? На все, мол, нужно оформить документы. Этим мы и заняты.
Почти два года?
Объяснения скорее похожи на уловки. Что, в сентябре, при прокурорах, разбирали без проекта? Уловки, впрочем, понятны. Чем сваливать дорогие калиброванные бревна в кучу, где они быстро сгниют, желательно сразу возвести из них то же самое кафе, но на другом месте. Выбрать и согласовать которое (см. все предыдущие статьи) — дело многотрудное и долгое.
По–человечески мне жаль юную директоршу. Предприятие, как я уже объяснял, отчасти стало жертвой неправового решения (разрешения) сельисполкома. Иначе не судили бы председателя. Но и газета, сказав «А», обязана сказать «Б». Желательно также и «Я», то есть дойти до конца. «А» — объект возведен незаконно. «Б» — его предписано снести. Давно. Почему это не сделано до сих пор?
Извините, читатель, что утомил вас очередной главой этой затянувшейся истории. Если бы 4 года назад стройка началась строго по закону; если бы не ленились контролировать ее все, кому это положено; если бы кафе было построено лишь в нескольких метрах дальше от берега; если бы... Здесь уже давно бы отдыхали местные и приезжие. Вкусно ели и пили. Их дети резвились бы на площадке с аттракционами, их машины стояли бы на пристойном паркинге.
А вся эта территория обрела бы тот респектабельный облик, который рисуется чиновниками в планах по развитию инфраструктуры туризма и отдыха, по благоустройству деревни. Пока, увы, это территория абсурда. И повторять это 4–й год становится уже неприличным.
Напомню, что в конце 2007 года в Генпрокуратуре создана структура, название которой говорит само за себя: отдел по надзору за исполнением природоохранного и земельного законодательства. А председатель Комитета государственного контроля Зенон Ломать в интервью нашей газете (22 мая, «Госконтроль всегда на «прямой линии») подчеркнул: «...сегодня люди, прежде чем построить сарай, идут в сельсовет и спрашивают, где и как его можно возвести, чтобы не нарушить закон. И органы местной власти повернулись к этим проблемам, стали замечать то, чего раньше видеть не хотели. Комитет госконтроля смог поменять психологию землепользователей...»
Если на объекте не случится ничего чрезвычайного (тьфу–тьфу!), то обещаю вернуться к нему лишь однажды, чтобы поставить наконец точку.
Фото автора.
